Русский легион Царьграда - Сергей Нуртазин Страница 9

Отогнав надоедливого комара, Мечеслав продолжил:

– Меня народили, потом сестру Красаву. Отца селяне за старшого выбрали, просили им защитой быть. Так и жили мы, а как подрос я, стал отец обучать меня верхом на коне ездить, стрелы метать, ратовищем да мечом владеть, после же отдал волхву Веду на обучение. Познал я от него, как биться безоружным, как раны излечивать, как боли не чувствовать, как коней, зверей и птиц понимать. Хотел он и далее обучать меня, чтобы стал я после него волхвом, да вот вы явились, – лицо Мечеслава помрачнело.

Орм, отвернувшись, посмотрел куда-то в темноту.

– Волхвы у нас были особого роду, – продолжил рассказ Мечеслав. – В далекие времена, мне матушка сказывала, упала с небес на землю повозка железная, огонь извергающая, пожгла дерева, в том месте ручей забил с водой чистой и целебной. Из повозки человек явился, то, бают, был посланец Дажбога, наш люд нарек его Негласом, и он запретил приносить богам жертвы человечьи. Все понимали его, но речей от него никто не слыхивал, может, потому-то и не все роды его послушались, некоторые продолжали приносить в жертву чистых юношей и непорочных дев. Но наш род принял закон Негласа сразу и навсегда. Из нашего рода Неглас и взял отрока по имени Хороша в обучение к себе, и всю мудрость, что Хороша перенял от него, он передал следующему по себе, когда умер. А первый, Неглас, не умирал. Опустилась с небес колесница, вся из злата и серебра, унесла его живым в небеса – и многие людины то чудо воочию зрели и нам, потомкам, передали. С тех давних пор стоит на том месте капище, если не тронули его ваши вои.

– Мы не враги себе – гнев богов на головы свои навлекать. Большинство из нас тем же богам поклоняются. Мы богов почитаем и своих, и чужих, – с легкой обидой в голосе сказал Орм.

– И мы тоже… почитали, мирно жил род наш к рати не склонный, оттого родовые знамена у нас древо да тетера, но пришла ночь огненная, и не стало сельца нашего! – помрачнев, сказал Мечеслав и, поднявшись, пошел прочь от костра, в темноту ночи со своей съедающей сердце тоской.

За полночь Орм, чутко спавший, услышал, как вернулся его названый брат. Мечеслав подошел к чуть теплившемуся костру, подкинул в него сухих веток, улегся рядом. Ночь была теплая, тихая, тишину нарушали только окрики сторожевых ратников, редкие крики птиц да тихий шелест дерев. Незаметно израсходовав свое время, ушла и эта летняя ночь, рассеялся легкий туманец, заалело небо – то Дажбог выехал на повозке своей, чтобы проделать каждодневный путь с востока на запад, наполняя светом воздух, согревая землю-матушку. Проснулись звери, защебетали птицы, поднялось и войско княжье, покашливая, кряхтя да позевывая, стало собираться в дорогу. Заржали лошади, заскрипели возы, раздались крики, и затопало, поскакало, потянулось войско, подымая пыль и бряцая оружием. Орм, Мечеслав и смерд-обозник наскоро позавтракали тем, что послали им боги и кашевары. Покончив с едой, Орм подошел к своему коню, но вдруг обернулся к Мечеславу и спросил:

– Хочу у тебя узнать: волхв ваш стар, белобород и знак солнца на груди его?

– Да! Видел его? – произнес взволнованно Мечеслав.

– Перед вашей селитьбой встретили мы воинов, среди них был и он. Немало подивился я умению его посохом, как оружием, биться, и стрелы, в него летящие, тем посохом отбивать, – сказал Орм. – Когда радимичи от нас в чащобу подались, наша стрела достала его в спину. Волхв упал. Тело его они с собою унесли.

Мечеслав опечалился. Сомнений не оставалось, его учитель погиб.

– Эй, Орм, поспешай за мной! – крикнул проскакавший мимо в сопровождении двух всадников воевода Олег.

– Почему его Волчьим Хвостом нарекли? – спросил Мечеслав, провожая взглядом воеводу.

– Одни молвят, имя это – Олег, ему от предка, Олега Вещего, досталось, а вещуны в волков способны оборачиваться; стало быть, он правнук вещуна и есть – хвост волчий, потомство значит. Другие же говорили мне, что еще отроком он волка голыми руками задушил, а хвост его стал на поясе носить. С той поры и прозвали Олега Волчьим Хвостом.

– Знать, не матерый волк был, матерого он бы не одолел, – сказал Мечеслав, знавший лесную жизнь не понаслышке.

– Может, и так, – ответил Орм и, сев на коня, поскакал вслед за воеводой.