Митридат против Римских легионов. Это наша война - Михаил Елисеев Страница 7

После гибели отца вся власть оказалась в руках матери Митридата, принцессы из рода Селевкидов, и, судя по всему, она с ней расставаться не собиралась. Не исключено, что регентша имела план, как избавиться от собственного сына, поскольку опекуны, которых она к нему приставила, явно не желали царевичу добра. Примеров подобного отношения матерей к своим детям в то время можно было найти немало, смогла же царица Каппадокии Лаодика из своих шестерых детей отравить пятерых. Юстин дал очень красочное описание того, как проходило детство будущего владыки Азии: «Будучи мальчиком, Митридат страдал от коварных замыслов своих опекунов: они сажали Митридата на дикого коня, заставляли его ездить на нем и в то же время метать копье. Когда эти попытки ни к чему не привели, так как Митридат был не по возрасту искусен в верховой езде, то они пытались его отравить. Но Митридат, опасаясь отравы, постоянно принимал противоядия». В науке об отравляющих веществах Митридат настолько поднаторел и так приучил к ядам свой организм, что когда в конце своих дней решил добровольно уйти из жизни, то яд на него не подействовал. Но помимо отравления есть много других средств отправить человека к предкам, и, чтобы спасти будущую надежду Понта, было решено вывести царевича из дворца. О том, что происходило с Митридатом после бегства из дворца, рассказал тот же Юстин: «Опасаясь, как бы его недруги железом не совершили того, чего не могли сделать ядом, Митридат притворился увлеченным охотой. В течение семи лет он ни одного дня не провел под крышей ни в городе, ни в деревне. Он бродил по лесам, ночевал в разных местах на горах, так что никто не знал, где он находится. Он привык быстро убегать от диких зверей или преследовать их, а с некоторыми даже мерился силами. Таким способом он и козней врагов избежал, и тело свое закалил для перенесения доблестных трудов». Если присмотреться, то можно увидеть, что подобное уже происходило с другим великим царем древности — Киром Великим, который также скрывался от своих врагов, долгие годы прожив в горах, в хижине пастуха, а затем вернулся в блеске славы и расправился с недругами. А. И. Немировский выдвинул версию о том, что все эти годы Митридат скрывался на Боспоре Киммерийском, но Е. А. Молев считает, что этим местом была Малая Армения: «Царь Малой Армении Антипатр, не имеющий, по-видимому, собственных прямых наследников, вскоре принял Митридата под свое покровительство. Он позаботился о его воспитании, а когда Митридат достиг совершеннолетия, помог ему вернуть власть в отцовском царстве. При этом он добровольно передал ему и свои владения. В результате этой поддержки Антипатра Малая Армения сохраняла особое положение в составе Понтийского царства в течение всего правления Митридата Евпатора. В отличие от других районов, захваченных им в разное время, которыми управляли наместники из числа “друзей царя”, Малой Арменией перед первой войной против Рима управлял сын Митридата — Аркафий». На мой взгляд, прав Е. А. Молев, его версия более правдоподобна, поскольку именно воины из этого региона всегда оказывали в дальнейшем поддержку понтийскому царю. Во время Первой войны с Римом царевич Аркафий командовал всей армянской кавалерией из 10 000 всадников, а во время Третьей войны именно эту область Митридат сделал своей главной военной базой, где рассчитывал остановить римское нашествие. Судя по всему, именно с помощью войск царя Антипатра он и вернул себе власть в Понте в 113 г. до н. э.

* * *

Возвращение законного правителя было триумфальным, никто не захотел сражаться за регентшу, так как понтийцы видели, как власть в стране медленно, но верно прибирают к рукам римляне. Примеров того, как живут под их властью другие народы, было предостаточно, а потому отношение к римлянам было самое негативное, и обогащаться их ценностями никто не желал. И когда началась расправа над врагами молодого царя, это было воспринято как должное и не вызвало никакого возмущения. Правда, Мемнон подверг за это правителя жестокой критике, но, на мой взгляд, она не совсем конструктивна. «Митридат с детства был кровожаднейшим из людей. Захватив власть тринадцатилетним, он вскоре, бросив в тюрьму свою мать, оставленную ему отцом соправительницей царства, убил ее насилием и продолжительностью заключения. Он убил также своего брата». Таким образом, мы видим, что мать свою Митридат не убивал, а всего лишь посадил в тюрьму, изолировав не в меру активную женщину от общества и большой политики — не он первый так поступил, не он последний. А насчет убийства брата, так это при дворах эллинистических правителей было в порядке вещей, можно даже сказать нехорошей традицией, и никого этим удивить было невозможно. Разгром же проримской партии ознаменовал резкое изменение внешней и внутренней политики Понтийского царства и в Риме это сразу почувствовали, а отцы-сенаторы беспокойно заерзали на своих насиженных местах. А Митридат между тем сделал довольно хитрый ход в лучших традициях эллинистических монархов и Ахеменидов, он женился на своей сестре Лаодике, стараясь примирить таким образом враждующие партии в стране. В результате во главе государства оказался молодой, умный и деятельный царь, который прекрасно знал, что надо его стране, ради блага которой он был готов трудиться не покладая рук. Митридату было тогда всего 19 лет, он был громадного роста, необычайно силен физически и очень искусен в военных упражнениях. Царь мог править колесницей, запряженной 16 лошадьми, что само по себе было явлением уникальным, а потому и отпечаталось в сознании современников. Для своего времени Митридат был настоящим полиглотом, поскольку владел 22 языками и мог разговаривать практически с любым своим подданным, а это дано далеко не каждому, например Птолемеи так и не соизволили выучить египетский язык. Что еще поражало в Митридате, так это стремление изучить многие проблемы досконально, докопаться до сути, вникнуть во все самому и лишь потом приступить к их решению. Примером этого может служить то, как после завоевания Колхиды и Северного Причерноморья он, намереваясь бороться за гегемонию в Малой Азии и воевать с Римом в перспективе, обошел с немногими спутниками весь предстоящий театр боевых действий, изучая местность и настроения населения. Однако этот поход в какой-то степени вышел ему боком, потому что за время его долгого отсутствия в Понте произошли некоторые перемены. «Здесь он нашел младенца — сына, которого родила в его отсутствие Лаодика, сестра его и жена. Но в то время как его приветствовали с возвращением из долгих странствий и с рождением сына, Митридат опять подвергся опасности быть отравленным, так как сестра его Лаодика , считая его погибшим, унизилась до связи с некоторыми из друзей мужа , и, думая, что ей удастся как бы зачеркнуть уже совершенный проступок преступлением еще более тяжким, она приготовила для вернувшегося мужа яд. Когда Митридат узнал об этом от служанок, он отомстил виновным за преступление» (Юстин). Опять заговор и, мало того, оказывается, венценосцу наставили рога, и не просто наставили, а в грубой и публичной форме. Такие вещи не прощаются, и реакция царя была соответствующей — царицу казнили вместе со сворой ее приспешников и любовников. Но это будет значительно позже, а пока перед Митридатом стояли другие задачи, и наиглавнейшая из них была — вернуть Понтийскому царству утраченные ведущие позиции в регионе.