Аттила, Бич Божий - Росс Лэйдлоу Страница 7

— Я хочу, чтобы ты доставил донесение Галле Плацидии, — сказал Аэций Титу. Разговор их проходил на той самой вилле в предместье Равенны, которую полководец превратил в свой штаб. (После столкновения с catafractarius Тит пользовался глубоким доверием Аэция.) — Передай ей, что мои условия таковы: от гуннов она откупается золотом; я распускаю их сразу же после того, как они получают Паннонию, а я, — тут на лице Аэция заиграла мечтательная улыбка, напоминавшая скорее волчий оскал, — становлюсь комитом Галлии.

— Вы это серьезно, господин? — воскликнул Тит, шокированный откровенной дерзостью требований полководца. — В том ли мы положении, чтобы торговаться? Битва с Аспаром зашла в тупик. А с учетом того, что за три дня до нашего прибытия сюда Иоанн был предан и казнен, мне, если позволите выразить свое мнение, вообще не понятно, зачем мы в нее ввязались. И вы действительно хотите отдать гуннам Паннонию? Использовать римскую провинцию в качестве разменной монеты?

— Мой дорогой Тит, — произнес Аэций тоном терпеливого школьного учителя, объясняющего предмет медленно соображающему ученику, — должен заметить, что картина происходящего видится тебе не совсем в верном свете. Реальность же такова, что вряд ли у нас будет более благоприятная возможность слегка надавить на всеми нами любимую императрицу. Аспар не будет стоять здесь вечно; он нужен там, на Востоке. В Галлии же давно поигрывают мышцами франки и бургунды, поэтому не думаю, что Галла Плацидия рискнет отвести войска сейчас — откуда ей знать, чего можно от меня ожидать? Полагаю, и с гуннами ей сражаться — совсем не с руки. Что же до Паннонии, то ей давно пришел конец; готские войны полностью ее опустошили, и вряд ли она когда-то оправится. Отдадим же эти земли гуннам — воздвигнем полезный барьер против дальнейшего вторжения германских племен. Иоанн? Он всегда был лишь куклой в моих руках, и никем более. Теперь, когда его не стало, я могу играть в открытую.

— Могу я спросить вас кое о чем, господин?

— Можешь, юный Тит, конечно, можешь.

— Одна вещь, господин, давно не выходит у меня из головы, — Тит на секунду замялся, но затем продолжил: — Почему вы так не хотите, чтобы Плацидия правила империей от имени своего сына? В конце концов, Валентиниан — законный престолонаследник. Некоторые рассматривают вашу позицию не иначе как государственную измену.

— Осторожнее, Тит, — гаркнул Аэций. — «Государственная измена» — слова опасные, особенно среди людей военных. Будем считать, что я их не слышал — ты явно произнес их по неведению. Отвечу тебе следующее. Если Плацидия получит полный контроль над государством, Запад ждет неизбежная катастрофа. Своим нынешним положением она обязана целой серии ярких авантюр. Началось все с того, что после разграбления Рима готы увезли ее с собой в качестве пленницы. Там ее взял в жены шурин Алариха, Атаульф, после убийства которого ее какое-то время держали закованной в цепи, а затем вернули римлянам за немалое вознаграждение. Здесь ей повезло: она вышла замуж за великого полководца, Констанция, которого Гонорий к тому же сделал своим соправителем… Это самовлюбленная, упрямая, глупая и властолюбивая женщина. К несчастью, Галла Плацидия красива и обаятельна, что позволяет ей очаровывать и использовать в своих целях самых могущественных мужей империи. Ее же заверения, что Валентиниан будет обучаться управлению государством и впоследствии станет править сам, — тут Аэций криво улыбнулся, — не более чем пустые слова. Она ему во всем потакает, уступает всем его прихотям и капризам. В конце концов получится так, что вся власть на Западе окажется в руках избалованного, плохо воспитанного ребенка. Нужен ли нам новый Нерон или Комод? Не думаю. Вот почему, ради Рима, их стремление к безграничной власти следует слегка обуздать. Ну как, удовлетворил я твое любопытство?

— Да, господин, всецело, — произнес Тит, сокрушенно качая головой. — Мне следовало и самому догадаться…

— Да, юный Тит, конечно, следовало, — резко оборвал его Аэций. — Вижу, тебя беспокоит еще что-то?

— Тот факт, господин, что вы решили послать к императрице именно меня, разумеется, огромная честь для меня. Но зачем вообще кого-то посылать? Вы и сами могли бы нанести визит во дворец — пользы от этого, полагаю, было бы гораздо больше.

— Тебе нужно понаблюдать за поведением животных, Тит. Видел когда-нибудь, как ведут себя коты на улицах? Вожак никогда не идет первым на контакт с остальными, это они перед ним заискивают. Так вот, посылая тебя, я показываю Плацидии, что не признаю ее главенствующего положения. — Пожав плечами, Аэций наградил Тита обезоруживающей улыбкой. — Знаю — все это звучит немного по-детски. Маленькие мальчики бьются за очки. Но игра-то — важная.

Заставив Тита повторить по пунктам то, что тот должен был передать императрице, полководец взмахом руки показал юноше, что он может идти.

— Все верно, отправляйся. Вернешься — доложишь.

* * *

Облачившись в лучшую свою форменную одежду — красного цвета тунику с длинными рукавами, короткий плащ, широкий военный пояс и pilleus pannonicus — круглый повседневный головной убор, который носили солдаты всех званий и прикомандированные к армии писари, — Тит отправился в императорский дворец. Огромное прямоугольное строение, с толстыми внешними стенами и защитными башнями, в каждой из которых имелись собственные арочные ворота, скорее походило на крепость, нежели на императорскую резиденцию. У западных ворот Тита остановили двое караульных из дворцового войска. Такие длинные копья, громадные круглые щиты и шлемы с высокими гребнями, наверное, были в обиходе еще во времена Горация Коклеса, который, в составе небольшой группы воинов, не позволил этрускам пройти на Рим по Свайному мосту через Тибр, подумал юноша. Тит протянул им написанный нотарием Аэция от имени самого полководца свиток, в котором говорилось, что податель оного должен быть немедленно удостоен аудиенции у императрицы.

— Тебе нужно разыскать магистра оффиций, — сказал один из схолариев, внимательно изучив документ. — Пройдешь по саду до галереи, расположенной между четырьмя основными зданиями. Тебе — во второе по левой стороне. Спросишь кубикулария. Смотри не заблудись.

Но Тит все же заблудился. Покоренный красотой садового пейзажа с его фонтанами, перголами, цветочными клумбами и скульптурами, юноша решил, что другой возможности побродить по дворцовым аллеям, поражавшим воображение своим великолепием, у него уже, возможно, не будет, а возложенное на него поручение может немного и подождать. Какое-то время спустя, после нескольких бесплодных попыток самостоятельно отыскать нужную тропу среди десятков пешеходных дорожек, огороженных с обеих сторон пышной живой изгородью, Тит уже подумывал обратиться за помощью к одному из садовников, как вдруг услышал довольные вопли — кричали где-то рядом. Любопытство заставило юношу повернуть за угол, где его взору предстало омерзительнейшее зрелище.

В конце аллеи, сидя на корточках в небольшом, обнесенном со всех сторон невысокой стеной, загоне, мальчик лет шести-семи методично, одно за другим, выщипывал перья из яростно бившейся в его руках курицы. Кудахча во все горло, до смерти запуганные птицы — многие из них уже лишились оперенья — суматошно носились по усеянному перьями загону, ударяясь о стены в тщетном стремлении их преодолеть. Мальчик был так поглощен своим делом, что даже не заметил, как через ограду перепрыгнул незнакомец.