Американская трагедия - Теодор Драйзер Страница 46

- Это ты, папочка? - нежно и радостно крикнула Белла.

- Как будто я, кто же еще! Ну, как поживает моя дочурка?

Он открыл объятия, и Белла кинулась ему на шею.

- Что за славная, крепкая, здоровая девочка! - провозгласил он после нежного поцелуя. - А как вела себя негодница, пока меня не было дома? Только говори правду!

- О папочка, я была паинькой. Спроси кого хочешь. Вела себя как нельзя лучше.

- А мама здорова?

- Здорова, папочка! Она у себя наверху. Наверное, она не слышала, как ты вошел.

- А Майра? Она уже вернулась из Олбани?

- Да. Она у себя. Я сейчас слышала, как она играла. Я сама только что пришла.

- Ай-ай! Опять бегала по гостям. Знаю я тебя.

Он весело погрозил ей пальцем, а Белла уже повисла у него на руке и, стараясь шагать с ним в ногу, начала подниматься по лестнице.

- И вовсе я никуда не бегаю, - лукаво и ласково ворковала она. - Ты ко мне просто придираешься, папочка! Я только на минутку забежала к Сондре. И знаешь, Финчли больше не поедут летом на Лесное озеро. Они собираются строить большую красивую дачу на самом берегу Двенадцатого. И мистер Финчли купит Стюарту большую моторную лодку. Они будут жить там все лето, с мая до октября. И Крэнстоны, наверно, тоже.

Мистер Грифитс давно уже привык к уловкам своей младшей дочери, и его в эту минуту мало интересовало то, что ему хотела внушить Белла, - что Двенадцатое озеро стало более модным местом, нежели Лесное; куда существеннее, думал он, что Финчли могут позволить себе такой большой и неожиданный расход только ради светских развлечений.

Не отвечая Белле, он поднялся по лестнице и вошел в комнату жены. Он поцеловал миссис Грифитс, заглянул к Майре, которая подошла к двери, чтобы поцеловать его, и стал рассказывать о своей удачной поездке. По тому, как он поздоровался с женой и дочерью, было ясно, что супруги живут в полном согласии и взаимопонимании и что, хотя отцу, быть может, не совсем по душе характер и взгляды старшей дочери, все же он и на нее щедро изливает свою нежную привязанность.

Пока супруги беседовали, появилась миссис Трюсдейл и возвестила, что обед подан, и тут же вошел Гилберт, уже успевший переодеться.

- Послушай, папа, - сказал он, - я бы хотел завтра утром поговорить с тобой по одному интересному вопросу. Можно?

- Разумеется. Я буду на фабрике. Приходи к двенадцати.

- Пойдемте вниз, обед простынет, - строго напомнила миссис Грифитс, и Гилберт немедленно направился к лестнице.

За ним двинулся мистер Грифитс под руку с Беллой и, наконец, миссис Грифитс и Майра, тотчас вышедшая из своей комнаты.

Как только все уселись за стол, завязалась оживленная беседа на злободневные Темы ликургской жизни. Главным источником всяких сплетен была Белла: она собирала их в школе Снедекер, куда все светские новости проникали с поразительной быстротой; и теперь она вдруг объявила:

- Послушай, мама, что я расскажу про Розету Николсон. Это племянница миссис Дистон Николсон, она приезжала сюда прошлым летом из Олбани, помнишь? Она еще приходила на наш школьный праздник... такая, с желтыми волосами и раскосыми голубыми глазами. У ее отца оптовый бакалейный магазин в Олбани. Ну, так вот, она обручена с Гербертом Тикхэмом из Утики. Знаешь, который прошлым летом гостил у миссис Ламберт. Ты не помнишь его, а я помню. Такой высокий, темноволосый и немножко нескладный. Ужасно бледный, но очень красивый - прямо как герой из кино!

- Вот, обратите внимание, миссис Грифитс, - колко и насмешливо вставил Гилберт. - Воспитанницы Образцовой школы сестер Снедекер иной раз тайком бегают в кино, чтобы освежить свои познания о героях.

Но тут заговорил Грифитс-старший.

- В Чикаго со мной произошел любопытный случай, - сказал он. - Я думаю, всем вам будет интересно.

Два дня назад в Чикаго он неожиданно встретился с юношей, который оказался старшим сыном его младшего брата Эйсы; сейчас мистер Грифитс хотел рассказать домашним об этой встрече и о решении, которое он принял в связи с нею.

- А что такое, папа? Расскажи скорее! - тотчас же заторопила Белла.

- Выкладывай свои великие новости, - прибавил Гилберт: он знал, что отец очень привязан к нему, и поэтому держался с ним свободно и на равной ноге.

- Ну, так вот, - начал мистер Грифитс. - В Чикаго я остановился в "Юнион клубе" и там встретил одного молодого человека, нашего родственника; это ваш двоюродный брат, дети, - старший сын, моего брата Эйсы, который теперь живет в Денвере. Я не видел его уже лет тридцать и ничего о нем не слышал... - Он замолчал, задумавшись, словно в нерешительности.

- Это тот, который проповедник? - спросила Белла, взглянув на отца.

- Да, тот самый. По крайней мере, насколько я знаю, он был проповедником некоторое время после того, как ушел из дому. Но его сын сказал мне, что теперь он это оставил. У него какое-то дело в Денвере, отель как будто.

- А какой у него сын? - спросила Белла.

Ей были знакомы только те щеголеватые, внешне степенные юноши и мужчины, с которыми ей позволяли встречаться ее положение в обществе и родительский надзор, и поэтому новый родственник, сын владельца отеля где-то на Западе, живо заинтересовал ее.

- Двоюродный брат? А сколько ему лет? - вставил Гилберт; его интересовало, что представляет собой этот родственник, каковы его положение и способности.

- По-моему, он очень приятный молодой человек, - отвечал мистер Грифитс не слишком уверенно, так как до сих пор, в сущности, не составил себе определенного мнения о Клайде. - У него привлекательная внешность, хорошие манеры; он примерно твоих лет, Гил, и похож на тебя, очень похож: те же глаза, рот, подбородок. - Грифитс внимательно посмотрел на сына. - Он немного выше тебя и, кажется, худощавее, а может быть, я и ошибаюсь.

Мысль о двоюродном брате, который похож на него, носит ту же фамилию, и, быть может, обладает теми же достоинствами, была малоприятна Гилберту. До сих пор здесь, в Ликурге, он был хорошо известен как единственный сын, будущий глава фирмы и наследник по меньшей мере трети всего отцовского состояния. И вдруг теперь в обществе узнают, что у него есть родственник, двоюродный брат, такого же возраста и даже похожий на него... При одной мысли об этом Гилберта передернуло.

Он тут же решил (психологическая реакция, которой он сам не понимал и с которой не мог совладать), что этот двоюродный брат ему не нравится и никогда не понравится.

- Чем же он занимается? - отрывисто и довольно кислым тоном спросил Гилберт, хотя и старался скрыть досаду.

- Ну, положение его не из завидных, надо сказать, - с улыбкой ответил Сэмюэл Грифитс. - Он сейчас всего-навсего рассыльный в "Юнион клубе" "в Чикаго, но производит впечатление весьма приятного и воспитанного юноши. Мне он очень понравился. Он сказал, что там у него нет никакой возможности выдвинуться и что ему хотелось бы поработать на таком месте, где можно чему-то научиться и выйти в люди. Я предложил ему приехать сюда. Пусть попытает счастья, если хочет. Мы могли бы для него кое-что сделать. По крайней мере, дадим ему возможность показать, на что он способен.