Фиеста - Эрнест Хемингуэй Страница 34

— Не знаю. Должно быть, я получил все медали, какиеполагаются. Но я никогда не просил, чтобы мне их выдали. А потом устроилиграндиозный банкет и ждали, что приедет принц Уэльский, и в билете былонаписано, чтобы быть при знаках отличия. Ну, ясное дело, у меня их не было, язаехал к своему портному, показал билет, он проникся уважением ко мне, явоспользовался этим и говорю ему: «Достаньте мне медали». Он говорит: «Какие,сэр?» А я говорю: «Все равно, какие-нибудь. Дайте мне несколько штук». А онговорит: «Какие вы получали медали, сэр?» А я говорю: «Почем я знаю? Неужели выдумаете, что я трачу время на чтение армейских бюллетеней? Дайте мне любые,только побольше. Выберите сами». Он и дал мне медали, знаете, маленькие такие,целую коробку, а я сунул коробку в карман и забыл про них. Ну, поехал я набанкет, а в тот вечер убили сына Вудро Вильсона, и принц не приехал, и корольне приехал, и знаков отличия не полагалось, и все пыхтели, снимая их с себя, амои лежали у меня в кармане.

Он сделал паузу и ждал, чтобы мы засмеялись.

— Это все?

— Все. Может быть, я плохо рассказал.

— Очень плохо, — сказала Брет. — Но это неважно.

Мы все засмеялись.

— Ах да, — сказал Майкл, — вспомнил. На банкете была тоскасмертная, я не выдержал и ушел. Вечером, попозже, я нашел у себя в карманекоробку. Что это такое? — подумал я. — Медали? Дурацкие военные медали. Я взяли срезал их — знаете, их нашивают на такую колодку — и роздал. Каждой девчонкепо медали. Так сказать, на память. Они были потрясены. Вот это вояка! Раздаетмедали в кабаке. Такому все нипочем.

— Расскажи до конца, — сказала Брет.

— По-вашему, это не смешно было? — спросил Майкл.

Мы все смеялись.

— Очень смешно было. Ей-богу. Так вот — портной пишет мнеписьмо с просьбой вернуть медали. Присылает человека за ними. Полгода письмапишет. Оказывается, кто-то принес ему медали, чтобы он их почистил. Какой-товоенный. Страшно дорожил ими, чуть с ума не сошел. — Майкл помолчал. — Печальнокончилось для портного, — сказал он.

— Да что вы говорите! — сказал Билл. — А я-то думал, что выего просто осчастливили.

— Удивительный портной. Сейчас этому трудно поверить, глядяна меня, — сказал Майкл. — Я платил ему сто фунтов в год, чтобы не приставал. Ион никогда не присылал счетов. Мое банкротство сразило его. Это случилосьсейчас же после истории с медалями. Оттого и письма были такие сердитые.

— А как вы обанкротились? — спросил Билл.

— Двумя способами, — сказал Майкл. — Сначала постепенно, апотом сразу.

— А из-за чего?

— Из-за друзей, — сказал Майкл. — У меня была куча друзей.Вероломных друзей. А кроме того, у меня были кредиторы. Я думаю, ни у кого вАнглии не было столько кредиторов, как у меня.

— Расскажи им про суд, — сказала Брет.

— Этого я не ??омню, — сказал Майкл. — Я был чуточку пьян.

— Чуточку! — воскликнула Брет. — Ты был пьян в стельку!

— Удивительный случай, — сказал Майкл. — На днях встретилсвоего бывшего компаньона. Предложил поднести мне стаканчик.

— Расскажи им про своего ученого адвоката, — сказала Брет.

— Не хочу, — сказал Майкл. — Ученый адвокат тоже был пьян.Вообще это мрачная тема. Мы идем смотреть, как выгружают быков, или нет?

— Пошли.

Мы подозвали официанта, расплатились и отправились на другойконец города. Я пошел было с Брет, но Роберт Кон нагнал нас и пошел возле Бретс другой стороны. Так мы и шли втроем — мимо ayuntamiento с развевающимися набалконе флагами, и дальше, мимо рынка, и по крутой улочке, ведущей к мостучерез Арго. Много народу шло вместе с нами смотреть быков, экипажи спускалисьпод гору и переезжали через мост, и над толпой пешеходов высились кнуты, лошадии кучера. Пройдя мост, мы свернули на дорогу, ведущую к корралю. Мы прошли мимовинной лавки, где в окне висело объявление: «Хорошее вино, 30 сентимо литр».

— Вот куда будем ходить, если останемся без денег, — сказалаБрет.

Когда мы проходили мимо лавки, женщина, стоявшая в дверях,посмотрела на нас. Она крикнула что-то через плечо, и три девушки подошли кокну и уставились на нас. Они смотрели на Брет.

У ворот корраля два контролера отбирали билеты у входящих.Мы прошли в ворота. За оградой росли деревья и стояло низкое каменное здание. Вконце двора виднелась каменная стена корраля с отверстиями, которые, словнобойницы, шли по фасаду каждого из двух загонов. К стене была прислоненалестница, и люди поднимались по ней и становились на широкие перегородки междузагонами. Когда мы по траве под деревьями подходили к лестнице, мы прошли мимобольших, выкрашенных серой краской клеток, в которых стояли быки. В каждойклетке было по одному быку. Они приехали поездом из кастильской ганадерии, и ихна вокзале выгрузили с товарных платформ и привезли сюда, чтобы выпустить изклеток в корраль. На каждой клетке была обозначена фамилия и клеймо владельцаганадерии.

Мы влезли на лестницу и примостились на стене, откуда виденбыл корраль. Каменные стены были выбелены, на земле постлана солома, и вдольстен стояли деревянные кормушки и корыта для воды.

— Посмотрите туда, — сказал я.

За рекой, на плато, поднимался город. Древние валы икрепостные стены были сплошь усеяны людьми. Три ряда укреплений чернели людьми,словно три наведенные тушью линии. Выше, в окнах домов, повсюду виднелисьголовы. На деревья, у края плато, взобрались мальчишки.

— Они точно ждут чего-то, — сказала Брет.

— Они хотят видеть быков.

Майкл и Билл стояли на противоположной стене загона. Онипомахали нам. Запоздавшие зрители стояли за нами, нажимая на нас, когда ихтеснили сзади.

— Почему они не начинают? — спросил Роберт Кон.

К одной из клеток привязали мула, и он потащил ее к воротамв стене корраля. Служители корраля, вооруженные ломами, подталкивали иприподымали клетку, чтобы она стала прямо против ворот. На стене уже стоялидругие люди, готовясь открыть ворота корраля и дверцу клетки. Открылись воротав задней стене корраля, и, крутя головой, поводя тощими боками, вбежали двавола. Они стали рядом недалеко от стены, головой к воротам, откуда должен былпоявиться бык.

— Вид у них невеселый, — сказала Брет.

Люди на стене нагнулись и открыли ворота корраля. Потом ониоткрыли дверцу клетки.