Художественный музей Уолтерса (Балтимор) - В. Морозова Страница 7

Эту картину Доменико Фетти создал, будучи придворным живописцем семейства Гонзаго, правящей династии Венеции. Она является копией знаменитого шедевра Тициана, который прославился использованием техники «им-пасто» — письма крупным пятном и динамичным мазком.

Показанный эпизод относится ко времени проповеди Иисуса в Иерусалиме. Фарисей, желая посрамить Его, задает каверзный и злободневный вопрос: «Нужно ли платить налоги цезарю?» Христос, указывая на динарий, снисходительно ответил фразой: «Кесарю кесарево, а Богу Богово».

На холсте как бы сталкиваются две фигуры из противоположных миров: идеально-возвышенного и приземленно-мелочного. Благородный полупрофиль Спасителя подчеркивается белизной кожи и выделяется на темном фоне благодаря направленному лучу света. А облик фарисея передан с гротескной конкретностью: морщинистое горбоносое лицо и огрубевшие руки усиливают образ насмешливого злонравного человека.

Монументализируя персонажей и наполняя полотно торжественным эффектом, Фетти оправдывает свое имя барочного мастера. Художник сымитировал подпись Тициана на шее у фарисея, видимо, пытаясь добиться большей убедительности копии.

Абрахам Блумарт (1566–1651) Пшеница и плевелы 1624. Холст, масло. 100,4x132,5

Голландский художник Абрахам Блумарт формировался под влиянием позднего итальянского маньеризма и сыграл важную роль в становлении нидерландских традиций пейзажной живописи. Он показывает природу как величавую картину мира, передавая ее обобщенный облик, однако привносит в композицию элементы барочной чувственности с полнокровными обнаженными телами и драпировками.

В данном произведении Блумарт смешивает назидательную идею библейской притчи с пейзажно-бытовым жанром. В основу сюжета положен отрывок из Евангелия от Матфея, где дьявол посеял сорняки (или плевелы) на поле с пшеницей. Крестьяне, поддавшись полуденной неге, проспали его злодеяние и не спасли урожай. Притча осмеивает человеческую лень, которая в христианской философии считается одним из смертных грехов. На картине ее символическим воплощением является голубятня, построенная как приманка для птиц, используемых в пищевых целях. Изображение отсылало к морали ленивых, которые выбирают легкий путь и жестоко обманываются коварной судьбой. Коза намекает на порочность человека, а павлин — на гордость.

Трофим Биго (около 1579–1650) Юдифь, отсекающая голову Олоферну. Около 1640. Дерево, масло. 125,7x196,8

Доминирующей линией творчества французского живописца Трофима Биго стало следование приемам караваджизма — направления первых десятилетий XVII века, образовавшегося на основе подражания формальным новшествам Караваджо. Среди главных особенностей художественного языка Биго выделяются использование резких контрастов светотени в пространстве полумрака комнаты, а также подчеркнутый натурализм в трактовке. Однако, как и у многих представителей данного течения, его выразительные методы подчас сводятся к типическому повторению, а колорит лишен множественности цветовых градаций.

На данной картине знаменитый сюжет воплощен в жанровом духе. Согласно «Книги Юдифи» из Ветхого Завета, добродетельная вдова спасла жителей Иудеи, когда ассирийцы осадили город Ветилую. Она прельстила полководца вражеской армии Олоферна и, усыпив его, обезглавила. В произведении запечатлен этот роковой момент. Юдифь решительным жестом отсекает голову мужчины, и ее искаженное чувством мести лицо озарено пламенем свечи. Служанка с коварством и любопытством наблюдает за происходящей сценой, крепко сжимая руку застигнутого врасплох противника. Безжалостные образы карателей и гримаса отчаянного ужаса у Олоферна составляют резкий контраст, а характерный эффект ночного освещения усиливает драматическую напряженность и таинственность атмосферы.

Адам Бернарт (активен около 1660–1669) Натюрморт «Vanitas». Около 1665. Холст, масло. 42,5x56,6

Существенная для европейской культуры XVII века тема бренности всего земного (vanitas) раскрывается и в произведениях Адама Бернарта. Изображенное на полотне имеет многозначный иносказательный подтекст, обращенный к философской теме ничтожности человеческих проблем, социальных достижений и любви к диковинным вещам. Сам торжественный интерьер, богато убранный стол и парчовая скатерть с золотой вышивкой, словно вторят фразе из библейской Книги Екклесиаста «Суета сует, — все суета!» Глобусы, открытые книги, географический атлас с внушительными печатями символизируют эволюцию научных знаний и путешествия, которые совершаются из честолюбивых побуждений. Чернильница и письменные принадлежности представляют творческие начинания, а опрокинутый бокал и нитка жемчуга намекают на бездумные удовольствия, не приносящие душевного успокоения. Бернарт показывает калейдоскоп земных радостей в роскошном стиле, словно подчеркивая бессмысленность увлечений. Тщательно выписывая формы и материальную фактуру, сопоставляя чистые и звучные холодные тона с теплыми красками, он одновременно и выделяет красоту предмета, и осуждает ее.

Герард Терборх и мастерская (1617–1681) Бокал лимонада 1666–1668. Холст, масло. 73,7x61,6

Герард Терборх известен привнесением реалистических тенденций в изображение повседневной жизни Голландии. Бытовые сцены он наделяет оттенком элегантности, который подчеркивается изысканным колоритом на основе серебристых и коричневых тонов.

Жанровым сюжетам художник придает необычайную остроту и пикантность, что заставляет многих историков искусства спорить о подспудных смыслах запечатленного. Не определено и содержание картины «Бокал лимонада», у нее есть несколько толкований. По первой версии, полотно иллюстрирует сцену ухаживания в бюргерском интерьере, а по второй — перед зрителем не что иное, как эпизод свидания куртизанки и кавалера в публичном доме. На это намекают дубовая кровать с балдахином в углу комнаты, а также графин, являющийся символом бездумного веселья. Дама в коричневом манто, по-видимому, содержательница заведения, услужливо отодвигает воротник кокотки, а кавалер предлагает ей напиток, любопытным взглядом изучая якобы целомудренную девушку.

Изначальный вариант данной композиции был написан около 1663, но в дальнейшем Терборх при участии мастерской создал несколько копий с различными добавлениями.

Джузеппе Рекко (1634–1695) Цветы возле пруда с лягушками 1670–1679. Дерево, масло. 41,7x81