Потерянный рай - Джон Мильтон Страница 5

Морское чудо, получеловек

И полурыба. Пышный храм его

Сиял в Азоте. Палестина вся,

Геф, Аскалон и Аккарон и Газа,

Пред ним дрожали. Шёл за ним Риммой;

Дамаск очаровательный служил

Ему жильём, равно как берега

Аваны и Фарфара — тучных рек.

Он тоже оскорблял Господень Дом:

Утратив прокажённого слугу,

Он повелителя обрёл: царя

Ахаза, отупевшего от пьянства,

Принудил Божий разорить алтарь

И на сирийский лад соорудить

Святилище для сожиганья жертв

Божкам, которых он же победил.

Шли дало демоны густой толпой:

Озирис, Гор, Изида — во главе

Обширной свиты; некогда они

Египет суеверный волшебством

Чудовищным и чарами прельстили,

И заблуждающиеся жрецы,

Лишив людского образа своих

Богов бродячих, в облики зверей

Их воплотили. Этой злой чумы

Израиль на Хоривене избег,

Из золота заёмного отлив

Тельца; крамольный царь свершил вдвойне

Злодейство это — в Дано и Вефиле,

Где уподобил тучному быку

Создателя, что в ночь одну прошёл

Египет, и одним ударом всех

Младенцев первородных истребил

И всех низринул блеющих богов.

Последним появился Велиал,

Распутнейший из Духов; он себя

Пороку предал, возлюбив порок.

Не ставились кумирни в честь его

И не курились алтари, но кто

Во храмы чаще проникал, творя

Нечестие, и развращал самих

Священников, предавшихся греху

Безбожия, как сыновья Илия,

Чинившие охальство и разгул

В Господнем Доме? Он царит везде,-

В судах, дворцах и пышных городах,-

Где оглушающий, бесстыдный шум

Насилия, неправды и гульбы

Встаёт превыше башен высочайших,

Где в сумраке по улицам снуют

Гурьбою Велиаловы сыны,

Хмельные, наглые; таких видал

Содом, а позже — Гива, где в ту ночь

Был вынужден гостеприимный кров

На поруганье им жену предать,

Чтоб отвратить наисквернейший блуд.

Вот — главные по власти и чинам.

Пришлось бы долго называть иных

Прославленных; меж ними божества

Ионии, известные издревле;

Им поклонялся Иаванов род,

Хотя они значительно поздней

Своих родителей — Земли и Неба -

Явились в мир. Был первенцем Титан

С детьми, без счета; брат его — Сатурн

Лишил Титана прав, но, в свой черёд,

Утратил власть; Сатурна мощный сын

От Реи — Зевс — похитил трон отца

И незаконно царство основал.

На Крите и на Иде этот сонм

Богов известен стал сперва; затем

Они к снегам Олимпа вознеслись

И царствовали в воздухе срединном,

Где высший был для них предел небес.

Они господствовали в скалах Дельф,

В Додоне и проникли за рубеж

Дориды, словно те, что в оны дни,

Сопутствуя Сатурну-старику,

Бежали в Гесперийские поля

И, Адриатику переплывя,

Достигли дальних Кельтских островов.

Несметными стадами шли и шли

Все эти Духи; были их глаза

Потуплены тоскливо, но зажглись

Угрюмым торжеством, едва они

Увидели, что Вождь ещё не впал

В отчаянье, что не совсем ещё

Они погибли в гибели самой.

Казалось, тень сомненья на чело

Отступника легла, но он, призвав

Привычную гордыню, произнёс

Исполненные мнимого величья

Слова надменные, чтоб воскресить

Отвагу ослабевшую и страх

Рассеять. Под громовый рык рогов

И труб воинственных он повелел

Поднять свою могучую хоругвь.

Азазиил — гигантский Херувим -

Отстаивает право развернуть

Её; и вот, плеща во весь размах,

Великолепный княжеский штандарт

На огненно-блистающем копьё

Вознёсся, просияв как метеор,

Несомый бурей; золотом шитья

И перлами слепительно на нем

Сверкали серафимские гербы

И пышные трофеи. Звук фанфар

Торжественно всю бездну огласил,

И полчища издали общий клич,

Потрясший ужасом не только Ад,

Но царство Хаоса и древней Ночи.

Вмиг десять тысяч стягов поднялись,

Восточной пестротою расцветив

Зловещий сумрак; выросла как лес

Щетина копий; шлемы и щиты

Сомкнулись неприступною стеной.

Шагает в ногу демонская рать

Фалангой строгой, под согласный свист

Свирелей звучных и дорийских флейт,

На битву прежде воодушевлявших

Героев древних, — благородством чувств

Возвышенных; не бешенством слепым,

Но мужеством, которого ничто

Поколебать не в силах; смерть в бою

Предпочитавших бегству от врага

И отступленью робкому. Затем

Дорийский, гармоничный создан лад,

Чтоб смуту мыслей умиротворить,

Сомненье, страх и горе из сердец

Изгнать — и смертных и бессмертных. Так,

Объединённой силою дыша,

Безмолвно шествуют бунтовщики

Под звуки флейт, что облегчают путь

По раскалённой почве. Наконец

Войска остановились. Грозный фронт,

Развёрнутый во всю свою Длину

Безмерную, доспехами блестит,