Фаина Раневская. Психоанализ эпатажной домомучительницы - Элла Вашкевич Страница 8

По киноэкрану вновь побежали невнятные титры, Психолог уловил запах перегревшейся пленки. Яичные шторы опустились, и Психолог знал, что если он сейчас вновь их поднимет, то не будет никакого экрана, а только обычное окно, выходящее на стену соседнего дома.

— Ну что, похоже это на нелюбимую дочку? — поинтересовался Бес.

— Ты прав, не особенно, — неохотно признал Психолог.

— А ты заметил, как отец гордился ею? Он же прямо в восторге был от этого представления! А ведь прямо скажем, ничего особенного не было. Нормальное детское творчество. Нормального, хорошо развитого ребенка. Не гения. Подобные представления устраивают дети во все времена в этом возрасте. Правда, не каждому ребенку достается в личную собственность настоящий кукольный театр, но суть-то от этого не меняется, — в когтистых пальцах Беса материализовалась пухлая сигара, и по кабинету поплыл тяжелый дым. Бес с удовольствием затянулся, да так, что сразу половина сигары стала серым пеплом, который, впрочем, немедленно исчез в неведомом направлении. — А этот ребенок еще и заикался. И потом, еще нюанс… Она сама ссылается на описание отца: «Фанечка у нас не красавица, да еще и заикается. Бедная девочка!» — и это выставляет подтверждением нелюбви. А как по-моему, так как раз любовь. Если судить по этой фразе, то отец ее любил и жалел. И, возможно, даже больше, чем старшую дочь-красавицу.

— Ну, в общем-то да… — промямлил Психолог. — Ты бы это… не кури тут особенно. Пациенты запах дыма не любят, даже те, которые сами курят. Они считают, что уж кто-кто, а психолог должен быть свободен от вредных привычек.

— Да не вопрос! — Бес взмахнул рукой, прищелкнул пальцами, при этом между когтями проскользнула вездесущая фиолетовая молния. — Был дым — и нет дыма!

Воздух в кабинете действительно очистился, даже потянуло лесными пряными ароматами, острым и нежным запахом хвои, к которому невесть как примешивались запахи фиалок и полыни.

— Отличная у тебя техника, — похвалил Психолог. — Быстро и качественно.

— Да, — согласился Бес. — Но это не избавляет нас от проблемы.

— Это от какой же? — Психолог демонстративно приподнял брови и переложил бумажку на столе слева направо.

— От твоего непрофессионального отношения к пациентке, — вздохнул Бес. — Мало того, что в твоих действиях полностью отсутствует профессионализм, так ты еще становишься в самую невыгодную в данном случае позицию — Восторженного Поклонника.

— Да нет, ну какой из меня поклонник, — смутился Психолог. — Просто я вырос на ее фильмах. Знаешь, еще в детстве смотрел и восхищался. Какой талант! И какая несчастливая личная жизнь…

— И тебе ее жалко, да? Хочется спасти, защитить от всех бед и невзгод… Так?

— Ну, насчет защитить от всех бед тут я как бы немного опоздал. Но да, жалко! И что с того? Думаешь, если мне ее жалко, так я уже и не профессионал?

— Когда-то ты мне рассказывал про такую интересную штуку, как Треугольник судьбы. Помнишь? Есть три вершины треугольника: Спасатель, Жертва, Преследователь. И стоит только стать в одну позицию, как неизбежно начнешь перемещаться. От Спасателя — к Жертве, от Жертвы — к Преследователю, и так до бесконечности. Если, конечно, не хватит сил переместиться в точку равновесия, которая находится как раз в центре. Кстати, твоя протеже — классический пример человека, бегающего от вершины к вершине такого треугольника. Сначала она — Жертва, ее не любят родители, не понимают окружающие. Затем она — Спасатель. Ну, об этом она тебе еще расскажет… И наконец, Преследователь. Об этом тоже еще расскажет. При всех ее недостатках она — человек честный. Кстати, она тебя с самого начала пыталась поставить в позицию Жертвы, пробуя роль Преследователя. Помнишь ее первую фразу? Вместо «здрасте!». Пока ты видишь в ней только Жертву и жаждешь стать Спасателем. Не станешь ли ты потом Преследователем? И ладно, если твоей Жертвой станет кто-то другой. А вдруг даже и она сама?

— Полная чушь, — смущенно сказал Психолог. — Я не Спасатель. Я вообще не лезу в ситуацию. Наблюдаю, делаю выводы.

— Да какие выводы ты можешь сделать? — Бес ехидно засмеялся. — Ты ж на нее смотришь, как фанатик на Солнце. Причем в совершеннейшем убеждении, что на Солнце нет и не может быть пятен. Вообще. В принципе. А если и видишь какое пятно, то немедленно находишь виновных, которые испачкали Солнце. В твоих глазах убеждение, что пятна — это не результат активности Солнца, а продукт чьей-то недобросовестности и неаккуратности.

— Не понимаю, чего ты от меня хочешь, — огрызнулся Психолог. — То тычешь в нос Треугольником Судьбы, то рассуждаешь о пятнах на Солнце. Ты что, астрономией начал увлекаться?

— Злишься, — удовлетворенно констатировал Бес. — Значит, не все потеряно. Чувствуешь, что я прав. Тебе это не нравится, но ты знаешь, что это так.

— Ладно, ладно! — Психолог поднял руки, изображая полную капитуляцию. — С тобой спорить бесполезно. Ты же душу вытащишь, но докажешь свою правоту.

— Души — специализация нашей фирмы, — сообщил Бес. — Но я рад, что ты начинаешь говорить, как вменяемый человек.

— Только не бросай в меня больше тухлые помидоры, — попросил Психолог. — Я готов выслушать твои предложения и даже советы.

— Если и брошу, то только свежие, — рассмеялся Бес. — По крайней мере, сгодятся на салат. Говорят, для здоровья полезно. А вот насчет предложений и советов… Послушай, друг мой, отбрось свою восторженность, забудь о том, как поклонялся с детских лет любимой актрисе. Здесь не может быть ни любимой актрисы, ни ее поклонника. Здесь — психолог и человек, нуждающийся в помощи. Поэтому отнесись к ней соответственно. Посмотри на Солнце не так, как смотрят солнцепоклонники, а как ученый, как астроном. Пересчитай все пятна и пойми природу их возникновения. Узнай, как они влияют на функционирование Солнца… В общем, начинай делать свою работу, наконец!

— Уговорил, красноречивый, — улыбнулся Психолог. — Поклонник или нет, но работать и в самом деле надо. Итак, что мы имеем с гуся?

— Жир? — ядовито предположил Бес. Его пятачок аж лоснился от удовольствия — наконец-то он оказался лучше своего друга и наставника. Более профессиональным. Бес ужасно гордился собой и даже подумывал, не похвастаться ли таким великолепным достижением в конторе начальника, но вовремя вспомнил, что начальство не слишком одобряет дружеские отношения с людьми. Мало ли что можно сболтнуть в дружеской беседе. А их контора любит конфиденциальность.

— И жир тоже… — задумчиво протянул Психолог. — Значит, у нас на руках имеется проблема недолюбленного ребенка. И ты был прав, совершенно неважно на данном этапе — любили этого ребенка или нет. Главное, что она этой любви не чувствовала и искренне была убеждена, что ее не любят. Отвратительное ощущение.

— Я кое-что тебе скажу, мой друг, — вздохнул Бес. — Ты думаешь, что самое страшное там, у нас, это котлы, вилы, серные озера и прочие орудия пыток? Или — ледяная пустота, которую так живописно описал Данте? Ничего подобного! Самое ужасное — это когда ты не ощущаешь присутствия сам знаешь кого… Вы, люди, так привыкли к этому ощущению, что даже не замечаете его. И только лишившись его, спохватываетесь. И тогда вам холодно, страшно, одиноко…