Потерянный рай - Джон Мильтон Страница 45

Всю ночь отважный Ангел был в пути

И, непреследуемый, пересёк

Равнину беспредельную Небес,

Пока Заре, вращеньем часовым

Разбуженной, не довелось открыть

Ворота света розовой рукой.

Близ Трона Господа, в Святой Горе,

Пещера есть, где обитают свет

И мрак попеременно и в черёд

Выходят из неё, производя

Приятность различенья в Небесах,

Напоминающую день и ночь.

Едва лишь свет выходит за порог,-

Проскальзывает мрак в другой проем,

Чтоб выйти из пещеры в должный срок

И твердь собой облечь; однако тьма

Небесная могла б сойти легко

За полумрак вечерний на Земле;

Теперь же, в вышнем Небе, воссиял

Всем эмпирейским золотом рассвет;

Восточными лучами пронзена,

Ночь от него бежала. Абдиил

Увидел, что равнина перед ним

Необозримая, покрыта вся

Блистающими ратями; не счесть

Сверкающих доспехов, колесниц

И пламенных коней; тысячекратно

Блеск отражался блеском. Он узрел

Войну вполне созревшую, войну

Во всеоружье, и постиг, что весть,

С которой торопился в Божий стан,

Здесь ведома уже. К рядам собратьев

Примкнул он радостно и встречен был

Восторгом и хвалой: зане один

Из мириад отпавших, не отпал

И, Небом не утрачен, воротился.

Рукоплеща, его к Святой Горе,

К Державному Престолу привели;

И некий Голос кроткий с вышины

Из золотого облака воззвал:

"— Слуга Господень! Ты благую часть

Избрал, сразился доблестно в борьбе

Прекраснейшей! Противу буйных орд

Мятежных одиноко постоял

За правду; оказалась речь твоя

Сильней, чем их оружье. Ты стерпел,

Свидетельствуя правду бунтарям,

Всеобщее глумленье, что снести

Труднее, чем насилье, но, скрепясь,

Ты был одной заботой поглощён,

Пред Ликом Бога праведно предстать,

Хотя б за это целые миры

Сочли тебя преступным. Одержи

Теперь победу лёгкую; в строю

Собратьев по оружию вернись

К врагам, покрытый славой, много большей,

Чем та хула, которой заклеймён

Ты был, покинув стан бунтовщиков,

И силой нечестивцев обуздай,

Отвергших здравый разум и закон

Разумный, не желающих признать

Царём Мессию, что воспринял власть

Ввиду своих достоинств и заслуг

Особенных. Ступай же, Михаил,

Князь воинства Небесного, и ты,

Бесстрашный и по доблести второй,

Воитель Гавриил! Сынов Моих

Ведите в бой, к победе: тьмы и тьмы

Вооружённых, рвущихся на брань,

Моих Святых; они числом равны

Безбожной, возмутившейся орде!

Оружием разите и огнём

Безжалостным, гоните за рубеж

Небес, от Бога и блаженства прочь,

Туда, где ждёт их казнь, в бездонный Тартар,

Что бездною пылающей готов

Бунтовщиков низвергнутых пожрать!"

Державный глас умолк; и в тот же миг

Густые тучи мглой заволокли

Святую Гору; чёрный повалил

Клубами дым, исторгнув пламена,

О гневе пробуждённом возвестив.

Эфирная, с вершины, из-за туч,

Ещё ужасней грянула труба,

И по сигналу этому войска

Всевышнего, произведя манёвр,

Сомкнулись в четырехсторонний строй,

Неодолимую образовав

Гигантскую фалангу. Легионы

В блистанье, молча, двинулись вперёд

Под музыку, вселявшую в сердца

Геройский пыл — за Бога постоять

И за Мессию; возглавляли рать

Вожди богоподобные. Ничто

Походного порядка не могло

Расстроить: ни скалистые хребты,

Ни узкие ущелья, ни леса,

Ни реки, ибо стойкие полки

Над почвой проносились высоко;

Опорою стремительным стопам

Служил послушный воздух. Точно так,

Адам, к тебе летел через Эдем

На крыльях, вереницей, птичий род,

Дабы ты имена им всем нарёк.

Так легионы Ангелов неслись

В просторах Неба, много областей

Минув обширных; каждая из них

Десятикратно больше всей Земли.

Внезапно, пламенея вдалеке,

Огнистая явилась полоса,

Полночный опоясав небосклон

Из края в край, как некий ратный стан.

Приближась, можно было различить

Лучистый ощетинившийся лес

Бессчётных дротов и сплошную стену

Сплочённых шлемов, множество щитов

С кичливыми гербами; то войска

Соединённые бунтовщиков,

Как буря, под началом Сатаны

Спешили, помышляя в тот же день

Святую Гору захватить врасплох

Иль в битве покорить и на Престол

Господень самозванца возвести,

Завистника, что нагло притязал

На Царство Божье. Но на полпути

Пустою оказалась их мечта,

Хоть странным представлялось нам сперва

Сраженье Ангелов между собой,

Неистовая, дикая вражда

Тех самых Ангелов, что так нередко,

На празднествах блаженства и любви,

Согласным хором пели гимны в честь

Великого Монарха, как сыны

Единого, Небесного Отца.

Но вот раздался боевой призыв,

И приступа многоголосый вопль