Шелепин - Леонид Млечин Страница 9
Шелепин - Леонид Млечин читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
На филологическом факультете кафедрой заведовал Александр Михайлович Еголин, будущий член-корреспондент Академии наук. Он ушел в аппарат ЦК вслед за Александровым – руководить отделом художественной литературы. После войны стал заместителем начальника управления пропаганды и агитации ЦК. С Александровым его роднило не только преподавание в ИФЛИ, но и неумеренная страсть к молоденьким девицам и добывание денег с использованием служебного положения.
«Еголин заработал несколько десятков тысяч рублей, – вспоминал ифлиец Григорий Померанц, – и в конце концов погорел, оказавшись акционером подпольного публичного дома. При другом режиме он был бы банщиком или половым в трактире и прожил умеренно честную жизнь, разве что попался б на мелком воровстве».
В конце ноября 1939 года Сталин начал войну с Финляндией. К финской кампании в стране отнеслись без особого энтузиазма: не очень понимали, из-за чего воюем. Студенты-ифлийцы уходили на фронт добровольцами. В январе 1940 года ушел в армию и Александр Шелепин. Как комсомольского секретаря его назначили заместителем политрука эскадрона 157-го полка 24-й Московской кавалерийской дивизии.
Финская война продолжалась сто пять дней. На той, как писал Твардовский, «войне незнаменитой» сложили голову немало молодых людей. Погибли и были ранены несколько ифлийцев. Александра Шелепина судьба хранила. 23 февраля 1940 года приказом по институту грамотами и ценными подарками были отмечены «лучшие представители Института, ушедшие в ряды РККА». Армейская служба Шелепина закончилась в апреле. Перед демобилизацией ему вручили денежную премию наркома обороны.
«Шелепин возглавил группу добровольцев, ушедших на фронт, – вспоминал Юрий Шарапов. – Я хорошо помню, как солнечным весенним днем они вернулись и мы чествовали их в 15-й аудитории. Один из них, Сергей Наровчатов, самый красивый парень в институте, вернулся похудевший, потемневший, неохотно говорил о боевых действиях, вспоминал, как на льду озера погиб его друг и тоже поэт Арон Копштейн, пытаясь вытащить из-под огня раненого товарища».
Шелепина поселили на Стромынке, где находилось большое общежитие для студентов разных вузов – Центральный студенческий городок. Здесь он познакомился с будущей женой, Верой Борисовной, которая училась в педагогическом институте. Со Стромынки Шелепин перебрался в студенческое общежитие на Усачевку.
Дети Шелепиных сохранили открытку, написанную Александром Николаевичем 15 августа 1940 года:
«Здравствуй, Веруся!
Был у коменданта. Сказал он следующее: 1. Переводят вас в наше общежитие. 2. Остаться на Стромынке можно, но нужно договориться об этом у вас в институте. Амелин в этом поможет, так как ему тоже нужно устроить одну девушку.
Веруся! Я тебе советую приехать сюда числа 20-го и договориться окончательно. Приходи прямо к Амелину и скажи, что я с ним об этом говорил. Вот и все. Передай от меня большой привет папе, маме, Сереже и Ниночке.
Ну, всего хорошего, до скорой встречи.
А. Шелепин».
Свадьбу устроили в комнате у жениха. Они прожили вместе всю жизнь.
В журнале «Новое время» я работал с одним из однокашников Шелепина. Борис Михайлович Кравец, который ушел добровольцем на фронт и вернулся инвалидом, рассказывал мне, что политическая карьера Шелепина началась 3 октября 1940 года.
Как раз в этот день вышло постановление Совнаркома о том, что высшее образование становится платным, стипендии будут получать только отличники. Из-за войны у Шелепина, естественно, накопились хвосты, и по новому закону стипендия ему не полагалась. Они с Борисом Кравецом сидели в институтском комитете комсомола и думали, что делать. И тут к ним заехал Николай Прокофьевич Красавченко, секретарь Московского горкома комсомола и бывший студент исторического факультета ИФЛИ. Он и решил судьбу Шелепина:
– А для тебя, Шурик, у меня есть работа. Пойдешь к нам в горком?
Николай Красавченко был на два года старше Шелепина. Он приехал в Москву из Краснодарского края и тоже поступил на исторический факультет ИФЛИ. В горкоме Красавченко курировал отдел студенческой молодежи и взял Шелепина к себе инструктором.
Возможно, переход Шелепина в горком никак не связан с постановлением Совнаркома о платном высшем образовании, потому что инструктором МГК ВЛКСМ по работе среди студенческой молодежи он стал еще до выхода постановления, в сентябре 1940 года. Но на этой должности он не задержался. В комсомоле быстро оценили его способности. Уже в октябре Шелепина назначили заведующим военно-физкультурным отделом обкома комсомола. 10 декабря 1940 года назначение утвердили решением бюро МК ВЛКСМ.
В 1941 году его вернули в горком секретарем по военной работе. Институт Шелепин закончил как раз перед войной, весной 1941-го. Специальность по диплому: «преподаватель основ марксизма-ленинизма».
Горком и обком комсомола находились в одном помещении – в Колпачном переулке, доме пять. Первым секретарем Московского горкома и обкома комсомола с июня 1941-го был Анатолий Пегов. Его брат, Николай Михайлович, на последнем при Сталине XIX съезде был избран секретарем ЦК. Анатолия Пегова на посту руководителя столичного комсомола в январе 1941-го сменил Николай Прокофьевич Красавченко.
В 1941 году в столичном горкоме комсомола работали двадцать шесть человек – четыре секретаря, два заместителя заведующих отделами, два заведующих секторами, десять инструкторов, статистик, бухгалтер, технический секретарь и две машинистки.
Отделы обычные для комсомольских структур: организационно-инструкторский, студенческой молодежи, школ, военно-физкультурный, по работе среди комсомольцев и молодежи промышленности и транспорта, пропаганды и агитации. В условиях военного времени появился еще и отдел по работе комсомольских организаций на дровозаготовках, в 1942-м ввели должность секретаря МГК ВЛКСМ по работе комсомольских организаций авиационных предприятий…
В начале Великой Отечественной войны Александр Шелепин и Валерий Харазов впервые расстались. Валерий Иннокентьевич рано остался без отца, надо было кормить семью, и параллельно с учебой он пошел работать на авиационный завод № 82 в Тушине.
– Там, в конструкторском бюро, я и узнал, что началась война, – вспоминал Харазов. – Через неделю поступил приказ – эвакуироваться. Месяц ушел на подготовку, вышли на баржах из Водного стадиона и по Москве-реке, Оке, Волге пришли в Казань. Три завода разместились на одной площадке. А в сорок втором наш коллектив вернули в Москву. Жена работала сменами – сначала две дневные смены, потом две ночные, один выходной и все заново. А я стал старшим мастером, это вообще ни дня, ни ночи. Кормили скудно. Мы были измотаны до предела.
С Шелепиным они потеряли друг друга. Харазов думал, что Шелепин в эвакуации – все учреждения, включая ЦК партии, из столицы вывезли:
– А когда весной сорок второго на Новодевичьем кладбище хоронили Зою Космодемьянскую, с заводов отправили на митинг представителей комсомола. От нашего завода поехала моя жена. И на кладбище она увидела Сашу, который вел митинг.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии