Психические расстройства и головы, которые в них обитают - Ксения Иваненко Страница 11

– Нет, – пожимает плечами Наташа. – Вы же отобрали у всех часы.

После этого заявления санитарка резко открывает заветную дверь и становится в проходе, заслоняя собой путь к бегству.

– А ну-ка, чего сгрудились у дверей? – машет нам санитарка, пытаясь разогнать, будто цыплят. – Чего надо?

После такого наступления часть психов ретируется, разговор подхватываю я:

– Погулять хочется, покурить, да и телефоны выдаются с четырёх часов.

– Курить только три раза в день! – душит правилами блюститель порядка.

– Я сегодня ни разу не курила.

– Вот и не кури! Сиди тихо! Не видишь, что ли, чем медсестры решили заняться?

– Нет, мне отсюда ничего не видно.

– Мы пьём чай!

– О’кей, но раз вы всё равно уже открыли дверь, можно нам выйти? – пытаюсь надавить на логику. – Подобная изоляция и несоблюдение режима как бы нарушает наши права!

– Ах права! Права, значит, решила тут качать! Дома этим занимайся, тебе тут не курорт!

Права тут диктую не я и даже не закон, и за всё пребывание в психушке я запомнила, что права на стороне санитарок, они тут почти самые главные.

Санитарка тем временем густо покраснела от моей неожиданной смелости и, развернувшись ко всем, громко заявила:

– Всё! Вот из-за неё, – тыча в мою сторону пальцем, – вся первая палата наказана! Знайте, кого винить! Сегодня без прогулок, сигарет и телефонов! Объявляю вам ка-ран-тин!

Дверь за ней захлопнулась. А психи, даже не бросив в мою сторону опечаленного взгляда, разбрелись по койкам. Не успели они поудобнее устроиться, как санитарка вернулась и увела меня, Наташу и новенькую Марию. В процедурном кабинете у нас взяли соскоб слизистой в анусе.

На этой эпичной ноте история о качаниях прав у большинства бывших пациентов бы закончилась. Я же расскажу, что было позже.

А позже было вот что: открыли всю палату, нас отпустили покурить, выдали телефоны, пустили в комнаты посещения и до отбоя не приставали. Санитарки могут придумывать правила, угрожать, задерживать тихий час и даже строить из себя надзирателей в тюрьмах. Но это не более чем спектакль и немножко синдром вахтёра. Большинство санитарок – добропорядочные сотрудники (не без своей специфики) и не забывают, что мы находимся в лечебном заведении, куда попали по собственной воле. Нет до конца абсурдных правил, всё подчинено своей логике, пусть она подчас и скрыта. Никто не вёл нас в наказание на соскоб, санитарка лишь удачно всё подстроила, выдав назначенную процедуру за наше наказание. К сожалению, большинство пациентов ведутся на эту ложную власть и во всех бедах и неприятных процедурах винят санитарок, которые сами действуют в рамках правил, продиктованных свыше. Санитарки в психушках – необычный народ. Но, в конце концов, кто останется нормальным на такой должности?..

Санитарки отвечают за чистоту в отделении: начиная от палат, процедурных и лекарственных кабинетов, заканчивая кабинетами врачей. Они помогают пациентам с ограниченной способностью к самообслуживанию (выносят утки, помогают мыться, кормят). Кроме того, помогают врачам и сестрам (отвозят пациента на обследование, привозят еду из пищеблока).

Один из главных стереотипов – те, кто работает в психиатрии, сами либо «психи», либо скоро ими станут. По статистике, количество психически больных в популяции в целом и в психиатрической среде в частности – одинаково. То есть, сколько продавцов, адвокатов, музыкантов болеют, столько и болеющих среди тех, кто имеет отношение к психиатрии. При этом, конечно, существует определенная тропность. Люди, работающие в психиатрии, чаще всего особенные. Не каждый же пойдет в такую специальность. Но здесь особенность рассматривается не в рамках того, что они, допустим, слышат голоса, а в том, что им интересна эта наука. Соответственно, действительно бывают случаи, когда санитарки, сестры, врачи либо переносили то или иное психическое расстройство, либо могут его перенести. Но не больше, чем в популяции в целом.

Особая функция санитарок – отбирать у пациентов всё, что может нанести им вред. Одно утро у меня началось с настоящего боя за право обладания ватными палочками.

Увидев, как я засовываю палочку себе в ухо, санитарка молниеносно подбежала ко мне и потребовала отдать упаковку с ватными палочками, руководствуясь тем, что я так досребу до мозга или выколю ими себе глаз. На что я показала ей свою прикроватную тумбочку с пятком ручек и двумя заточенными карандашами (вспоминается эпизод с Джокером). Санитарка осознала, что правила абсурдные, и с выражением тотального поражения на лице отдала-таки мои вещи. Это не значит, что правила существуют, чтобы их нарушать. Это значит, что во всём есть своя логика и если правда на твоей стороне, то и правила будут помогать тебе жить, а не мешать. Но всё же другим пациентам держать ватные палочки запретили.

Если представить иерархическую лестницу, то мы увидим следующие ступени послушания: на самой низкой ступени пациент, затем санитарка, рядом с ней, но чуть выше – младшая медсестра, затем идёт старшая медсестра, дальше – врач, а выше всех стоят права человека. Никто не бесчинствует и не пытается тебе навредить. Когда я осознала всю ту неразбериху, что творится в головах у больных, я начала вести своего рода просветительскую деятельность. Благо заняться больше в дурдоме особо нечем. Многие, даже взрослые дамы, со мной сдружились, и мне удалось узнать их получше.

Наташа, 40 лет

Слева от меня лежит самая обыкновенная женщина. У неё короткая стрижка и свежий загар, который выделял среди остальных бледных больных. Она попала в больницу, едва успев сойти с трапа самолёта, вернувшего её из отдыха в Турции. Наташа выглядит очень потерянной и очень хочет с кем-нибудь подружиться. Как и многие тут, она ищет поддержку. Однажды перед отбоем я сидела в столовой и пила кефир. Наташа предложила принести печеньки:

– Я сейчас схожу за ними в палату, ты только не уходи.

– Окей, – отвечаю я.

– Не уйдёшь?

– Не уйду.

И сердце сжимается. Всё-таки очень грустно видеть в одном месте столько несчастных людей. Так хочется, чтобы у каждого был человек, который поддержит и поможет справиться со всеми невзгодами. И не уйдёт. Не уйдёт.

Человек, проявивший максимальную преданность, человек, который ни разу не ушёл, – это Ирина Маратовна, постовая медсестра, работающая в отделении со дня его основания, вот уже 40 с лишним лет.

Она стройная, небольшого роста, с короткими русыми волосами и в изящных очках. Ирина Маратовна отдалённо напоминает Малышеву, будь та поменьше. Сходство не ограничивается внешними факторами. Понятие «норма» – одно из любимых слов в лексиконе медсестры. Ирина Маратовна соткана из телепередач Первого канала. Ни одна из её смен не обходилась без модного приговора. Она могла подойти к вялоплетущемуся по коридору пациенту и непринуждённо завязать разговор:

– Вчера в «Модном приговоре» передавали, что штаны такого цвета стоит сочетать с кофточкой более тёплых тонов. Попроси маму, пусть привезёт тебе что-нибудь другое. И причешись, ради бога.