Великий Ганнибал. "Враг у ворот!" - Яков Нерсесов Страница 9

Безусловно, римская армия была одной из наиболее мощных «военных машин», когда-либо создававшихся военным гением человека, наводившей ужас на противника. Но к моменту судьбоносного столкновения Карфагена и Рима за господство в Западном Средиземноморье – вторая пол. III в. до н. э. – знаменитые римские легионы, которые спустя века победоносно пройдут полмира и позволят Риму в течение нескольких столетий господствовать далеко за пределами Средиземноморской ойкумены, были отнюдь не той совершенной военной машиной, какой они стали в эпоху Гая Мария, Гнея Помпея и Юлия Цезаря, т. е. по сути дела уже в I веке до н. э. Затяжные войны с Карфагеном застанут их на полпути в этом весьма нелегком процессе создания совершенной армии. Вместе с тем первое по-настоящему смертельно опасное испытание – своего рода обкатку «танками» (в их роли выступили незнакомые им ранее боевые слоны и превосходная фаланга профессиональных наемников знаменитого Пирра из Эпира) римские легионы уже выдержали.

…Между прочим, «военная машина» Рима была составной частью весьма военизированной политической системы Рима. Высшей ступенью в его военно-политической лестнице было консульство. Консулов ежегодно избирали в июне на Марсовом поле. В выборах консула могли участвовать все граждане Рима вне зависимости от происхождения и богатства. Голосование производилось по трибам (территориальным округам). Обычно трибутные комиции (собрания) происходили на Форуме, реже Капитолии. Все было очень просто: в соответствии с количеством округов ставилось 35 «оград» («загонов»). В каждом из них собирались представители конкретной трибы, а при выходе из них их голоса фиксировались и подсчитывались. Простое большинство определяло общее мнение округа. Решение считалось принятым, если за него подавали голос 18 триб. По имени избранных консулов в Риме обозначался год. Через 6 месяцев, 1 января следующего года, они приступали к исполнению своих обязанностей. В пределах Италии консулы не имели права командовать войсками без особого постановления сената и не имели военной власти. Консулы имели право созывать сенат и народные собрания (комиции), председательствовать в них, осуществлять набор и командовать войском, вносить законопроекты и проводить выборы на различные должности, контролировать действия других должностных лиц и вершить суд. Наконец, только консул имел право получить в случае победы над врагом от своих солдат почетный титул императора, т. е. победоносного полководца. Одним из отличительных признаков его власти была почетная стража – 12 ликторов с «фасциями» на плечах (двенадцать связанных ремнями красного цвета пучков березовых или вязовых прутьев), которые сопровождали их в общественных местах. За чертой города в связки прутьев вкладывались двусторонние топорики, символизировавшие власть консула над жизнью находившихся рядом с ним граждан (в городской черте власть консула ограничивали народные трибуны и народное собрание). Когда срок пребывания консула в должности заканчивался, ему в некоторых случаях удавалось сохранить власть без выборов, и тогда он назывался проконсулом (заместителем консула). Ниже консула стоял претор. На заре Римской республики он был один, затем с 242 г. до н. э. их стало двое, потом их число постепенно росло: всего – до шести (либо восьми). В их ведении в первую очередь были судебные дела, вплоть до вынесения смертного приговора. Они могли вести внешние дела государства, командовать одним легионом либо замещать консула в его отсутствие. Так же им полагалось устраивать игры и празднества. Покидая город, преторы получали почетную стражу в 6 ликторов с такими же связками и топориками, как у консульских ликторов. У преторов, как и у консулов, могли быть помощники – легаты, которых они назначали себе сами. Должность легата открывала перед ее обладателем широкие возможности: при необходимости он мог командовать частью войска, и в случае успеха у них мог быть карьерный рост. Но в то же время право на триумф в случае победы у них как у подчиненных отсутствовало. Каждые пять лет римляне избирали двух цензоров, причем срок их должности определялся полутора годами. Именно цензоры проводили перепись римских граждан – ценз. Во время этой процедуры, проходившей на Марсовом поле, они могли заявить тем членам всаднического сословия, которых считали недостойными: «Продай коня». Это означало крайнее бесчестье, крах надежд на карьеру и переход в низшее сословие. На основании сведений об имуществе сограждан цензоры обновляли податные списки римлян. Кроме того, они осуществляли надзор за нравственностью. Они ведали откупами, подрядами и общественными работами, а также наблюдали за исполнением такого рода контрактов. В этом и заключалась финансовая сторона их деятельности. К тому же именно им надлежало каждые пять лет пересматривать списки сенаторов и решать, кого исключить, а кого зачислить. Правда, потерять место в сенате было весьма сложно. Помимо смерти из списка сенаторов могли исключать за уголовное преступление, разврат, мотовство, трусость в бою. Восстановиться можно было после исполнения должности претора. Поскольку они (как, впрочем, и диктаторы) не обязаны были давать отчет о своей деятельности, то стать цензором было весьма выгодно. Цензоров чаще всего избирали из бывших консулов, и это считалось очень престижным завершением политической карьеры. А вот заботы о благоустройстве и общественном порядке в Риме и его окрестностях в радиусе полутора километров лежали на эдилах. Их было четверо: по два от патрициев (аристократии) и плебеев (простонародья). Зоной их деятельности был Рим и земли в радиусе мили от города. Они следили за состоянием построек, чистотой и порядком на улицах, снабжением города водой, хлебом, продажей его беднякам по сниженным ценам, ценами и качеством товаров на рынках и особенно за устройством общественных увеселительных мероприятий. Все это требовало серьезных расходов, которые эдилам полагалось покрывать из собственного кошелька. (Именно поэтому кое-кто из римских политиков старался по возможности «проскочить» сколь хлопотную, столь и дорогостоящую должность эдила.) Если эдил испытывал финансовые затруднения, то он мог взять в долг у людей, видевших в нем перспективного государственного деятеля. Но если эдил не оправдывал ожиданий заимодавцев, да еще и не смог вернуть долг, то он надолго попадал в долговую зависимость и лишался надежд на служебное продвижение. Зато политик, отменно зарекомендовавший себя как эдил, обычно становился консулом. Ниже эдилов стояли квесторы, которых было 20. Именно с этой должности обычно начиналась политическая карьера в Риме. Различались квесторы городские (т. е. в Риме), италийские, провинциальные и военные. В их обязанности входило оказывать помощь наместникам провинций главным образом в финансовых делах: заведовать казной, вести учет налогов, следить за поступлением налогов, взыскивать штраф, осуществлять судопроизводство над должниками государства, продавать с торгов имущество тех, кто оказался неплатежеспособным, инспектировать рынки, надзирать за государственными доходами и расходами, а также архивом, в котором хранились постановления сената и законодательные акты. Военные квесторы (по сути дела квартирмейстеры) занимались финансовым обеспечением легионов и их хозяйственной частью: выплатой легионерам жалованья, выдачей обмундирования, вооружения, оснащения, размещением лагеря и его обеспечением припасами, продажей пленных в рабство, а также распоряжались захваченными трофеями. После окончания срока квестуры бывший квестор получал право занимать место в сенате. Особую роль играли народные (плебейские) трибуны – совершенно особая магистратура, возникшая в результате вековой борьбы патрициев и плебеев. Их было 10, и они обязательно происходили из плебеев. Хотя они и стояли ниже квесторов, но возможности эта должность предоставляла огромные, особенно по защите интересов рядовых граждан от произвола всех тех, кто стоял над ними в социально-политической лестнице Рима, исключая лишь диктаторов. Трибуны имели право созывать народные собрания и сенат, налагать вето («запрещаю») на решения вышестоящих чиновников (кроме диктатора) и сената, а также на обсуждение законопроектов, заключать в тюрьму всех чиновников (опять-таки кроме диктатора), вносить законопроекты (кроме них этим правом обладали только консулы). Не подчинившийся вето подлежал аресту. Трибуны имели право оказывать помощь любому гражданину, пострадавшему от произвола того или иного чиновника. Поэтому их дом всегда должен был оставаться открытым, а сами они не имели права отлучаться из Рима даже на один день (или более чем на день?). Личность трибуна была неприкосновенной, и его убийство считалось святотатством. Подобно цензорам они не давали отчета о своей деятельности. Но любые их действия мог парализовать кто-то из их… девяти коллег. В Риме с целью информации граждан по важным вопросам политического и религиозного характера на юго-восточном склоне Капитолийского холма или на центральной площади – Форуме – созывались сходки, народные собрания. На них масса граждан имела право высказывать мнение по поводу сделанных ей сообщений или докладов, чем трибуны ловко пользовались. За демагогическую деятельность среди народа, приводившую к беспорядкам, трибунов нередко подвергали суровому судебному преследованию сразу после окончания их полномочий. В экстраординарных случаях вводились должности интеррекса, диктатора и начальника конницы. Интеррекс («междуцарь») назначался сенатом в том случае, если выбывали из строя представители высшей власти – например, когда смерть уносила консулов. Он являлся как бы временным царем и избирался из числа патрициев на пять дней, а затем назначал себе преемника, и так до тех пор, пока не выбирали новых консулов. Диктаторы назначались сроком на шесть месяцев для выправления тяжелой военной ситуации, подавления внутренних волнений, пополнения сената и прочих судьбоносных решений, в том числе религиозного характера, направленных на исправление катастрофически развивающихся событий. Иногда они назначались только для проведения консульских выборов, когда в Риме не могли присутствовать действующие консулы. Диктатор обладал неограниченной властью и не нес перед сенатом ответственности за свои действия. Его особые полномочия подчеркивала свита из 24 ликторов, в фасцы которых всегда были воткнуты топоры. Помощником диктатора становился начальник конницы, которого он должен был выбрать себе сам. При необходимости он заменял его либо заступал на его место. Высший орган государственной власти в Риме – сенат – обычно состоял из 300–350 человек. Его сфера деятельности была очень широка. Он ведал делами посольскими, назначал наместников провинций, принимал их отчеты, издавал для них обязательные постановления, награждал триумфом (особые торжества в честь победоносного полководца; подробности – ниже), определял празднества, молебствия, заведовал распределением государственных финансов, ведал постройкой храмов, обсуждал вносимые в народное собрание законопроекты, меры по поддержанию в государстве спокойствия, уголовные дела и т. п. Работой сената руководил принцепс сената – тот, кто стоял первым в списке сенаторов и кто первым высказывал свое мнение (докладчиками обычно выступали консулы и преторы), кто первым вносил предложения и подписывал оформленное решение. Принцепсами, как правило, становились: бывшие цензоры, знаменитые ораторы и люди, не запятнавшие себя на государственной службе никакими злоупотреблениями. И последнее на тему некоторых особенностей политической «лестницы» Рима периода Республики – нюансы возрастного ценза для начинающих политиков. Обычный порядок последовательного восхождения по служебной лестнице Рима был таков: квестура – в 27 (28–29) лет, народные трибуны – 33–35 лет, эдилитет – в 37 (36–38) лет, претура – в 39 (40) лет, консулат – в 42 (43) года и цензорство. Переизбираться в консулы можно было лишь спустя 10 лет после первого срока. Примечательно, что все эти государственные обязанности не оплачивались, поскольку считалось большим почетом служить римскому народу…