Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество - Александр Широкорад Страница 79
Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество - Александр Широкорад читать онлайн бесплатно
В мае—июне 1938 г. милитаристские круги Японии развернули широкую пропагандистскую кампанию вокруг так называемых «спорных территорий» на границе между Маньчжурией и Советским Приморьем. В середине июля 1938 г. посол Японии в Москве Сигэмицу предъявил советскому правительству категорическое требование о передаче Японии «спорных территорий» в Приморье под предлогом необходимости выполнения обязательств Японии в отношении Маньчжоу-Го. В то же время военный министр Итагаки добивался санкции императора на организацию наступательной операции в районе озера Хасан с целью поддержать шаги японской дипломатии в Москве. При этом доказывалось, что этот район наиболее «слабо подготовлен Советами к обороне». 22 июля 1938 г. план нападения на советскую территорию в районе озера Хасан обсуждался на совещании пяти министров японского правительства и был одобрен.
Пока шли переговоры в Москве, у границ советского Приморья были сосредоточены 2 пехотные дивизии (19-я и 20-я), пехотная бригада, 3 пулеметных батальона, кавалерийская бригада, отдельные танковые части и 70 самолетов.
В июле—августе 1938 г. японцы попытались захватить часть маньчжурской территории в районе озера Хасан. Советские пограничники совместно с частями 39-го стрелкового корпуса разгромили захватчиков. Было убито около 500 японцев и ранено около 900. Наши потери составили 792 человека убитыми и пропавшими без вести и 2752 человека были ранены.
С начала 1930-х годов японское правительство вынашивало планы оккупации Внешней Монголии, то есть Монгольской Народной Республики. Еще в 1933 г. военный министр Японии генерал Араки потребовал оккупации Монголии, указывая, что «Монголия обязательно должна быть Монголией Востока». В 1936 г. начальник штаба Квантунской армии Итагаки заявил, что Монголия является «флангом обороны Сибирской железной дороги… Поэтому целью армии должно быть распределение японско-маньчжурского господства на Внешнюю Монголию любыми средствами, имеющимися в распоряжении».
Начиная с 1935 г. на японских официальных картах линия государственной границы в районе реки Халхин-Гол стала переноситься в глубь МНР на расстояние до 20 км.
В соответствии с Протоколом о взаимопомощи от 12 марта 1936 г. в сентябре 1937 г. в Монголию был введен «ограниченный контингент» советских войск в составе 30 тыс. человек, 265 танков, 280 бронемашин, 5000 автомобилей и 107 самолетов. Штаб корпуса советских войск, получивший наименование 57-го особого, обосновался в Улан-Баторе. Командовал корпусом комдив Н.В. Фекленко.
В мае 1939 г. японско-маньчжурские войска вторглись на монгольскую территорию в районе реки Халхин-Гол. Советским частям к концу августа удалось уничтожить большую часть японских войск, оказавшихся на монгольской территории. Японцы потеряли убитыми около 25 тыс. человек, а наши потери составили 7974 человека. Кроме того, Монгольская Народно-Революционная армия потеряла в этих боях 40 убитых и 70 человек были ранены.
Советские историки утверждали, что разгром японских войск на реке Халхин-Гол заставил японцев прекратить провокации против советского Дальнего Востока и Монголии. И действительно, до 8 августа 1945 г. конфликтов на границах СССР и Монголии с Маньчжоу-Го не было. Тем не менее, поражение японцев на Халхин-Голе было для Империи восходящего солнца лишь тактической неудачей. 25 тыс. убитых — это булавочный укол для империи.
Исход конфликта решило подписание 23 августа 1939 г. советско-германского пакта о ненападении. Еще вечером 21 августа рейхсминистр Риббентроп сообщил, не вдаваясь в подробности, японскому послу Осиме о повороте в русско-германских отношениях. Подробнее обо всем Осима узнал, прибыв в полночь к статс-секретарю германского МИДа Вейцзекеру, который доложил Риббентропу: «Японский посол, как всегда, держался хорошо. В то же время я заметил в нем некоторое беспокойство, которое возросло в ходе беседы. Сначала я описал Осиме естественный ход событий, который привел нас к сегодняшнему заключению пакта о ненападении. После того как Осима выразил свое беспокойство, мы в конце концов пришли к соглашению о том, как Осима может убедить свое правительство в необходимости и выгоде текущих событий».
Жесткий тон статс-секретаря вынудил Осиму признать, что «нет никакой пользы в протестах против свершившихся фактов». Далее Вейцзекер категорически заявил, что Германия надеется, что «Япония в данный момент не ищет японско-русского конфликта». «У меня даже создалось впечатление, что русская сторона будет приветствовать соглашение между Москвой и Токио», — доложил статс-секретарь Риббентропу.
В советское время словосочетания «подготовка к войне» и «агрессивная военщина» применяли ко всем без разбора буржуазным странам. Но к Японии эти термины подходят более, чем к любому другому государству мира. При ничтожных затратах и потерях в ходе Первой мировой войны Япония получила несоизмеримо большие территориальные приобретения. К середине 1920-х годов у Японии не было противника, который хотя бы теоретически мог бы на нее напасть. Россия лежала в руинах, Франция и Англия устали от войн и мечтали лишь о вечном мире и сохранении статус-кво. В США были сильны пацифисты и изоляционисты, да и вообще, зачем США была тогда нужна Япония? Германия формально соблюдала все ограничения Версальского договора, сводившие ее военную мощь практически к нулю. Другой вопрос, что любой здравомыслящий человек не мог не понимать, что великая страна, униженная Версальским договором и потерявшая миллионы немцев, насильственно включенных в новообразованные страны — «уродливые детища» того же Версаля, рано или поздно дипломатическими или силовыми мерами восстановит справедливость. Но и в этом случае Японии ничего не угрожало, наоборот, любой крупный конфликт в Европе развязывал ей руки в Азии.
Однако, несмотря на столь идеальную с точки зрения военной угрозы обстановку, в середине 1920-х годов японское руководство принимает решение экстренно готовиться к войне. Советские историки традиционно утверждали, что де Япония готовилась к войне против «первой в мире страны социализма». Такое суждение в известной мере справедливо для 1935–1941 гг., но для периода 1925–1934 гг. представляет несусветную чушь. Япония готовилась лишь к войне в Китае, другой вопрос, что при этом учитывалась возможность вмешательства в войну третьих стран, и японские вооруженные силы готовились к отражению такого вмешательства.
Система управления японскими вооруженными силами была оптимальной на случай любого военного конфликта по сравнению с неповоротливым бюрократическим аппаратом стран Западной Европы и США.
Главнокомандующим всех вооруженных сил являлся император Хирохито. Ему подчинялись не только «большая тройка» — военный министр, начальник генерального штаба и генерал-инспектор военного обучения, — но и командующие четырьмя территориальными военными округами Японии — Северного, Восточного, Центрального и Западного, командующие группами войск в Квантунской области (Маньчжурии), Корее и на Формозе. Заранее предусматривалось на случай войны создание Главной ставки, экспедиционных армий и Совета национальных ресурсов. Такая организация военного управления юридически освобождала милитаристов страны от ответственности перед парламентом, она давала в руки генералам и адмиралам всю полноту военной и военно-административной власти.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии