Северный пламень - Михаил Голденков Страница 67
Северный пламень - Михаил Голденков читать онлайн бесплатно
— Как пожгли веску сорок шесть годов тому назад москали, так тут с тех пор кроме диких свиней никто и не живет, — говорили местные Карлу. Король сочувственно морщил конопатый нос, кивая головой.
Возможно, именно поэтому шведский монарх приказал не прогонять, но принять делегацию из другой соседней вески Иваничи. Крестьяне просили освободить их от контрибуции, так как веску спалили отступающие московские войска «заклятага чарвя» Меньшикова. И Карл не только освободил Иваничи от военных поборов, но и послал с селянами роту солдат инженерного полка, чтобы помочь восстановить хаты несчастных.
— Кажется, Ваше величество, это уже немного лишнее, — укорял короля камердинер по поводу солдат.
— Нисколько! — отвечал Карл уверенно. — Это, если хотите, моя новая стратегия. После помощи местным в восстановлении их жилищ эти люди уже сами будут снабжать нашу армию провиантом без всякой контрибуции…
Камердинер с этим соглашался.
Ну а Микола коротал все это время с Феклой, разговаривая, прогуливаясь по саду… Девушка она была интересная, начитанная, много знала, но и о многом интересовалась, расспрашивая Кмитича про другие страны и про войну…
И вот настал час расставания. Король из собственных рук подарил отцу Феклы золотую табакерку со своим вензелем из алмазов и велел камердинеру заплатить за все забранное для его людей и лошадей. Но пан Онюховский на такие слова обиделся:
— Ваше величество! — надувал маленькие розовые губы Онюховский, — я ваш ценный подарок, конечно, принимаю, но вот деньги за постой и еду! Я же шляхтич, прежде всего! Я не торгую съестными припасами, как трактирщик. Я вас, Ваше величество, угощал!..
— Жаль, что так скоро уезжаете, — хлопала пушистыми ресницами Фекла, — а я уже к вам привыкла. Вы такой интересный человек! Тут таковых до вас и не было никого. Приезжайте еще. Как только освободитесь. И погостите подольше! Расскажете мне про геройство вашего батюшки Самуэля. Я про него много слышала, но больше сказок, а вы же его сын!
И девушка вытащила из-под кофты и протянула Миколе белый платок.
— Вот, это вам, я сшила его сама. Специально… для вас, — и вновь покраснела… В углу платка были вышиты вензелями две буквы — МК, инициалы Миколы.
Сердце Миколы учащенно забилось. Это все было как признание в любви… Он растерянно заморгал, боясь, что сейчас предательская слеза вытечет из глаза. Оршанский князь и в самом деле не хотел уезжать от Феклы, а ее слова и ее подарок взволновали и тронули его еще сильней — девушка тоже не хочет разлуки. Тоже…
— Добре, Фекла, я обязательно еще к вам вернусь… Обещаю!
И вот последние синие мундиры уходящей колонны королевской армии скрылись за поворотом дороги. Фекла стояла и со слезами на глазах смотрела, как оседала пыль из-под копыт и башмаков…
— Он вернется. Если пообещал, то обязательно вернется, — тихо говорила сама себе девушка…
Впрочем, не все шведы покинули гостеприимную Игуменщину. Восемнадцать шведских солдат из инженерной роты, помогавшей отстраивать веску Иваничи, остались в этой деревне, найдя себе невест. Война войной, но стрелы Амура оказывались точнее ядер и пуль.
Под Головчином
Под ярким летним солнцем горячего июля, Кмитич ехал, покачиваясь в седле и думал о Фекле. Все его мысли были заполнены этой девушкой с кроткой улыбкой и светящимся внутренним светом личиком… К нему подъехал Павел Потоцкий. С литвинской хоругвью из сотни гусар и полусотни драгун Потоцкий присоединился к армии Карла в Борисове. Он заменил Врангеля, который уехал сразу после отставки Августа, посчитав, наверное, что свою миссию он выполнил… И вот старые друзья вновь вместе, наконец-то в одном строю.
— Ты чему так загадочно улыбаешься? — также улыбаясь, спросил Павел, глядя на сияющее лицо друга.
— Ты не поверишь, Павел. Я опять люблю!
— Влюбился? И в кого же на этот раз? — рассмеялся Потоцкий.
— Не говори так! Мои отношения с Мартой все же серьезной любовью назвать нельзя было. Да, я ее любил, но скорее даже больше по-христиански, жалел ее и сопереживал. Мне было в самом деле жаль эту девушку, которая, несомненно, понравилась мне своей страстью в постели, но… Нет, Паша, не то! Это все же было не то! Теперь она царица Екатерина! Я даже рад за нее и нисколечко не ревную! Представляешь, не шибко образованная простая девушка, сирота, пробилась в царицы!
— Да, я уже говорил что-то по этому поводу… Значит, скоро королевой станет и твоя новая пассия! Ведь так! Твои девушки становятся если уж не женами монархов, то хотя бы их любовницами, как Аврора…
— Брось! Аврора в прошлом! Да, я любил ее. Сильно. Это моя первая любовь, а первая любовь всегда несчастная.
Як не бывае сузор’яў без зорак,
Як не бывае без сонца світання,
Як не бывае без плуга разораў,
Так не бывае без здрады кахання.
— Ух ты! Это ты сам сочинил?
— Нет, это она!
— Но кто же? Не томи, говори ее имя!
— Фекла Онюховская!
— Не знаю такой! Хотя фамилия знакомая.
— И не удивительно, что не знаешь. Но главное, что ее знаю я.
— Так женись! А то вечный бобыль, вечно молодой! Я тебя младше, но уже давно женился, и уже смотрюсь как твой старший брат! Негоже так!
Микола рассмеялся.
— А вдруг это все из-за скуки? — настороженно посмотрел на Кмитича Павел.
— Что — это? — не понял тот.
— Вдруг она тобой увлеклась из-за обычной провинциальной скуки? Ну нет женихов, а тут бац! Такой знатный и красивый шведский офицер! К тому же из окружения самого короля!
— Возможно, — вздохнул Микола, — но ведь отшила же она какого-то жениха. Значит, не все равно ей. Значит, что-то есть у нее ко мне.
— Вот и женись!
— Боже, я не влюблялся почти десять лет! — Микола схватился рукой за лоб. — Представь, сябр! Десять лет мне никто не мог понравиться, хотя файные паненки окружали меня и порой очень даже хорошие. А на войне я уже второй раз влюбляюсь!
— Война… — покачал своим длинным париком Потоцкий. Он из троих друзей единственный полюбил парики, что не очень жаловали многие литвинские шляхтичи.
— Это наверняка война обострила все твои чувства и ощущения! — Потоцкий внимательно посмотрел на Миколу. — Наверное, если бы ты сидел в Орше и занимался своими привычными делами торговли и дипломатии, всего этого — кахання — с тобой не произошло бы. Так что будь благодарным войне!
— Благодарным войне? Уж нет! Просто она хоть так оплачивает горе моей страны и мое личное горе… Война разрушает. Даже эту непобедимую армию.
— Что ты этим хочешь сказать? — несколько удивился Потоцкий.
— Хочу сказать, — Кмитич оглянулся, видимо не желая, чтобы кто-то его услышал, — что армия уже не та, что была под Нарвой, в Риге или на марше от Вильны до Варшавы. Тебе это неизвестно, ты ее видел только с той стороны. А я тебе скажу, что Карл перегибает палку, гоняя свою армию по всей Речи Посполитой туда-сюда, словно находится на охоте, словно специально не желая возвращаться в Стокгольм. Раньше я видел строгий порядок, дисциплину, храбрость и протестантскую мораль этой армии. Сейчас всего этого я уже сказать не могу. Нет былого порядка, нет былой дисциплины и нет былой протестантской морали. Люди исковерканы и испорчены войной. Им уже не кажется аморальным ограбить мирного крестьянина, ударить прикладом мещанина, если он в чем-то упорствует… Нельзя воевать долгих восемь лет, сябр Павел, нельзя…
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии