Командир Т-34. На танке до Победы - Николай Борисов Страница 7

Я помню свой первый экипаж и последний. А в промежутках было много разных людей, и особенно в памяти они не остались. Но первый экипаж помню отлично.

Механик-водитель – Андрей Савин. Сибирский богатырь под два метра ростом, лет 35. Надежный мужик, спокойный, рассудительный. Он еще на гражданке водителем работал, поэтому технику хорошо знал. Потом я его не разыскивал, но думаю, он остался жив, потому что еще в феврале 44-го лично отправлял его учиться на танкового техника в училище.

Радист-пулеметчик – Борис Петин. Совсем молодой парнишка откуда-то с Урала. Он был младше меня на год и попал в армию сразу после школы, поэтому особенного жизненного опыта не имел. Но как член экипажа – добросовестный. Связь обеспечивал нормально. Вроде бы кто-то мне рассказывал, что он остался жив.

Заряжающий – Кондратьев, тоже молодой парнишка после школы. Насколько я помню, он выбыл по ранению в начале 44-го. Вот этим составом мы долго продержались, почти два месяца в боях, а так обычно неделя-две… Поэтому крепко сдружились, и жизнь у нас шла веселая, бодрая. Тем более мы трое одного возраста, все комсомольцы, холостяки. Только Савин был женат.

Наконец, определили день, когда будем получать технику. Выдвинулись на завод и трое суток принимали машины. Все скурпулезно, по описи.

Потом танки с завода выгнали и совершили марш на полигончик за 25 километров, и на фоне тактического учения должны были отстреляться. Вот тут мы впервые хоть немножко почувствовали, что такое бой. Заслужили оценку «хорошо».

Потом заехали на склады, получили полный боекомплект вооружения, заправились горючим и совершили марш на погрузочную площадку в Горький. Станция Сталинская, что в трех километрах от пассажирского вокзала. Но там платформа торцовая, и загонять танки нам не доверили. Только заводские испытатели могли это быстро проделать. Одно дело сбоку, а с торца – это значит надо гнать машину через все 20 вагонов эшелона. Заезжают и на второй скорости мчатся, только на стыках платформ немного притормаживают. Настоящие асы, ничего не скажешь. А дальше мы должны были закрепить танки, это тоже целая наука. И все это быстро, потому что подгоняют – время!

Да, а по дороге на погрузку у Черепенина сломался танк. Причем до станции оставалось всего полкилометра. Когда подошли, его машины нет. Но он послал вдогонку своего члена экипажа сообщить, что у него что-то с двигателем, и нам вместо него сразу подключили совершенно неизвестный экипаж из резерва. И встретились мы с Алешей только в 48-м году. Одновременно приехали в отпуск на родину. Оказывается, он сразу после войны поступил на инженерный факультет Академии химзащиты. И как он мне рассказывал, у них, как приехали на фронт в первый заход, танки забрали и всю маршевую роту отправили обратно. В общем, стал воевать только с весны 44-го. Заслужил орден [3].

А затем мы встретились только в августе 86-го. Причем совершенно случайно Я приехал домой сестру хоронить. На автостанции в Вязниках стою, ожидаю такси. Что-то долго ждали его, смотрю, группа мужичков стоит. Их пять человек, тоже на Мстеру. И слышу среди них знакомый голос давнишний. Прислушался, так вроде Черепенин в этой компании стоит. Но сомнения, конечно, есть. Тут я вспомнил, что у него на ухе была такая природная сережечка. Зашел с одной стороны, нет. С другой посмотрел – есть. Ну, ясно…

Сразу ему говорю:

– Ну, Леша, здравствуй!

Он разворачивается:

– Здорово! А ты кто такой?

– Ты чего, уже и земляков своих не узнаешь? И про 1-е Горьковское танковое забыл?!

Вот тут он, как про училище услышал:

– Коля, неужели это ты?

– Да.

Он так помахал головой, посмотрел на меня:

– А ты довольно-таки браво выглядишь.

– Зато ты все время сутулый был, вот и согнулся раньше времени.

Обнялись, поговорили немножко. Оказывается, он после Химакадемии прослужил до самой отставки 32 года и ушел в запас подполковником. Двое детей, живет в Новосибирске и приехал на родину кого-то навестить. Вот такое совпадение…

Я попросил мужиков уступить очередь: «Мы с другом сорок лет не виделись», – но никто не уступил. Обменялись адресами. Стали переписываться. Я всегда поздравлял его по праздникам. Но в очередной год поздравления от него нет. На второй то же самое, значит…

В общем, погрузили в срок 21 машину – это штатный танковый батальон. Затем еще прицепили четыре пульмановских больших вагона. В одном запчасти, брезент и прочее. В двух – по роте.

Затем построение, короткий митинг, заняли места в вагонах, длинный протяжный гудок, и эшелон пошел на запад в нужном мне направлении. Через мои родные места. Уже на подъезде к Вязникам я стоял и смотрел. Через 30 километров моя родная станция – Мстера. Вот тут мне как-то грустно стало, много чего пробежало в памяти.