Музей Виктории и Альберта Лондон - Т. Акимова Страница 7

По установившимся в позднем Средневековье правилам изображения осенних месяцев представляли собой сцены трудов и дней крестьян, тогда как весенних посвящались забавам знатных людей. Симон Бенинг в своих миниатюрных иллюстрациях умел показывать большие панорамы жизни, где всегда уделялось место и простым земледельцам, и аристократам, но в зависимости от сюжета определенные сцены выносил на передний план, а другие, напротив, отодвигал. В данном случае страницы часослова полностью посвящены изображению занятий людей в определенный месяц года. С одной стороны листа дана картина жатвы («Сентябрь»), а с другой — пахоты земель после сбора урожая («Октябрь»). Это парные работы, показывающие одну и ту же местность в разные месяцы. Рассматривая и сравнивая их, можно наблюдать тончайшие изменения, происходящие в природе, которые заметны в цвете неба и облаков, травы и крон деревьев. В сцене жатвы представлена та же деревенская усадьба, что и в сцене пахоты, но с противоположной стороны. Здесь видны части поля и огорода, находящиеся на берегу канала. Этот узкий водоем делит картину на две части: левая дышит теплом спелого золотого хлеба, а правая — прохладой воды, рощ и гор. Сентябрь — месяц, когда летняя жара перемежается с осенними дождями, и художник стремится воплотить такую двойственность в своей миниатюре. Слева — разгар стрды, люди работают в поле и отдыхают от тяжелого труда, спокойно сидя на лужайке и обедая под лучами солнца. Справа крестьяне вывозят хлеб с полей и движутся в направлении дома, а небо уже застлано облаками.

Симон Бенинг (1483–1561) Октябрь. Миниатюра из часослова 1510–1560. Пергамент, акварель. 14x9,5

В «Октябре» главные герои — те, кто трудится на поле. Ближе всех к зрителю расположена фигура идущего за плугом крестьянина в красной куртке. Погоняя двух разномастных лошадок, пахарь неторопливо выполняет привычную тяжелую, но очень важную работу. Возле него — пустое лукошко и мешок с зерном для посева, а позади — фигура сеятеля, группа крестьян с бороной и стайка белых птиц, настырно выклевывающих озимые. Справа изображена добротная усадьба, окруженная ухоженным огородом, на котором зреют вилки еще не убранной капусты, а слева живописная дубовая роща, стадо свиней и два крестьянина, сбивающих палками спелые желуди. Вдали можно увидеть двух всадников на дороге, это, вероятно, возвращающиеся с охоты господа. В глубине картины зеленые холмы сменяются бурыми: пустые поля соседствуют с пастбищами. Лето ушло, но зима еще не наступила, кроны деревьев лишь чуть-чуть подернуты золотом, а невысокие живописные горы уже окрашены в холодные голубые тона.

Николас Хиллард (1542–1619) Юноша среди кустов роз. Около 1587. Пергамент, акварель. 13,5x7,3

Один из признанных шедевров миниатюрной живописи XVI века — «Юноша среди кустов роз» прославленного Николаса Хилларда — стал своеобразным символом утонченной культуры, существовавшей в Англии во время правления Елизаветы I, когда в среде молодых придворных сложился особый куртуазный ритуал ухаживания за своей королевой и дамой сердца, в честь которой они сражались на турнирах и слагали стихи.

Совершенно неповторима проникнутая меланхолическим романтизмом атмосфера заключенной в овальную рамку миниатюрной картины. Это — первый в английской живописи портрет в пейзаже, где природное окружение вторит настроению человека, помогая понять его внутреннее состояние. Цветущие растения и тема любовного томления переносят зрителя в легендарные сады любви и заставляют вспомнить о возвышенных чувствах, воспетых в рыцарских романах и лирике. Печаль молодого человека и жест руки, прижатой к сердцу, говорят о его влюбленности, а кусты шиповника показывают, что признание адресовано самой королеве, так как дикая роза — эглантерия — была одним из ее символов. Общее настроение просветленной печали и нежности, которым пронизана миниатюра, создают мастерская композиция, основанная на ритмическом сочетании удлиненных линий, мягкая и деликатная манера живописи и гармоничный, неброский колорит. Наклон гибких стеблей роз вторит очертаниям склоненной фигуры меланхолического юноши, а светло-зеленые листья и хрупкие цветки словно обнимают его. Считается, что представленный красивый молодой человек, одетый в изысканный наряд жемчужно-белых и черных тонов (цвета королевы Елизаветы), — это ее фаворит Роберт Деверо, второй граф Эссекс, известный при дворе своим живым умом, красноречием и учтивостью, а также тонким знанием правил куртуазной любви.

Николас Хиллард (1542–1619) Портрет неизвестного 1588. Пергамент, акварель. 6x4,95

Этот портрет — одна из самых загадочных работ мастера английской миниатюры Николаса Хилларда. До сих пор остается непонятным значение девиза и жеста, не выяснена также и личность изображенного здесь молодого человека. Доктор Лесли Хатсон отождествляет образ с Уильямом Шекспиром, тогда протянутая из-за облаков рука может символизировать музу или вдохновение. Однако подобная точка зрения весьма спорна, ибо на портрете представлен, без сомнения, знатный человек и придворный. Он одет строго по последней моде и очень дорого. В старых описях произведение называли портретом фаворита Елизаветы I графа Эссекса, полагая, что спускающаяся к нему рука принадлежит «даме сердца», то есть королеве. Сейчас большинство исследователей склоняются к тому, что молодой господин — это Томас Говард, первый граф Суффолк, будущий адмирал, констебль лондонского Тауэра и присяжный-распорядитель Кембриджского университета. Такое предположение вполне оправдано. Томас Говард, командуя английским кораблем «Золотой лев» в сражении с испанской армадой 25 июля 1588, проявил большую отвагу и находчивость. На следующий день он был посвящен в рыцари прямо на борту английского флагмана. Вероятно, миниатюра — памятный знак важного для 27-летнего офицера события, рука же, простирающаяся к нему из облаков, — символ покровительства провидения или знак вассальной верности королеве.

Вне зависимости от того, кто представлен на портрете, работа Хилларда, безусловно, замечательна: моделируя объем тончайшими мазками и точечными ударами кисти, он создал совершенное произведение, в котором при внимательности к деталям сохранились удивительная легкость и непринужденность живописной манеры. Образ молодого человека при всей индивидуальности черт воплощает придворный романтический идеал: он утонченно красив, весьма умен, слегка задумчив и немного меланхоличен.

Исаак Оливер (1558–1617) Портрет неизвестного мужчины 1590. Пергамент, акварель. 4,1x3,5