Ригодон - Луи-Фердинанд Селин Страница 12

– Великое будущее Просейдона!

Мы же в любом случае уверены, у нас есть два часа, чтобы свидеться с морем… и возвратиться…

– До свидания! До свидания!

У дверей гостиницы двое солдат… как будто нас дожидаются… чтобы арестовать?… Проходим перед ними… они следуют за нами… десять… пятнадцать шагов… мы взбираемся по насыпи к игрушечному поезду… двое солдат нас не покидают… неизменно выдерживают дистанцию… какие-то люди вереницей тянутся в том же направлении… вот чудеса, никого нет на улицах Ростока, а тут – на тебе! – вдруг полным-полно народу! Гражданские, военные… на каком языке они разговаривают?… Спрашиваю у одного… датский и венгерский!..

– В Ростоке не останется никого!

А тот ублюдок разговаривал со мной через дверь… кстати, он и словечком не обмолвился о Ницше… его единственная забота: чтобы все убрались прочь!.. Ну, ладно!.. Во всяком случае, увидим Балтику!.. И порт… у нас есть два часа… все эти люди сядут на корабль… я его вижу!.. Вижу корабль… издали… Росток – это порт, я забыл… порт очень узкий… насыпь и дальше – набережная… идем туда!.. Все эти люди наверняка сгрудятся на палубе… приближаемся… это маленькое грузовое судно… на его борту, во всю высоту, огромными белыми буквами: Дания… ошибиться невозможно… двое солдат, неотступно сопровождающие нас, подходят ближе, они подают нам знак: сюда нельзя!.. Держитесь там!.. Подальше! Я вижу сходни, и незнакомых людей, венгров, датчан, они поднимаются поодиночке… мы уходим, огибаем судно… у этого пароходика нет названия, только цифра: 149… море, пляж? Дальше!.. Дальше! Ну, вот так… канал расширяется… и вот уже вид порта с другой стороны… стоянка парусников, рыболовецкие шхуны… сколько же здесь народу!.. Набережные забиты… это, должно быть, и есть Варнемюнде?… Ни песка, ни гальки… мелкий черный булыжник, мелкий белый булыжник… недурно… во всяком случае, очень траурно… и это безмерное количество пляжных домиков… весь пляж усеян ими… вычурные шале… стиль «фривольный немецкий»… самой разной расцветки… особенно много малинового и фисташково-зеленого… купальщиков нет вообще, ставни закрыты… модный пляж, Варнемюнде… в данный момент пустует… мы ни с кем не разговариваем… никто к нам не подходит… нас могли принять за парочку, которую двое солдат ведут куда-то… отличный сезон, пятнадцать дней в году, балтийский климат, что вы хотите… ах, немного дальше, там, где они грузят рыбу, сформирован поезд на Берлин… можно пойти посмотреть!.. Два купе «забронированы»… для нас, конечно?… Хватит пляжа! Мы уже все видели!.. Найдем местечко, чтобы присесть! Мы и старший по возрасту солдат должны отдохнуть… молодой устраивается в сторонке… они не очень-то беседуют с нами, и тот и другой… сидя там, отлично видим все, что происходит, восхождение незнакомцев по трапу на борт… а, их там фильтруют… не меньше десяти полицейских в униформе… просматривают документы… штампуют и снова штампуют! Расспрашивают… особенно венгерских военных, в красных пилотках… можно сказать, допрашивают с пристрастием!.. Так просто в Данию не попасть! Особенно нам! С нашими сопровождающими… я задаю себе вопрос: кто они такие? СД?… СС?… Не вижу ни знаков отличия… ни нашивок… спрошу их, улучу момент… полюбуемся еще этим пляжем!.. Мы не напрасно пришли сюда… это море не бурное… серая плоскость… серое небо, мелкая галька, вода… все сливается где-то там, очень далеко… в Цорнхофе долина создавала эффект бесконечности… это грузовое суденышко, номер «149», направится, значит, вон туда, за кромку неба и моря… хорошо бы и нам тоже дерзнуть… абсолютно пустынное водное пространство, ни одной лодки… должно быть, они ловят рыбу в определенные часы?… Быть может, ночью?… Этот пляж был изысканным местом, самым шикарным в северной Германии… никто и подумать не мог… ничто не выглядит так уныло, чем так называемые шикарные пляжи с их шале, казино, как только накатятся лавиной, подобно горным обвалам, телеграммы с дурными известиями… тогда нам остается смотреть на небо и следить за пикирующими чайками в ожидании – чего?… Тех же чаек, пикирующих на сети и корзины, стоящие на палубе грузового судна… и после стонущих еще пронзительней! На весь пляж!.. И все повторяется опять и опять… не стоит туда идти!.. Не стоит выбираться из своих купе… я смотрю на наших охранников… одному, должно быть, не более пятнадцати… другой намного старше… старший отдает приказ… молодой вскакивает!.. несется по пляжу… он направляется к домику в устье фарватера… мы ждем… возвращается с двумя солдатскими котелками… и бутылкой… быстро управился… они заботятся о нас… это горячее… два котелка риса с рыбой… и литр воды… за три дня я уже привык голодать, и все же без Просейдона мы бы вообще ничего не ели… мы отдаем должное вареву… молодой спрашивает нас, вкусно ли?… «Еще как! Ja! Ja! danke! Спасибо!»… Прямо-таки матлот,[21]одним словом… и приправлено маслом!

Роскошь! Неожиданный праздник! И уже все воспринимаешь более спокойно… а в поле зрения грузовое суденышко, которое удаляется… кажется нам… да-да!.. оно отходит без гудка… винты бьют по воде… совсем беззвучно… виден еще хорошо планшир… во всю высоту… и слово «Дания», начертанное огромными белыми буквами… Как будто для Удобства торпедной атаки… «Счастливого пути!» Машу рукой, шлю привет иллюминаторам… никто не отвечает мне… никто не появляется… инструкция, без сомнения… и вот наконец «149» входит в фарватер… о, очень осторожно… море… он Удаляется… море совсем плоское, серое… ну вот, мы и увидели то, что хотели увидеть… наши солдаты подают знак, что нужно вернуть котелки и пустую бутылку… младший убегает с ними… он относит их в лачугу… я вижу, далеко от нас, на железнодорожном пути, формируется «рыбный» поезд… наш вагон подталкивают к нему, его цепляют… путейные рабочие и рыбаки… молодой цербер возвращается, продолжая жевать, снова устраивается рядом… они с нами так и не поговорили… в общем, ни слова… наконец поезд на Берлин сформирован… прямиком в Берлин… все же надо, чтобы они забрали в Ростоке нашего коллегу… вместе с его больными… я замечаю, что на погрузке заняты только женщины, они заполняют вагоны, передают друг другу бесчисленные корзины… та же картина, что и в Сабле, Фекампе или Мальме… ремесло, определяющее состав исполнителей… Komissar, молчаливый депутат, торговка живой рыбой без корзины… их больше не существует… это гражданские люди, свободные, готовые на все… вот причина, почему они не пытаются с нами заговорить, узнать, кто мы такие… наверняка, они не доверяют типам вроде нас, с охранниками! Тсс!.. Тсс!.. Локомотив!.. У этого поезда нет армейских платформ… нет артиллеристов… двое наших стражей и все… Трогаемся… тихо!.. О, это недолго… Росток!.. Поезд останавливается, Просейдон уже там, поджидает нас, и не один, а со своими больными… я спрашиваю его… да! Это они!.. Ему удалось их собрать, не хватает одного… он забрал наши вещи из отеля «Феникс»… свертки не тяжелые, одна небольшая котомка… две рубашки, полотенце, мыло… теперь Моорсбург!.. Сто километров!.. Мы не увидим больше оберартца… этого пламенного ницшеанца! Я его и видел-то лишь раз, только слышал… не очень-то он был любезен, через закрытую дверь… простим ему его нелюдимость!.. Нам с ним как бы… не по дороге… Просейдон находится в соседнем купе со своими прокаженными… он не должен их оставлять ни на минуту… только невысокая дверца нас разделяет… я вижу их всех, они не безобразны, у них нет возраста, так сказать, они существуют вне возраста… какие-то прыщеватые и закутанные, некоторые забинтованы… особенно мужчины, кажется… мы двигаемся… этот поезд и вправду нигде не останавливается… о, но двигается медленно… прокаженные часто вытирают нос и глаза… для этого им служат собственные лохмотья… легко поставить диагноз… у них кровоточит слизистая носа и глаз… не очень-то подходящая для них работа – копать ямы… следует перевезти их в другое место… в лепрозорий?… Куда?… Продолжаем двигаться… самолеты не интересуются нами… однако пикируют с высоты, кружат над нами… они, должно быть, знают этот «рыбный» поезд, график его прохождения и то, что он совершенно не охраняется… вот почему они готовы его пропустить… мы в Моорсбурге никогда не видели рыбы… вот так по всей планете сильные и богатые договариваются, чтобы побаловать друг друга… вы в будущем, в атомном веке увидите, как они обмениваются корзинами земляники, от Финистера до Сварнополя, да еще доставляют их на ракетах… я шучу, но не слишком… забыл вам сказать о снеге… вот теперь снег просыпался… не так много, но все-таки… даже рельсов не видно… я забыл о чайках!.. Однако же они не расстались с нами… только подумать, четыре вагона рыбы!.. Они кружат над нами, планируют, садятся на крыши… а Просейдон?… Он не разговаривает, он размышляет… мы уже недалеко… еше одна… две… три… станции… вот это, должно быть, уже и оно!.. Я вижу, мне мерещится, что я вижу дома… снежная пелена мешает… поезд замедляет ход… если так можно сказать… метр за метром… Тпру! Тпру!.. Да, он останавливается, это Моорсбург… и тот же вокзал!..