Горестная история о Франсуа Вийоне - Франсис Карко Страница 22

— Чем больше возьмете, тем больше будет скидка.

— Ну что ж, будем выбирать рыбку…

В душе Франсуа прямо-таки заходился от смеха, но внешне держался невозмутимо, как и надлежит опытному человеку, который не возмущается, когда торговцы заламывают цену; он откладывал в отдельную кучу форелей и карпов, не забывая считать каждую рыбу: семнадцать… восемнадцать…

— Да никак вы собираетесь все взять? — воскликнула обрадованная торговка.

— Ну если не все, то большую часть, — ответил ей Франсуа. — Вы недовольны?

— Нет! Наоборот!

— И куда ж мне их положить? — недоуменно произнес Франсуа, глядя на кучу отобранной рыбы.

— А уж об этом не извольте беспокоиться, — заверила его торговка, жаждущая услужить такому покупателю. — У меня тут есть паренек для доставки покупок. — И она крикнула: — Иди сюда, Жако! И захвати корзину.

— Вот и отлично. И прихвати корзину побольше, — крикнул Франсуа. — Ну а деньги за рыбу получит ваш Жако.

— Нести-то далеко? — поинтересовался тот.

— К Нотр-Дам.

— Хорошо, — кивнул Жако. — Ступайте, я иду за вами.

Франсуа шел, сопровождаемый носильщиком, и все придумывал, как обвести его, удрать вместе рыбой и не заплатить денег; дело было рискованное, потому как парень был здоровенный и в случае чего мог поколотить. Улицу Новую носильщик прошел легким шагом, несмотря на тяжелую корзину, да еще и подгонял Франсуа:

— Идите быстрей! Чего вы так медленно?

Стоявший наготове Ги Табаре увидел их, едва они вышли на площадь, но Франсуа прошел мимо него, словно они незнакомы. Он все еще не нашел способ, как довести дело до конца, и вдруг заметил черноризца, который, по всему было видно, наставлял какую-то почтенную женщину. Франсуа велел Жако остановиться и, подойдя к святому отцу, таинственно зашептал ему:

— Отец мой, ради Бога, поторопитесь, ибо вас мне послало провидение. Тут как раз со мной мой племянник, чье поведение прямо-таки оскорбляет Господа, и я сейчас пришлю его к вам. Нет, он вовсе не дурной человек, просто немного не в себе и говорит только о деньгах.

— Хорошо, — согласился монах, — я побеседую с ним.

Франсуа вернулся к носильщику и объявил ему:

— Приятель, вот этот священник заплатит тебе. Да сними ты корзину с плеча и поставь ее на землю, не бойся. Сюда. Ближе. Ближе. Вот на это место. Ну а теперь ступай к святому отцу, он с тобой рассчитается.

Направляя Жако к монаху, Франсуа исподтишка подал знак Табаре, который схватил корзину с рыбой и смылся.

— А он подкинет мне пару-другую монеток за то, что я донес рыбу? — осведомился Жако, весьма довольный благородным обхождением с ним Франсуа. — Корзина-то тяжеленькая была.

— Получишь четыре монеты, — заверил его Франсуа и направился в сторону, противоположную той, куда пошел Ги Табари, перешел Сену и возле Отель-Дье ^[21] встретился с поджидавшим его там Монтиньи, который был изрядно удивлен богатым нарядом Франсуа.

— Быстрей! — бросил ему школяр. — Идем со мной, я тебе все расскажу.

Ренье в предвкушении забавного рассказа почти бежал за Франсуа до самой «Мулицы», куда они вошли и быстренько переговорили.

— Ага! — воскликнул Ренье. — Я все понял!

— Еще бы, черт возьми!

— И что еще тебе нужно добыть?

— Потроха.

— Разрази меня гром, я так и думал.

— А теперь слушай, — сказал ему Франсуа. — Попробуем провернуть вот что. Пока я буду торговаться, ты подойдешь к нам и как бы в шутку покажешь свою задницу.

— Благо, она у меня подходящая, — заметил Ренье. — Ну так поспешим. Только постарайся не дать им ошпарить ее.

— Не бойся. Я в ярости стану швырять тебе на задницу все эти потроха. Ты их соберешь, и мы смоемся.

Монтиньи расхохотался.

Франсуа, держа в руках печенку, легкое и прочую требуху, до которых он был великий охотник, вовсю препирался с торговкой, убеждая ее сбавить цену, как вдруг Ренье спустил штаны, ввязавшись тем самым в их спор.

— Что такое? — возмутился школяр. — Ах ты, невежа!

Все, что было у него в руках, он, как и было уговорено, швырнул в обидчика, к великому ужасу торговки, которая, как наседка цыплят, закрывала лохани с потрохами, пытаясь помешать Франсуа швыряться ее товаром. Но Франсуа от этого пришел в еще большее бешенство. Он бушевал, кричал, а Ренье тем временем дал тягу, унося потроха, которых хватило бы накормить десятка два человек. Торговка же, поняв, что ее обокрали, вопила как резаная.

Но Ренье был уже далеко, и Франсуа тоже последовал его примеру и бежал со всех ног до Кукольной улицы, где его поджидал Гийом.

— А сейчас, — объявил Франсуа, — мы займемся хлебом. Гийом, ты будешь стоять рядом, и когда я выйду из лавки вместе с подмастерьем, который будет нести хлеба, пойдешь за нами.

— А куда?

— Постараемся слишком далеко не уходить.

Франсуа в сопровождении подмастерья булочника, который нес на голове большую корзину с золотистыми ковригами хлеба, прошел мимо Гийома, и тот последовал за ними. На улице Отфей Франсуа помог подмастерью выложить из корзины хлеба и сказал:

— А теперь ноги в руки и быстрей принеси остальной хлеб, что я купил. Я буду дома. Принесешь, и тогда произведем расчет. Все понятно?

— Все.

Гийом тоже все понял. Он скинул куртку, сложил в нее хлеба и был таков.

— Осталось вино, — задумчиво произнес Франсуа. — Всухомятку гостям кусок в горло не полезет, и брат Бод все равно отправит меня добывать вино. Но как же его добыть? Силы небесные! Как его добыть? Вино на улицах не стоит, и за ним еще как следят. И потом мне нужен кувшин…

Погруженный в раздумья, он двинулся по Слесарной улице, намереваясь спросить совета у Филиппа, но по пути его осенило, что ему нужен не один кувшин, а два — один пустой, а другой полный воды. У Франсуа уже был готов план. Кувшины он позаимствовал в «Притоне Перетты», в один налил воды и спрятал его под одеждой, после чего направился в «Яблоко», протянул пустой кувшин Тюржису и попросил наполнить его белым вином. Когда тот вернулся с полным кувшином, Франсуа возмутился:

— Так это же баньонское вино! Ты что, глухой? Мне нужно бонское, красное!

— Но ты же просил белого!

— Мне лучше знать, что я просил! — обрезал его Франсуа.

В пылу перепалки он словчился заменить кувшин с вином на кувшин с водой, вино втихаря переправил Филиппу и велел ему быстро отваливать. А сам направился на поиски следующей харчевни, где проделал точно такую же штуку. Так он обошел несколько кабаков, пока не счел, что вина хватит на всех приглашенных. Пришло время позаботиться о жарком.