Тайны Русского каганата - Елена Галкина Страница 83

Настало время позаботиться и о крымских колониях. Они уже представляли немалую проблему. В Юго-Западном Крыму в VIII – начале IX в. сооружается ряд пещерных монастырей (Инкерман, Чильтер, Шулдан, Качи-Кально и др.). Возникли они после массового переселения в Крымскую Готию и Херсонес монахов-иконопочитателей. Одновременно на южном берегу Крыма появляются многочисленные поселения и христианские могильники. Новые жители отдаленной колонии, а также хазарских крымских владений явно не жаловали официальный Константинополь, и распространение там антиправительственных настроений могло повлечь и потерю Крыма для Византии. Тем более что полуостров был желанным не только для империи.

В начале IX в. Русский каганат уже определил свои внешнеполитические цели: контроль над Волго-Балтийским торговым путем, Закавказье, Северное Причерноморье.

У Черного моря, кстати, еще со времен гуннского нашествия остался племенной союз с названием «рос». В конце VIII – начале IX в. эти русы стали все чаще и чаще беспокоить византийские владения Причерноморья. На рубеже VIII – IX вв., по сообщению Жития св. Стефана Сурожского, некий русский «князь» Бравлин, появившийся из Неаполя Скифского, «пленил» южное и восточное побережье Крыма от Херсона до Керчи и напал на Сурож (Судак-Сугдею). Только чудо св. Стефана помогло сурожцам избавиться от оккупантов. Известно, что в тот момент в Сугдее сидел хазарский наместник Юрий Тархан ^[449]. Совместные интересы Византии и Хазарии в этом случае видны весьма четко.

Данные топонимики и археологии, как мы выяснили ранее, дают основание говорить о родственности этноса «рос» начала нашей эры русам Подонья. Письменные данные IX в. подтверждают этот тезис. В Орозии короля Альфреда (IX в.) сообщается:

«И эта река Данай (здесь: Дон. – Е.Г.) течет от туда на юг, на запад от алтарей Александра, в (землю) народа Рохоуасков» ^[450].

Византия в начале IX в.

План святилища-лабиринта.

Обнаружен и интерпретирован А. Т. Синюком и В. Д. Березуцким.

Кирпич из Саркела с изображением лабиринта

В этом случает говорится не о Верхнем Доне, а о его низовьях. Название народа имеет явную североиранскую этимологию, а располагаются «рохоуаски» там, где в первые века н. э. обитали роксоланы. Автор Жития Георгия Амастридского упоминает о росах как о народе, хорошо известном в Причерноморье: «нашествие варваров, руси, народа, как все знают, в высшей степени дикого и грубого». Там же говорится о «древнем таврическом избиении иностранцев», сохраняющем силу у причерноморских росов. Прямые аналогии этому обычаю есть в «Худуд аль-алам» и других арабо-персидских сочинениях в цикле о трех городах или видах русов: «Уртаб – город, где любого чужеземца убивают». Это еще одно подтверждение родственности жителей Русского каганата и Северного Причерноморья. Жил «грубый и дикий народ росов» в IX в., по данным византийских хронистов XI – XII вв., «у северного Тавра», то есть у Крымских гор. Судя по всему, русы Подонья и Причерноморья были не только связаны общностью происхождения, но и координировали свою политику.

Нарастающая активность русов в этом регионе создала условия для создания в 30-х годах IX в. византийско-хазарского альянса в области оборонительной политики против русов.

Об этом говорят обстоятельства постройки Саркела, о которых сообщают многие византийские источники: Константин Багрянородный, Георгий Кедрин, «Продолжатель Феофана». Точное время строительства неизвестно, но приблизительно вычислить можно. Согласно Константину, это произошло в правление императора Феофила, то есть не ранее 829 г. и не позднее 842 г. У Кедрина рассказ об этом событии помещен под 834 г., а «Продолжатель Феофана» сразу после этого упоминает поход Феофила против арабов 837 г. По этим данным можно с уверенностью говорить, что Саркел был построен в первой половине 830-х гг. Официально просьба к Феофилу исходила от кагана и бека, значит, иудейский переворот в Хазарии к тому моменту был удачно завершен.

План крепости Саркел (по С. А. Плетневой)

В империи к посланникам степного народа отнеслись с повышенным вниманием. Византии исполнение хазарской просьбы было важно стратегически. Об этом говорит состав отправившихся в Хазарию строителей. Возглавлял миссию очень знатный и влиятельный в империи человек – Петрона Каматир, брат жены Феофила, Феодоры. Кроме того, в экспедиции участвовали представители Пафлагонии, византийской фемы на южном берегу Черного моря.

В целях привлечения сильного союзника в борьбе против Русского каганата Хазария сделала значительную территориальную уступку Византии – империи были отданы Крымская Готия и Херсонес. В источниках это связывается лишь с платой за постройку Саркела ^[451]. Однако исследователи не раз обращали внимание на неравноценность такой сделки, что дает возможность предполагать тайное соглашение о военно-политическом союзе или, по крайней мере, об обещании благожелательного по отношению к Хазарии нейтралитета. Кроме того, Византия помогала Хазарии и потому, что та была ярым врагом Арабского халифата.

Уже по этим жертвам видно, как были обеспокоены новые хазарские власти быстрым ростом могущества Русского каганата и его союзников. Территориальные уступки в торговой фактории переоценить трудно. Да и Византии, очевидно, легче было договориться с давно знакомыми, прогнозируемыми иудеями, чем с «неведомым» ранее народом. Но расставлять точки над «i», как мы увидим, опытные византийцы не спешили. Им нужно было убедиться, что выигравший в конфликте не будет в состоянии претендовать на господство в Причерноморье.