Логика - Георг Гегель Страница 48

§ 107

Мера есть качественно определенное количество прежде всего как непосредственное; она есть определенное количество, с которым связано некое наличное бытие или некое качество.

Прибавление. Мера как единство качества и количества есть, следовательно, вместе с тем завершенное бытие. Когда мы говорим о бытии, оно является сначала как что-то совершенно абстрактное и лишенное определений, но бытие существенно есть то, что состоит в самоопределении, и своей завершенной определенности бытие достигает в мере. Можно также рассматривать меру как дефиницию абсолюта, и, согласно этому способу рассмотрения, было сказано, что бог есть мера всех вещей. Это же воззрение составляет также основной тон некоторых древнееврейских гимнов, в которых прославление бога состоит главным образом в провозглашении, что именно он положил всему границы: морю и суше, рекам и горам, а также и различным видам животных и растений. В религиозном сознании древних греков божественность меры в ее отношении к нравственности изображается в виде Немезиды. В этом представлении заключена, кроме того, мысль, что все человеческое: богатство, честь, могущество и точно так же радость, печаль и т. д. – имеет свою определенную меру, превышение которой ведет к разрушению и гибели. Что же касается предметного мира, то и здесь мы встречаем меру. Мы видим, во-первых, в природе такие существования, существенное содержание которых образует мера. Такова в особенности Солнечная система, которую мы вообще должны рассматривать как царство свободной меры. Если мы перейдем, далее, к рассмотрению остальной неорганической природы, то здесь мера как бы отступает на задний план, ибо здесь во многих случаях существующие качественные и количественные определения обнаруживают свое безразличие друг к другу. Так, например, качества скалы или реки не связаны с определенной величиной. При ближайшем рассмотрении мы, однако, находим, что и такие предметы, как вышеназванные, не всецело лишены меры, ибо при химическом исследовании вода в реке и отдельные составные части скалы оказываются в свою очередь качествами, обусловленными количественными отношениями веществ, содержащихся в них. Более заметна мера для непосредственного созерцания в органической природе. Различные виды животных и растений имеют как в своем целом, так и в своих отдельных частях известную меру, причем следует отметить еще то обстоятельство, что менее совершенные органические создания, ближе стоящие к неорганической природе, отличаются от вышестоящих органических существ отчасти и большей неопределенностью их меры. Так, например, мы находим среди окаменелостей так называемые аммоновы рога, одни из которых можно разглядеть только через микроскоп, а другие имеют величину в экипажное колесо. Та же неопределенность меры обнаруживается также в некоторых растениях, стоящих на более низкой ступени органического развития, как это, например, имеет место в папоротниках.

§ 108

Поскольку в мере качество и количество находятся лишь в непосредственном единстве, их различие выступает в них таким же непосредственным образом. Специфическое определенное количество поэтому есть отчасти просто определенное количество, и наличное бытие способно возрастать и уменьшаться, не нарушая благодаря этому меры, которая постольку есть правило, отчасти же изменение определенного количества есть также и изменение качества.

Прибавление. Имеющееся в мере тождество качества и количества есть пока лишь в себе, но оно еще не положено. Это означает, что каждое из тех двух определений, единство которых есть мера, проявляется также и для себя, так что, с одной стороны, количественные определения наличного бытия могут изменяться без изменений качества, а с другой – это безразличное возрастание и уменьшение имеет, однако, свою границу, переход которой изменяет и качество. Так, например, температура воды сначала не оказывает никакого влияния на ее капельно-жидкое состояние, но затем, при возрастании или уменьшении температуры, достигается точка, на которой это состояние сцепления качественно изменяется и вода переходит, с одной стороны, в пар и, с другой, – в лед. Когда происходит количественное изменение, оно кажется сначала совершенно невинным, но за этим изменением скрывается еще и нечто другое, и это кажущееся невинным изменение количественного представляет собой как бы хитрость, посредством которой уловляется качественное. Эту антиномию меры уже древние греки старались сделать наглядной, облекая ее в различные формы. Так, например, они ставили вопросы: создает ли прибавление одного пшеничного зерна кучу, становится ли хвост лошади голым, если вырвать из него один волос? Если мы будем склонны ответить на эти вопросы отрицательно ввиду природы количества как безразличной внешней определенности бытия, то нам быстро придется признать, что это безразличное увеличение и уменьшение имеет также и свою границу и что при этом достигается, наконец, такая точка, за которой благодаря дальнейшему прибавлению только одного пшеничного зерна возникает куча и благодаря дальнейшему вырыванию лишь одного волоска хвост оголяется. Здесь дело обстоит так же, как в рассказе о крестьянине, который увеличивал ношу своего бодро шествовавшего осла каждый раз на один лот до тех пор, пока осел наконец не пал под своей ставшей невыносимой ношей. Было бы очень несправедливо объявить подобного рода вопросы лишь праздной болтовней, так как на самом деле мы здесь имеем дело с мыслями, очень важными и в практическом, и в частности нравственном отношении. Так, например, в отношении к расходам, которые мы делаем, сначала имеется некоторый простор, в пределах которого не имеет значения, расходуется ли несколько больше или меньше. Но если переступают ту или другую сторону определяемой для каждого человека индивидуальными обстоятельствами меры, то напоминает о себе качественная природа меры (так же, как в вышеприведенном примере с различной температурой воды), и то, что еще недавно следовало рассматривать как хорошее ведение хозяйства, превращается в скупость или в расточительность. Точно так же и в области политики: строй государства столь же независим, сколь и зависим от величины территории, числа жителей и других (такого же рода) количественных определений. Например, рассматривая государство с территорией в тысячу квадратных миль и населением в четыре миллиона человек, мы вначале должны будем без особых раздумий согласиться, что увеличение или уменьшение на несколько квадратных миль территории или на несколько тысяч населения не может оказать существенного влияния на строй государства. Но столь же мало можно отрицать, что при непрерывном увеличении или уменьшении государства наступает наконец такой момент, когда независимо от других обстоятельств и только вследствие этого количественного изменения государственный строй качественно уже больше не может оставаться неизменным. Конституция маленького швейцарского кантона не годится для великой империи, и точно так оказалось непригодным государственное устройство Римской республики, когда оно было перенесено на небольшие немецкие имперские города.