Обратный отсчет. Записки анестезиолога - Генри Джей Пшибыло Страница 3

В 1839 г. в сельской Джорджии мальчишку-раба заставили подышать эфиром, а потом танцевать на потеху публике. Забава, однако, не удалась: мальчишка – имя его история не сохранила – потерял сознание, и надолго. Перепуганные хозяева вызывали врача, который наблюдал за мальчиком, пока эффект от эфира не прошел, – без каких-либо неприятных последствий. Конечно, целью в данном случае была не потеря сознания, а временная утрата контроля над телом, над которой собирались посмеяться зрители. Слух об этом эпизоде быстро распространился среди других докторов штата.

Примерно в тот же период и тоже в Джорджии местный врач, обучавшийся в Пенсильвании, по имени Кроуфорд Лонг, практиковал «баловство с эфиром» в дружеском кругу. Считается, что он узнал о случае 1839 г., послужившем отправной точкой для дальнейших событий. По собственным словам доктора Лонга, «…в месяце декабре 1841 года или месяце январе 1842 г. тема вдыхания паров закиси азота была как-то поднята в кругу молодых людей, собравшихся вечером в деревне Джефферсон, штат Джорджия, и участники собрания попросили меня приготовить им этот газ. Я, однако, сообщил, что не обладаю необходимым оборудованием для приготовления и хранения такого газа, но имею при себе субстанцию (серный эфир), производящую не менее забавный эффект и столь же безопасную». После того как эйфория от паров эфира прошла, Лонг заметил у себя на теле царапины и синяки, происхождение которых никак не мог объяснить. Он заметил также, что под воздействием эфира другие наносили себе значительные повреждения, никак не реагируя на них.

Знакомый Лонга, молодой человек по имени Джеймс М. Венейбл из округа Джексон, Джорджия, оказался в нужное время в нужном месте – и в нужной компании. За несколько месяцев до своего двадцатилетия он обратился к Лонгу по поводу опухоли на шее. Лонг рекомендовал удалить опухоль хирургическим путем. Венейбл страшно боялся боли, но Лонг заверил его, что опухоль можно удалить безболезненно. 30 марта 1842 г. Лонг свернул в несколько раз полотенце, пропитал его эфиром, положил на рот и нос Венейбла и скомандовал юноше глубоко дышать. Пару минут спустя Венейбл пришел в себя и объявил, что не испытал ни малейшего дискомфорта, в то время как удаленная опухоль уже лежала в хирургическом лотке. Это был первый зарегистрированный случай вдыхания паров эфира для обезболивания при операции.

Лонг не задокументировал свое достижение по горячим следам. Тем не менее он выписал счет на два доллара за использование эфира: первый известный счет за наркоз. Лонг, члены его семьи и коллеги позднее представляли весьма убедительные оправдания тогдашнему нежеланию обнародовать и запатентовать применение эфира. От редакции ближайшей газеты врача отделяло двадцать миль, от медицинского колледжа – во много раз больше. Он считал, что если уж делать публикацию, то о серии случаев, а не об одной-единственной операции. Кроме того, поскольку Лонгу только-только исполнилось двадцать девять, он сомневался, что старейшины от медицины примут его всерьез. Глубокий сон, подавляющий в человеке все чувства, в то время наверняка сочли бы богохульством. Неизвестный священник позднее писал: «Анестезия – искус сатаны… лишающий Господа криков, идущих из глубины души, которые человек издает в мучениях». Так что Лонг, живший в фермерской Джорджии, был, пожалуй, прав, решив держать это открытие при себе.

В 1845 г. в Коннектикуте зубной врач по имени Орас Уэллс как-то раз оказался на представлении, где один из протеже Барнума демонстрировал эффекты веселящего газа. Представление убедило его, что существует способ лечить зубы безболезненно. На следующий день Уэллс сам вдохнул закись азота, а коллега тем временем вырвал ему зуб. Уэллс спешно организовал публичную демонстрацию использования и эффекта вдыхания закиси азота. В качестве площадки для демонстрации, которая состоялась в декабре 1844 г., был выбран Бостон. В здании, адрес которого история не сохранила, Уэллс дал студенту-медику вдохнуть закись азота, а затем удалил ему зуб. Студент, однако, во время процедуры поднял крик. О силе воздействия газа на тот момент еще никто не знал; закись азота не обладает достаточной силой, чтобы проводить с ее помощью по-настоящему инвазивные процедуры. За свой провал Уэллс подвергся грандиозному осмеянию. Он бросил зубоврачебную практику и покатился по наклонной, пристрастившись в 1848 г. к другому газу, влияющему на сознание, хлороформу. Он кончил жизнь, совершив самоубийство в нью-йоркской тюрьме после того, как, в состоянии помешательства, напал на двух женщин и облил их кислотой.

Уильям Мортон, партнер Уэллса по зубоврачебной практике, понял, однако, важность экспериментов по применению газа для обезболивания. После провальной демонстрации Уэллса их партнерство распалось, и Мортон вернулся к своему бывшему учителю, Чарльзу Т. Джексону, который рекомендовал ему попробовать эфир. Поэкспериментировав с эфиром – доподлинно не известно, на скольких пациентах он его испытал, – Мортон в 1846 г. провел публичную демонстрацию, также в Бостоне, где под анестезией удалил опухоль челюсти. Однако, сознавая масштаб своего открытия, перед представлением он не забыл наведаться в патентное бюро. В заявлении Мортон подробно описал и процедуру использования газа для обезболивания, и устройство, с помощью которого газ доставлялся пациенту. Мортон разработал для этой цели стеклянный сосуд, в котором находилась губка, смоченная жидким эфиром; от сосуда ко рту пациента шла деревянная трубка. Он приложил немало усилий, чтобы его открытие было достоверно освещено в газетах и журналах того времени, равно как и в патенте.

Мортон сознавал как плюсы закиси азота (отсутствие запаха), так и ее минусы (недостаточную силу). Он решил смириться с характерным сильным запахом эфира, поскольку, в отличие от закиси азота, под его влиянием пациент терял сознание. Мортон, однако, постарался, чтобы запаха нельзя было ощутить, подмешав к эфиру цитрусовые масла.

16 октября 1846 г. Мортон провел свою демонстрацию на пациенте по имени Эдвард Гилберт Эббот. Операция состоялась в помещении Центрального госпиталя Массачусетса. Пациент вдохнул газ, и Мортон объявил хирургу: «Сэр, ваш больной готов». Операция началась; на первый разрез скальпелем пациент никак не отреагировал. Когда все закончилось, хирург, Джеймс Уоррен, обернулся к аудитории и воскликнул: «Джентльмены, никакого подлога, все чисто!» Операционная, где проходила демонстрация, получила новое название, сохранившееся за ней по сей день, – «Эфирный купол», и была официально провозглашена исторической достопримечательностью. Однако статью о первой операции под наркозом написали не Мортон и не Уоррен, а другой хирург, присутствовавший при процедуре, Генри Бигелоу, помогавший в организации демонстрации.

Патент Мортона на газ «летеон» был утвержден. Название газа происходило от реки Леты из греческой мифологии: тот, кто пил из нее, лишался памяти. (Мне лично это название кажется слишком созвучным «летальному», от латинского letum, смерть, но это просто к слову). Благодаря размерам и конструкции «Эфирного купола» многочисленные наблюдатели могли находиться в непосредственной близости от пациента – достаточно близко, чтобы уловить запах газа. Присутствовавшие на операции врачи быстро разгадали загадку и распознали запах эфира – легкодоступного химиката. Примешивать к нему ароматические масла для маскировки больше не было нужды.