Легенды московских кладбищ - Игорь Оболенский Страница 9
Легенды московских кладбищ - Игорь Оболенский читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Обо всем этом я подробно пишу в своей книге «Четыре друга на фоне столетия». Мне посчастливилось записать воспоминания Веры Ивановны Прохоровой, чье имя я уже упоминал на этих страницах. Вера Прохорова была ближайшей подругой Святослава Рихтера. И не понаслышке знала об отношениях Рихтера и Дорлиак.
Вера Ивановна рассказывала: «Союз с Ниной Львовной не стал для Рихтера выходом из постигшего его несчастья после предательства матери. Даже по словам подруг Дорлиак, она была человеком глубоко подозрительным, болезненно относящимся к жизни.
Она была значительно старше Рихтера. Они с Рихтером до конца дней говорили друг с другом на “вы”.
Нина обожала, причем болезненно, только своего брата и племянника Митюлю. Этот Митюля был ее главной болью. Она переживала, что тот неудачный актер. “Слава, вам повезло, — говорила она Рихтеру. — А вот мальчик бедный, ему не повезло”.
Светик рассказывал мне, как после удачного концерта, который он дал, к нему явился этот самый Митюля и заявил: “Вы — бездарность! Думаете, это очень сложно? — и забарабанил пальцами по столу. — А я, — продолжал он, — последний Дорлиак!”
Я спросила, не был ли тот пьян (эта пагубная страсть сгубила отца Мити и передалась по наследству и ему). “То-то и оно, что в этот раз он был абсолютно трезв, — ответил Рихтер. — На что я ему медленно ответил: „Волга впадает в Каспийское море. Вы — последний Дорлиак, а я — полная бездарность. Все правильно, Волга впадает в Каспийское море“».
Как они познакомились с Ниной Львовной? Это была заслуга матери Дорлиак. Та преподавала в консерватории и однажды подошла к Славе с просьбой сделать «ансамбль с Ниной».
На тот момент Рихтер уже начал выступать, Нина тоже пела со сцены какие-то шлягеры. Но голоса особого у нее никогда не было. Нина сама мне говорила: «Мама сделала чудеса с моим голосом, она вытащила из меня все, что можно». При этом, конечно, нельзя у нее отнять того, что она была художественно образована. И в итоге Рихтеру стало интересно с ней играть. Помню, они поехали в Тбилиси и имели там успех.
И потом Дорлиак решила, что со Святославом стоит иметь дело.
Все деньги были в ее руках. Она говорила, что Слава ничего в финансах не понимает. И если он потом хотел кому-то помочь, например Елене Сергеевне Булгаковой, у которой было тяжелое положение, то был вынужден занимать…
Я на Нину смотрела снизу вверх, она же была намного старше Славы. Она казалась нам сказочной принцессой, не от мира сего, нежная, хрупкая, косы вокруг головы.
А меня часто принимали за сестру Славы, я ходила за него в филармонию карточки получать. И мне там стали говорить: «Вы плохо за братом смотрите, на него Дорлиак нацелилась». Я отвечала: «Бог с вами, она из другого мира». Абсолютно не верила. И мои подруги тоже не верили. Когда вам 20 лет, а женщине 30, она для вас человек из другого мира.
Со мной она была мила. А потом…
Как-то я поговорила с Мариной Тимофеевной, которая руководила концертным отделом. Спросила у нее, что за разговоры ходят о Нине и Славе, ведь она же старше. «Вера, вы очень ошибаетесь. Дорлиак — железный человек, и если она нацелилась, так и будет», — сказала мне эта мудрая женщина.
Но и самой Нине Львовне доставалось от Митюли. Уже когда она была смертельно больна раком, он ударил ее так, что Нина упала с кровати и сломала ребро. Но все равно продолжала слепо обожать племянника. А тот не то что не чувствовал за собой вины, а даже не хотел заходить в ее комнату. И тогда ученица Нины Львовны придумала выход: она подозвала Митюлю, вручила ему джинсы и сказала, что это от Нины Львовны и, может быть, он зайдет и покажет ей, как хорошо на нем сидит подарок. Только тогда Митюля соизволил войти в комнату к умирающей тетке. И Нина, как рассказывала мне ее ученица, уже находясь на пороге смерти, расцвела и сделала вид, что прекрасно себя чувствует.
Перед смертью Рихтер сказал мне, что самое страшное в его жизни — это Кондратьев и Нина Львовна.
Ее имя он назвал не с точки зрения, что она зло. А скорее из-за полной несовместимости понимания жизненных ценностей.
Есть такое выражение на английском, которое очень точно характеризует Светика и Нину:
Не was born for sweet delight
She was born for endless night
(Он был рожден для радостей, а она для нескончаемой ночи.)»
* * *
На старой территории Новодевичьего похоронена и первая народная артистка России — Мария ЕРМОЛОВА (1853–1928).
Влас Дорошевич писал: «В Москве в то время можно было сомневаться в существовании Бога. Но сомневаться в том, что Ермолова: — Вчера была хороша, как всегда, или: — Хороша, как никогда, в этом сомневаться в Москве было нельзя».
Высшее звание Советской республики бывшая заслуженная артистка Императорских театров получила в 1920 году. А спустя четыре года удостоилась звания Героя Труда. Невероятная судьба.
До последнего дня Мария Николаевна жила в собственном особняке на Тверском бульваре. В последние годы ей часто становилось грустно, она удивлялась, почему в Москве всегда такая плохая погода, почему так редко бывает солнце. И специально для нее в спальне установили витражи, благодаря которым создавалась иллюзия, что даже в пасмурный день в комнате бывали солнечные блики. Эти витражи сохранились и по сей день, их можно легко увидеть, проходя по бульвару мимо особняка Ермоловой.
Ее похоронили на кладбище во Владыкино, а спустя годы перенесли прах на Новодевичье.
* * *
В одной могиле с великой актрисой похоронена ее компаньонка Татьяна ЩЕПКИНА-КУПЕРНИК (1874–1952).
В своих мемуарах она писала о доме Ермоловой: «М.Н. жила в своем доме на Тверском бульваре, двухэтажном белом особняке, старинном, бывшем когда-то масонской ложей, в которой, может быть, бывал Пьер Безухов… В ее кабинете почему-то от того времени сохранились в окнах розовые стекла, единственные во всей Москве: и не я одна, а вся московская молодежь, проезжая или проходя мимо этих розовых окон, смотрела на них с благоговением, как верующий на скинию со святыней».
Правнучка знаменитого Михаила Щепкина, чье имя сегодня носит театральное училище Малого театра, Татьяна Львовна вошла в историю, как блистательный переводчик. «Сирано де Бержерак» Ростана до сих пор идет в ее переводе. А кроме этого, Щепкина-Куперник была близкой подругой Чехова. Именно она в 1895 году сумела помирить двух бывших некогда друзей, ставших врагами.
* * *
Я говорю про Антона Чехова и Исаака ЛЕВИТАНА (1860–1900), чья могила находится аккурат напротив.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии