Упадок и разрушение Британской империи 1781-1997 - Пирс Брендон Страница 7

Вашингтон лично обеспечил захлопывание «мышеловки» ^[46]. Он очень тщательно готовился, даже заплатил (французским золотом) войскам. Командующий осматривал оборонительные сооружения Йорктауна с открытой позиции: «Казалось, что снаряды летят кучно, будто град» ^[47]. Взяв в руки кирку, будущий президент лично стал рубить землю для первой траншеи, потом поднес запал к первому орудию, начиная артподготовку.

Вашингтон стал быстро продвигаться вперед, его удивляла медлительность и вялость противника. Хотя Корнуоллис был несколько сумасбродным и рассеянным, но считался способным командующим. Он отличался храбростью, прекрасно разбирался в тактике, его обожали подчиненные, с которыми делил все трудности. Но он только застрелил голодающих лошадей и изгнал голодных рабов (многие из которых болели малярией, оспой и дизентерией). Кроме этого, Корнуоллис мало что сделал в Йорктуане. Это произошло оттого, что его армия могла быть спасена только в результате успешной акции военно-морского флота. Так британский командующий и заявил Клинтону.

Де Грасс видел отход британского флота после не имеющего решающего значения сражения 5 сентября, однако Вашингтон убедил его оставаться начеку. К концу месяца Клинтон сообщил Корнуоллису: «Я делаю все, что в моих силах, чтобы спасти вас прямым ударом. У меня есть основания надеяться: возможно, мы достигнем цели к 12 октября, если ветер окажется благоприятным, и ничего непредвиденного не случится. По крайней мере, сегодня меня в этом уверял адмирал Грейвс» ^[48].

Но Королевский Флот был не в состоянии прогнать французов, удерживавших Чесапикский залив.

Флотом неудачно командовал лорд Сэндвич, Первый Лорд Адмиралтейства. Как сетовал философ Дэвид Юм, адмирал провел несколько недель на рыбалке в Ньюбери, где «ловил форель вместе с двумя или тремя дамами легкого поведения… А в это время решалась судьба Британской империи, причем все зависело от него» ^[49].

У Королевского ВМФ отсутствовало многое из необходимых вещей. Адмиралу Джеку Байрону в Вест-Индии пришлось «оснащать флот без средств оснащения, снабжать продовольствием без припасов, заполнять матросами, не имея людей» ^[50].

Суда пострадали и от менее очевидных недостатков. Например — в результате борьбы с червоточинами. Использовалась новая система покрытия днища деревянных судов медью. Это помогало избежать обрастания днища ракушками и водорослями, которые замедляли движение кораблей. Медное покрытие предохраняло и от корабельного червя-древоточца, который в тропических водах сильно разрушал дубовые кили. Но до того времени, как удалось найти техническое решение проблемы (это было сделано вовремя для отражения французов в 1790-х гг.), происходила быстрая коррозия меди под железными креплениями. Это иногда приводило к внезапным трагедиям. Просто выстрелив из семидесяти четырех орудий во время операции против де Грасса, «Террибл» чуть не развалился на куски. На следующий день его пришлось затопить, открыв кингстоны и проделав отверстия в обшивке.

Поэтому на какое-то время Англия оказалась свергнутой с «трона Нептуна» ^[51].

Ситуация с военно-морским флотом определила и судьбу тринадцати колоний, и форму Британской империи. Если бы Корнуоллиса эвакуировали, то французы и даже американцы, может быть, и согласились бы на условия мира, предложенные Георгом III. Но при сложившемся положении дел, королевский премьер-министр лорд Норт высказал мнение почти всех британцев (за исключением самого упрямого монарха), когда воскликнул после новостей из Йорктауна: «О Боже! Все закончилось!» Он много раз повторял эти слова, размахивая руками и вышагивая по кабинету на Даунинг-стрит, «охваченный сильнейшим возбуждением и душевным страданием» ^[52].

Если рассматривать Йорктаун относительно других сражений, то он принес мелкое поражение. Но это поражение получило очень важное развитие. Оно угрожало привести к затмению «империи, в которой никогда не садится солнце» ^[53]. Знаменитую фразу очевидно первым произнес сэр Джордж Маккартни в 1773 г. На протяжении многих лет она произносилась в различных вариациях, часто — с мрачным упором на последнюю стадию солнечной траектории. Лорд Шелбёрн, давний и яростный противник удерживания колоний, опасался, что их независимость положит конец величию империи. «Тогда можно будет сказать, что солнце Англии зашло» ^[54].

Когда он в первый раз комментировал разгром Корнуоллиса, то еще усилил этот образ. Шелбёрн сказал Парламенту, что король «проследил за тем, как его империя с пика поразительной славы и ослепительного величия полетела вниз — к позору и разрушению. Параллели этому в истории просто нет» ^[55].

* * *

Но на самом-то деле ветхое здание империи никогда не было надежно укреплено. С самого начала, когда англичане стали необдуманно и наудачу основывать колонии и устанавливать торговые посты за морями в XVI—XVII вв., бросался вызов власти, господству и влиянию метрополии. Очевидно, что поселенцы, торговцы, завоеватели, раскольники, диссиденты, проповедники, охотники, исследователи, пираты, искатели сокровищ, преступники и все прочие, кто отправился за границу, жаждали независимости. Более того, они несли с собой зерно этой идеи. По крайней мере, эти люди лелеяли и ценили идеал «английской свободы» ^[56] не меньше, чем их оставшиеся дома родственники. И в защиту свободы они цитировали законы природы, Священное писание, древние прецеденты и современную философию (особенно, Джеймса Харрингтона, Джона Локка и Дэвида Юма). Они трудились ради этого, избирали собрания для контроля за финансовыми ресурсами и конкуренции с главным Парламентом в Лондоне.