Первая мировая война. Борьба миров - Владимир Миронов Страница 67

М. Кушныров в статье «За ценой не постоим» («Родина», № 7. 2005) пишет о том, как генералитет русской армии поступал с солдатами и офицерами, когда выяснилось, в начале войны (зимой 1914 г.), что те не жаждут класть головы за царя и буржуазию. Из приказа по 2-й армии: «Все сдавшиеся в плен, какого бы они ни были чина и звания, будут по окончании войны преданы суду… О сдавшихся в плен немедленно сообщать на родину, чтобы знали родные о позорном их поступке и чтобы выдача пособия семействам сдавшихся была немедленно прекращена. Приказываю также: всякому начальнику, усмотревшему сдачу наших войск, не ожидая никаких указаний, немедленно открывать по сдающимся огонь орудийный, пулеметный и ружейный».

Или же из приказа по 4-й армии: «…Пресечь возможность сдачи в плен, укоренив у нижних чинов убеждение, что сдающиеся добровольно будут уничтожены огнем собственных пулеметов». Начальник штаба 3-й армии доносит, что, «пользуясь отсутствием патриотизма и сознания долга у наших солдат, германцы и австрийцы широко комплектуют пленными свои тыловые учреждения… Доходит до того, что немцы переодевают наших пленных, ездящих при полевых кухнях и обозах, в германскую форму, на что те безропотно соглашаются». В донесении сказано, что надо, «отбросив в сторону всякие гуманные соображения, совершенно недопустимые при условиях настоящей войны, немилосердно расстреливать забывших присягу».

^{На привале}

Немудрено, что солдат с таким бездарным генералитетом не хотел воевать. Не удивительно, что эти же солдаты, когда наступит их час, не пощадят таких царских генералов. В конце 1917 г. арестован и убит в Смоленске бывший командующий Западным фронтом генерал от инфантерии А. Е. Эверт, убит конвоирами по дороге в Петроград и генерал от инфантерии Н. Н. Янушкевич, та же участь постигла в Таганроге генерала от кавалерии П. К. Ренненкампфа, виновника позора армии у Мазурских болот, генералы от инфантерии Н. В. Рузский и Р. Дмитриев убиты в Пятигорске.

Характерно, что в Первую мировую войну царь и российское правительство так и не смогли сделать ничего мало-мальски стоящего в вопросе организации партизанской войны. Анализ партизанских действий русской армии в Первой мировой войне был проведен В.Н. Клембовским, бывшим генералом от инфантерии, в годы войны командовавшим 16 армейским корпусом. Он являлся начальником штаба армий Юго-Западного фронта, командующим XI армией, помощником начальника штаба Верховного главнокомандующего, главнокомандующим армиями Северного фронта.

В. Н. Клембовский отмечал: «Хотя в мирное время достаточно говорилось и писалось официально и неофициально о пользе развития в широком масштабе партизанских действий против Германии с целью замедлить и затруднить ее мобилизацию, а затем и вторжение в наши пределы… наш Генеральный штаб ничего не подготовил для этого и, по-видимому, даже забыл о таком вспомогательном средстве борьбы с противником».

«Обширные болотисто-лесистые пространства, бездорожье, полное сочувствие населения; богатство в коннице; длинные коммуникационные линии противника; наше отступление, содействовавшее оставлению партизанских отрядов в тылу противника; первоначальное сочувствие всех к открытию партизанских действий, — писал Клембовский, — все способствовало партизанской войне не в меньшей степени, чем в 1812 г. А результаты получились нулевые. В чем причина? Не ошибаясь, можно ответить: в том, что благоприятная минута для ее организации была безвозвратно пропущена; что можно и должно было сделать до осени 1915 года, того не сделали; а затем началась позиционная война, в период которой можно было пожинать плоды, но не засевать, не приниматься задело, не существовавшее даже в зародыше».

Но отдельные партизанские действия все же имели место. Как пишет полковник В. В. Квачков, известный специалист разведывательной и подрывной борьбы, в ночь на 15 ноября 1915 года сводным партизанским отрядом был разгромлен штаб 82-й германской резервной дивизии под Невелем, командир которой генерал Фабариус оказался в плену, а другой генерал был убит. Тевтоны бежали…

Причина того, что эти действия не обрели размаха в ином: Первая мировая война была буржуазной, а не народной, когда речь идет буквально о жизни страны и ее народов.

Во главе с царем

В августе 1915 г. по России разнеслась сенсационная весть. Командование русской армией на себя решил принять Николай II… Немцы удивились. Союзники обрадовались. Приезд царя в ставку означал, что Россия будет биться «до последнего солдата» (до конца империи). Наставник царевича Алексея, П. Жильяр писал: «Он (Николай — Ред.) повторил клятву, которую принял в самом начале войны, и тем самым поставил на кон свою корону. Во Франции и Англии известие об этом было воспринято с удивлением и не без опаски. Однако этот его поступок расценили как клятву, которой Россия (в лице царя) связывала себя с Антантой. Это было как раз в тот момент, когда серия военных неудач послужила толчком к зарождению сепаратистских настроений. Все ведущие газеты стран Антанты подчеркивали важность принятого царем решения. Выражалась надежда, что оно поднимет дух русского войска и будет способствовать победе в войне. Русские газеты пестрели восторженными статьями, однако на самом деле поначалу мнения резко разделились. В самой армии, как мы увидим, присутствие царя способствовало подъему духа войска и придало новый импульс военной кампании. Когда-нибудь история покажет, каковы были политические и военные последствия этого шага, который, без сомнения, со стороны царя являлся актом мужества и веры».

^{Николай II пробует солдатскую кашу}

Однако каких еще оценок можно ожидать от приближенных? Последствия этого шага вскоре стали понятны всем — и они, увы, были не в пользу России.

Основным мотивом для Николая II, решившего возглавить командование, была не забота об общем благе, а зависть к «Николаше», которого считали сильной личностью в императорской родне. До Николая II доходили слухи, что тот не опровергал высказываний, что он будет коронован на царство как Николай III. Сразу же после решения возглавить армию «на полях сражений» восемь министров направили в адрес царя слезное письмо, прося его отменить решение: «Государь, еще раз осмеливаемся Вам высказать, что принятие Вами такого решения грозит, по нашему крайнему разумению, России, Вам и династии Вашей тяжелыми последствиями».

Николай так объяснил решение великому князю, бывшему главнокомандующему: «Сейчас, когда враг проник глубоко в страну, которую Бог вручил мне, мой долг перед ней заключается в том, чтобы я принял на себя Верховное главнокомандование вооруженными силами, нес тяжесть и труд войны с моей армией и помог ей защитить Русскую землю от вторжения врага. Пути Господни неисповедимы; но мой долг и мое собственное желание укрепляют меня в решении, которое внушено заботой об общем благе».