Великолепный обмен. История мировой торговли - Уильям Дж. Бернстайн Страница 8
Великолепный обмен. История мировой торговли - Уильям Дж. Бернстайн читать онлайн бесплатно
Самая большая грузовая лодка могла перевозить около четырнадцати тонн. Обычно с собой брали несколько ослов. По окончании путешествия деревянный каркас лодки выбрасывали, а ценные шкуры паковали и перевозили обратно в Армению на спинах животных. Геродот объяснял:
Вверх по реке ведь из-за быстрого течения плыть совершенно невозможно. Поэтому и суда строят не из дерева, а из шкур. Когда же купцы на своих ослах прибывают в Армению, то строят новые суда таким же способом.
По возвращении в Армению фермеры могли натянуть шкуры на новый каркас, загрузить лодку свежим грузом, и долгое путешествие к центрам торговли начиналось заново. Без сомнения, в каменном веке охотники и собиратели Северной Европы так же сплавляли свои товары вниз по течению и возвращались обратно, разобрав лодки.
По-видимому, так и выглядела зарождающаяся торговля. Помимо желания защищать свою территорию или отбирать чужую, родилась одна из древнейших и наиболее устойчивых в истории тенденций: обмен продуктов, произведенных живущими на плодородных землях аграрными сообществами, на металлы из менее урожайных земель.
Примерно шесть тысяч лет назад человек научился очищать медную руду, лежащую непосредственно над залежами чистого металла. Вскоре после этого шахты Эргани (Анатолия, современная азиатская часть Турции) стали снабжать медью ранние поселения близ Урука (современный Ирак, около 160 км к западу от Басры). Эргани и Урук соединяла река Евфрат. Хотя суда того времени могли с легкостью за пару недель переправить несколько тонн меди до Урука, транспортировка сотен тонн зерна в Анатолию должна была создавать больше проблем.
Более поздние цивилизации Месопотамии стали использовать ближе расположенные залежи минералов в районе Персидского залива. После появления письменных источников (3 тысячи лет до нашей эры) в них многократно проскальзывает информация об интенсивной торговле зерном и медью, пути которой пролегали в этой области. Земля молока и меда из шумерского мифа о сотворении мира называлась Дильмун, славилась богатствами и находилась примерно там же, где современный остров Бахрейн. Однако процветание этой земли пришло не благодаря относительно плодородной почве, а из-за стратегически выгодной позиции — сюда в Ормузский пролив на входе в Персидский залив свозили для продажи медь, добытую в стране Маган (ныне Оман).
Недалеко от современного Калат-аль-Бахрейна, при раскопках вероятного местонахождения страны Дильмун было обнаружено множество предметов бронзового века. Древнее поселение занимало всего 0,2 км2, но в нем проживало около пяти тысяч человек. Это явно больше, чем могли прокормить прилегающие к городу поля и сады. Из клинописных источников известно, что небольшие поставки продовольствия (несколько тонн ячменя) на остров Дильмун и в страну Маган начались около 2800 года до н. э. К концу того же тысячелетия эти поставки выросли и достигали нескольких сотен тонн каждая. Невероятно рано возник древний эквивалент Лас-Вегаса — большая популяция, проживающая в относительно пустынной местности. Ее выживание зависело от продовольствия, доставляемого за сотни километров.
Раскопки Дильмуна открывают нам захватывающую детальную картину шумерской торговли зерном и медью в Персидском заливе. Город стоял на острове с источниками «сладкой», как писали в древности, т. е. пресной воды. К 2000 году до н. э. город занимал территорию, почти равную по площади крупнейшему из месопотамских городов — Уру. В центре Дильмуна располагалась площадь, одной стороной выходящая к морским воротам. На другой ее стороне стоял дом, полный печатей и весов, наиболее вероятно, таможня. По периметру площади громоздились огромные корзины с ячменем и финиками с берегов Тигра. Были тут и более ценные товары: одежда из Месопотамии, олово и слитки меди, готовые к отправке в Ур. Слитки лежали сразу за стенами таможни. Их охраняли крепкие матросы, пока их начальство, используя подкуп и лесть, договаривалось с представителями власти внутри здания.
К 1800 году эти слитки вероятно предназначались торговым домам Эа-насир, крупнейшему объединению торговцев медью в Уре, в котором археологи нашли множество глиняных табличек, раскрывающих подробности этой стратегической торговли. На одной из табличек зафиксирована поставка 12 тонн меди, на другой — жалоба клиента, некоего Нанни:
Ты сказал: «Я дам Гимиль-Сину хорошие слитки». Ты сказал так, но не сделал. Ты предложил плохие слитки моему человеку и сказал: «Возьми их или уходи». Кем ты меня считаешь, раз так поступаешь со мной? Разве мы не люди слова?
Первые металлурги, поставлявшие медь для торговых домов Эа-насира, вероятно, были неутомимыми экспериментаторами. Процесс выплавки чистой меди с удалением из породы серы, кислорода, хлора и карбонатов (в зависимости от типа руды) появился 3500 году до н. э. Вскоре после этого металлурги стран Плодородного Полумесяца стали смешивать медь с экзотическим для них оловом, привозимым из других стран. Сплав олова и меди был таким же твердым и долговечным, как и прежние сплавы меди с мышьяком или с сурьмой. Но температура его плавления была ниже, и он не пузырился, что облегчало отливку.
Этот волшебный новый сплав был бронзой. Она быстро стала стандартным материалом для изготовления разнообразных видов оружия, кухонной утвари, церемониальных объектов и сельскохозяйственных инструментов. Не случайно ранние династии шумерского города Ур, бывшие пионерами организованного земледелия, также первыми открыли оптимальную пропорцию смеси меди и олова (10:1), где-то около 2800 года до н. э.
Мышьяк и сурьма были доступны для шумеров и дешевы. А вот олово было дорогим и привозилось издалека. Цена олова в десять раз превышала цену меди, и это соотношение сохранялось до начала XX века. Но откуда же привозили этот редкий металл? Бретань и Корнуолл начали добывать олово еще до 2000 года до н. э., однако нет данных о навигации через Геркулесовы столпы (Гибралтарский пролив) до 450 года до н. э., когда финикийский мореплаватель Гимилькон вышел в открытый Атлантический океан и вернулся с оловом из северных шахт Европы. Историки выдвигают теорию, что олово из Северной Европы поступало в страны Плодородного Полумесяца через Францию по множеству сухопутных маршрутов, в основном пролегающих в бассейне реки Гаронны, которая течет на северо-запад от истоков у побережья Средиземного моря к Атлантическому океану (туда, где ныне расположен город Бордо). В этот же период выявились месторождения этого ценного металла в Центральной Азии. Возможно, использовались все три пути — по морю через Гибралтар, по суше через Францию и из Центральной Азии.
То там, то тут перед археологами, будто дразня, приоткрывается завеса, скрывающая от нас прошлое. В 1983 году морской археолог Дон Фрей показывал слайды турецким ныряльщикам за губками, которые часто сообщали ученым об останках затонувших судов. После этого один из ныряльщиков рассказал Фрею о груде слитков на морском дне под скалой близ города Бодрум в западной Турции. Это место называлось Улу-Бурун. Отправленная туда экспедиция обнаружила обломки судна, затонувшего около 1350 года до н. э. Судно везло значительное количество древних товаров: необработанные бивни слонов и бегемотов, древнее стекло и большое количество медных слитков. Среди этой экзотики было найдено несколько фрагментов оловянных слитков, самой ранней его разновидности. По оценкам археологов, на борту судна было около тонны олова и десяти тонн меди, что соответствует идеальному соотношению этих металлов в бронзе: один к десяти. Принадлежность судна и источник олова остались неизвестными.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии