Оружие из дамаска и булата - Валерий Хорев Страница 9

Конечно, в целом технология литого булата осмыслена, проанализирована и успешно применяется на практике, однако тонкостей и загадок хватит еще не на одно поколение мастеров. Например, из уже раскрытого: готовый слиток чрезвычайно порист и самая первая ковка является лишь уплотняющей и притом невероятно ответственной. Так, российский мастер Сергей Лунёв, по-своему решивший проблему получения и обработки булатов, сообщает, что металл уже с первых минут ведет себя абсолютно непривычно, словно бы «впитывая» удары молота без видимых изменений, и только спустя какое-то время начинается скольжение вдоль дендритных (см. ниже) осей, о чем извещает иной характер звона (представляете, какой требуется опыт, чтобы по звону выверять свои действия). Вдобавок теплоемкость болванки столь велика, что повергает в изумление даже бывалых специалистов. Термическая обработка также исполнена всевозможных тонкостей, граничащих с колдовством, хотя с виду кажется самой обыкновенной.

Теперь о «дендритных осях». Выше более или менее подробно описан один из двух возможных процессов получения литого булата, в ходе которого происходит высадка легкоплавкого цементита на поверхности чуть более тугоплавких фрагментов со значительным содержанием железа. Последующая ковка разрушает непрерывную цементитную сетку, препятствуя разбеганию трещин. Сложность метода в том, что требуется какое-то время поддерживать температуру на тонкой грани, не допуская обращения содержимого тигля в сплошную жидкость.

Второй способ, досконально изученный Д. К. Черновым, состоит именно в полном расплавлении шихты и медленном ее охлаждении, при котором из жидкости выкристаллизовываются так называемые «дендритные» (т. е. древовидные) структуры, создающие характерный булатный узор. Задача ковки тут иная - сформировать заготовку, не порушив дендриты, оси которых состоят из почти чистого, пластичного железа, а от центра к периферии содержание углерода возрастает, достигая максимума на стыках кристаллов. Сплошная сетка цементита при этом не образуется.

Вот как описывает происходящее сам Чернов:

«…Налицо, таким образом, резко выраженный процесс так называемой дендритной ликвации (неоднородности) металла. Более мягкие оси кристаллов булата

содержат больше феррита, а межденритная твердая составляющая - больше перлита. Последующая длительная ковка с переменными и разнообразными, в зависимости от искусства мастера, ударными усилиями, не разрушает древовидной структуры стали; она только сминается из прямолинейной превращается в криволинейную, со сложным сплетением изогнутых дендритных осей. При закалке более твердое вещество сильно закаливается, а другое вещество остается слабо закаленным, но т. к. оба вещества в тонких слоях и фибрах тесно перевились одно с другим, то получается материал, обладающий одновременно и большой твердостью, и большой вязкостью».

Вероятно, разновидностью булатной стали, получение которой также основано на принципе образования в расплаве дендритных структур, следует считать так называемый «хоролуг», технология которого воссоздана авторским коллективом (И. Таганов, профессор, доктор физико-математических наук РАН; В. Иванов, шеф-кузнец студии «Хоролугъ СПб» и др.) после долгих лет экспериментов. Первые образцы, обладающие действительно феноменальными свойствами, были еще получены в 1998 г.

Здесь требуется пояснение относительно терминов: тогда как традиционно принято говорить о «харалуге» в форме производного от тюркского «каралыг» («черный цветок»), питерцы считают правильным именно «хоролуг» - от «хоролудь» («хоро» - круг, «лудь» - сияние, ослепительный блеск, белизна), то есть «сияющая сталь» или еще поэтичнее - «сталь Бога Солнца Хорса».

Суть хитроумного процесса состоит в получении объемного поликристалла хоролуга, отдаленно напоминающего кусок мочала. Толчком к реанимации утерянных знаний стала находка хорошо сохранившейся новгородской кузни XI века, в которой использовалась не совсем обычная технология, а именно: прямое восстановление в тигле железа из смеси озерной руды и древесного угля при достаточно низкой температуре (ниже точки плавления шлаков). Кроме этого, в тигель добавлялись измельченные обломки метеоритов, содержащие, как теперь выяснилось, никель. Небесные посланцы, помимо легирования продукта, загадочным образом создавали условия для образования упомянутых дендритных структур в виде волокнистого поликристалла, собственно, и являющегося тем самым хоролугом.

Моделирование процесса в лаборатории с использованием в качестве присадки фрагментов Сихотэ-Алиньского метеорита привело, в конце концов, к получению искомой субстанции. Готовый поликристалл хоролуга осторожно, чтобы не разрушить волокнистую структуру, проковывается в полосу либо сваривается с высокоуглеродистой сталью, образуя дамаск с поистине феноменальными прочностными характеристиками (твердостью порядка 67-68 HRC при высокой динамической, т. е. ударной вязкости). Так, авторы метода сообщают, что «на одной из международных конференций образец не самого твердого хоролуга с хрустом резал все без исключения закаленные стали». Есть также ряд исторических документов, в которых приводятся удивительные примеры не менее удивительных демонстраций качества оружия древних славян, как, например, разрубание хоролужной секирой отменно каленых франкских мечей, положенных на колоду.

Здесь же следует отметить одну интересную особенность хоролуга: температура окончательного завершения мартенситного превращения (т. е. финализация закалки) находится намного ниже нуля, так что после водяной или масляной ванны клинок следует погрузить в жидкий азот. Это заставляет по-особому расценивать слова легенды, гласящей, что славяне невероятно дорожили оружием и не соглашались продавать его ни за какие деньги, ибо «удается оно не каждый год». Можно предположить, что речь идет о редкостных, особо суровых зимах, хотя мороз в -30° или -40° нельзя считать достаточным аналогом купания в жидком азоте.