Кровососы - Тимоти С. Вайнгард Страница 26

Римские легионы и торговцы курсировали по Европе – а вместе с ними кочевала малярия. Огромная империя, соединившая Африку с Северной Европой, обеспечивала беспрецедентный обмен идеями, инновациями, знаниями – и болезнями. Малярия появилась даже в таких северных странах, как Дания и Шотландия, и это стало прямым результатом римской экспансии. Малярия стала вездесущим, хроническим партнером римских завоеваний. Когда-то комары помогли римлянам победить карфагенян, а спустя полтора века те же насекомые способствовали падению демократической Римской республики и расцвету эпохи императоров, начало которой положил Юлий Цезарь.

После побед в Галлии Юлий Цезарь в 50 г. до н. э. повернул свою армию на юг. Он собирался противостоять Сенату, который наделил его военного и политического противника Помпея диктаторскими полномочиями. Кроме того, Сенат проголосовал за лишение Цезаря командных полномочий и роспуск армии, преданной лично ему. Цезарь отказался подчиниться этим требованиям и вступил на территорию Италии. Он перешел реку Рубикон, произнеся бессмертную фразу: «Жребий брошен». Пути назад не было. Но армию и ее военачальника поразила малярия. Сражаться было невозможно. Цезарь всю жизнь боролся с болезнью. Шекспир писал: «В Испании, когда он в лихорадке лежал, во время приступов ее он весь дрожал; да, этот бог дрожал!» ^[24] Если бы Помпей, армия которого была значительно больше, не бежал, а встретился с Цезарем на поле боя, игра, начатая у Рубикона, закончилась бы смертельной (и малярийной) катастрофой. Но когда Цезарь усилил свои легионы здоровыми солдатами, шансов у Помпея не осталось. Он попытался скрыться в Египте, но был убит по приказу египетского фараона Птолемея XIII. Фараон преподнес голову Помпея в подарок Цезарю, но вызвал у последнего лишь отвращение. Любовницей Цезаря была сестра и жена Птолемея Клеопатра. Из-за отвратительного подарка Цезарь сместил фараона и возвел на египетский трон Клеопатру. После убийства Юлия Цезаря, произошедшего в мартовские иды 344 г. до н. э., Римом правили разные императоры, и все они страдали от малярии, а некоторые даже умерли от этой болезни, в том числе Веспасиан, Тит и Адриан. Наследник Цезаря, Октавиан (Август), и его преемник Тиберий также страдали малярией, что неудивительно, учитывая близость Понтийских болот к Риму.

По иронии судьбы, до того как убийцы нанесли Цезарю двадцать три удара кинжалами, император подготовил весьма амбициозный проект осушения Понтийских болот Кампаньи для повышения продуктивности сельского хозяйства. Греко-римский биограф начала II века Плутарх пишет, что Цезарь «намеревался отвести воду от болот… и сделать их твердой землей, возделывать которую могли бы тысячи человек». Если бы этот проект увенчался успехом, то количество комаров в окрестностях Рима резко снизилось, что изменило бы ход истории Римской империи. Но этой затее не суждено было осуществиться – планы погибли вместе с Юлием Цезарем. Амбициозный проект рекультивации Понтийских болот, о котором думал и Наполеон, был осуществлен спустя 2000 лет другим итальянским диктатором, Бенито Муссолини.

Малярийная Кампанья защищала Рим от врагов, но в то же время ослабляла мародерствующую римскую армию. Малярия, как бактерии и вирусы, по-разному действовала в разных регионах. Римские легионеры, администраторы и торговцы были непривычны к чуждым малярийным паразитам дальних стран. Во время германской кампании в начале I века н. э. германцы постоянно вынуждали превосходящие их численностью и вооружением римские легионы сражаться и разбивать лагеря среди болот. Малярия и отсутствие чистой питьевой воды значительно снижали боевую готовность римлян. Учитывая, что болотные миазмы считались источником болезней, такую тактику германцев можно считать сознательным использованием биологического оружия. Когда генерал Германик Цезарь продвигался по Тевтобургскому лесу, он видел множество скелетов лошадей и изуродованные трупы римлян, гниющие во влажных болотах и канавах. Адриенна Мэр, описывая биологическое и химическое оружие Древнего мира, пишет, что «германцы искусно манипулировали римскими легионами… и это была настоящая биологическая стратагема».

В полном согласии с теорией миазмов, болота превратились в оружие. Противники неосознанно использовали биологического убийцу – безжалостного и беспощадного комара.

В 9 году н. э. в Тевтобургском лесу погибли три легиона римлян и римские наемники. Это было самое серьезное военное поражение в истории Рима. Эта катастрофа в сочетании с неотвратимой малярией заставила Рим отказаться от планов завоевания территорий восточнее Рейна. К V веку эти независимые и воинственные племена, населявшие Центральную и Восточную Европу, в немалой степени способствовали падению Римской империи.

Столь же безуспешно римляне пытались покорить Шотландию, которую называли Каледонией. Местная малярия погубила половину 80-тысячной имперской армии. Отступление римлян за стену Адриана началось в 122 г. н. э., а независимые шотландцы остались на своей территории. На Ближнем Востоке, как и в Шотландии, малярия не позволила Риму закрепиться в регионе. Экзотические формы малярии преследовали римлян в Северной Европе и на Ближнем Востоке. Захватчикам оставалось лишь одно – приспособиться или умереть.

Пока комары терзали римские армии, сражавшиеся на фронтах и полях дальних уголков империи, на Апеннинском полуострове насекомые обратили свои отравленные стрелы против самого Рима. Для Рима комары были спасителями и убийцами – тайными ночными союзниками. Как бдительные защитники, комары продолжали патрулировать Понтийские болота, защищая Рим от захватчиков. Но в то же время они не щадили и тех, кого защищали и за чей счет жили. Малярийные комары постепенно подтачивали основы Римской империи, вытягивая жизнь из ее подданных. Развитие инженерного дела и сельского хозяйства превратило комаров из друзей во врагов. Так римляне подготовили собственное падение.

По иронии судьбы любовь римлян к садам, водоемам, фонтанам, баням и прудам в сочетании со сложной системой акведуков, частыми наводнениями и периодом глобального потепления обеспечили идеальные условия для размножения комаров. То, что служило украшению городов, превратилось в смертельные ловушки ^[25].

Город рос. За два последних века до н. э. его население с двухсот тысяч увеличилось до миллиона и продолжало расти. Стремительная вырубка лесов и развитие сельского хозяйства еще более способствовали размножению комаров в окрестностях города и на Понтийских болотах. «Римляне не просто меняли ландшафты, они навязывали им свою волю… Вторжение человека в новую среду – опасная игра, – пишет Кайл Харпер. – Римскую империю ожидала жестокая месть природы. И главным орудием мести была малярия. Распространяемая комарами малярия стала вестником смерти римской цивилизации… и превратила Вечный город в малярийное болото. Малярия стала ползучим убийцей, она проникала в города и деревни – всюду, где могут жить комары Anopheles».