Слезы Брунхильды - Жан-Луи Фетжен Страница 7

Истекая потом под тяжелой кольчугой из стальных чешуек, Зигебер изо всех сил старался не показать, насколько тяжело для него это испытание. Несколько лет назад он попытался захватить Арль, принадлежавший Гонтрану город, прекрасные старинные памятники которого — форум, термы на берегу Роны, амфитеатр, мраморные статуи, мозаики — говорили о роскоши древнеримских городов. Арль очаровал Брунхильду, когда та увидела его во время путешествия из Толедо в Остразию, и Зигебер решил преподнести этот город супруге в качестве подарка, в знак своей любви…. Конечно, это была глупость. Военный поход закончился поражением — в основном благодаря епископу Саподию, который сумел организовать достойную защиту арлезианца. Неслучайно этот же самый Саподий встречал их сегодня от имени короля Шалона среди этого пекла…. Когда младший брат, недавний захватчик, а ныне сам подвергшийся нападению, попросил его помощи, Гонтран не мог отказать себе в удовольствии дать ему почувствовать всю тяжесть его вины. Урок был заслуженным. Какая разница между Арлем и Туром, между ним и Хильпериком? Кто знает, не от любви ли к своей Фредегонде, последний решил завоевать Турень?..

Из трех оставшихся в живых сыновей Хлотара один только Гонтран никогда не поднимал оружия против своих братьев. Конечно, злые языки не преминули заявить, что Гонтрана, несмотря на его притворное смирение, удерживает от подобных действий вовсе не набожность, а обычная трусость. К тому же на что ему владения братьев, когда его собственные земли гораздо обширнее и богаче? Однако на этот раз он будет вынужден сражаться…

Эта мысль вызвала легкую улыбку на губах Зигебера. Словно пробудившись от дремы, он посмотрел по сторонам и увидел, что королева пошатывается и близка к обмороку. Королевский эскорт, возглавляемый Зигилой, стоял чуть позади них, тоже на самом солнцепеке, и вряд ли чувствовал себя лучше. Решив больше не ждать, Зигебер поднялся на ноги (к величайшему изумлению епископа Саподия, которого пение монахов мало-помалу начало усыплять) — так резко, что перед глазами его заплясали белые точки, взял Брунхильду за руку и увлек ее в собор. За ними тут же устремилась вся свита, едва не опрокинув по пути епископа и его монахов.

Им понадобилось некоторое время, чтобы глаза, почти ослепленные ярким солнечным светом, привыкли к царившему внутри собора полусумраку. Вопреки их ожиданиям, собор оказался почти пуст. Гонтрана

не было видно ни на скамьях напротив хора, ни в королевских лоджиях, расположенных в поперечном нефе. Наконец они обнаружили его в галерее бокового нефа, почти полностью заставленной длинными столами, накрытыми для настоящего праздничного пира. Сидя за столом в окружении нескольких приближенных, король Шалонский завтракал с таким беспечным видом, словно единственным назначением собора было служить летней трапезной. Увидев приближавшегося брата, Гонтран не обнаружил ни удивления, ни замешательства

— Что тебя так сильно задержало? — проговорил он, приветственным жестом поднимая кубок из настоящего стекла, каких никогда не встречалось на севере.

Словно эхо, прошелестело несколько смешков, однако, без всякого злорадства. Приближенные Гонтрана, из бургундской знати, почтительно встали, когда королевская чета приблизилась, и сам Гонтран поспешил навстречу Зигеберу и Брунхильде, чтобы обнять их.

— Этот Саподий — просто наказание Божье! — воскликнул Гонтран, подводя брата и его жену к высоким резным креслам. — Прости, но у меня не было сил его слушать, особенно при такой жаре…

— У нас тоже, — пробормотал Зигебер. Гонтран приподнял бровь, но его брат уже схватил кувшин с холодной водой и осушил его несколькими глотками. Одновременно он сделал знак Зигиле и другим своим спутникам, предлагая позаботиться о себе. Гонтран без возражений позволил им утолить первую жажду, затем подозвал одного из великолепных рослых воинов, входивших в его личную стражу. Тот был на целую голову выше короля и мощнее его телосложением. На воине не было доспехов, оружия тоже не замечалось, но вряд ли нашлось бы много желающих внезапно напасть на него.

— Сеньор Эрпо займется твоими приближенными, — Гонтран движением подбородка указал на гиганта, — и мы сможем спокойно поговорить наедине…

Когда спутники обоих королей удалились, Гонтран предложил Брунхильде руку, усадил ее и налил вина. Королева не произнесла ни слова с того момента, как вошла в собор. Она держалась прямо и отпила, из кубка, лишь небольшой глоток. Никогда не показывать слабости — так ее учили при дворе Толедо. Не позволить своему деверю получить удовольствие от этой победы, какой бы крошечной она ни была…. Однако, дыхание Брунхильды было прерывистым, а льняное покрывало, удерживаемое виттой [8], охватывающей лоб, прилипло к мокрым от пота щекам. Это заметил Гонтран.

— Может быть, вы хотите отдохнуть, сестра моя? — обратился он к Брунхильде тоном дружеского участия. — Моя супруга, Остригильда, обо всем распорядится. Ваши покои готовы…

— Королева останется со мной, — отрезал Зигебер. Гонтран склонил голову, пряча улыбку. Значит, слухи были верны: вестготка не довольствуется тем, чтобы, господствовать лишь над сердцем его брата…

— Я восхищен, — произнес Гонтран. Краем глаза он заметил, что к ним приближается процессия монахов под предводительством Саподия и епископа Шалонскога. Не переставая улыбаться, он жестом остановил их, удерживая на расстоянии. Прежде чем изумленные прелаты успели возмутиться, сеньор Эрпо увлек их к столам, где уже сидели приближенные обоих королей. Брунхильда и Зигебер переглянулись. Даже если Гонтран не был великим полководцем, он, бесспорно, был полновластным хозяином в своих владениях,

— Ну, так что? — Он повернулся к брату. — Насколько я понимаю, ты приехал говорить со мной о Хильперике. Зигебер невесело усмехнулся.

— Ты наверняка уже знаешь, что его войска захватили Тур…

— …и Пуатье, — неделю назад, — закончил Гонтран.

Молодой король опустил голову, ничего не сказав. Потерю Тура можно было предвидеть. Священный город, в котором находилась гробница святого Мартина, куда стекались десятки тысяч паломников со всей Галлии, ничем не напоминал крепость, несмотря на свои двадцать башен и стены в два перша [9]высотой. Но потеря Пуатье была уже более жестоким ударом. Несмотря на стены в перш толщиной, защищенные от вторжения опытным гарнизоном, войска Хильперика взяли город с ошеломляющей легкостью. Должно быть, золото или обещания новых земель оказались вернее штурма…. Так или иначе, Зигебер твердо намеревался дознаться истины после того, как вернет себе город.

Иначе и быть не могло. Два года назад императрица София Византийская прислала в дар повелителям Остразии кусочек истинного креста в золотом ковчежце, украшенном драгоценными камнями. Во время церемонии помещения реликвии в монастырь Пуатье, переименованный в честь этого в монастырь Святого Креста, старый Эфроний, епископ Турский, провозгласил, что «священное дерево креста Господня — залог спокойствия и процветания королевства». Однако спокойствие и процветание оказались недолгими…