Вожди и разведка. От Ленина до Путина - Игорь Дамаскин Страница 66

По словам перебежчика Носенко, операция в Орли была санкционирована самим Хрущевым, и первые образцы добычи из сейфа были спешно переданы ему и другим членам Политбюро. В день на святки 1962 года Джонсон получил поздравления «от товарища Хрущева и Совета Министров СССР», известие о «присвоении ему звания майора Советской Армии» и две тысячи долларов премиальных, чтобы он мог провести рождественские каникулы в Монте-Карло. Трудно сказать о подлинности поздравлений, но доллары были настоящими.

До конца апреля 1963 года Джонсон снабдил резидентуру семнадцатью сумками, полными документов. Они включали подробности шифровальных систем США, местоположения запасов ядерных боеголовок в Европе и оборонных планов НАТО и США. Но так как Джонсон становился неосторожным, операция была приостановлена. Его арестовали в 1964 году на основе представленной Носенко информации. В 1965 году Джонсона приговорили к 25 годам тюремного заключения, а в мае 1972 года он был убит ударом ножа собственным сыном во время свидания в тюрьме.

* * *

Норвегия. Больших успехов достиг сотрудник военно-морской разведки Евгений Иванов, который завербовал двух офицеров норвежского ВМФ, они передавали ему ценную информацию по НАТО. К сожалению, ею карьера завершилась в Англии в связи с известным делом Профьюмо.

Но вершиной работы советской разведки в Норвегии стала вербовка жены премьер-министра Верны Герхардсен. Ее супруг, Эйнар Герхардсен, занимает видное место в послевоенной истории Норвегии. В период с 1945 по 1965 год он четырежды был премьер-министром Норвегии, в обшей сложности около 16 лет. И, хотя в этот период Норвегия стала членом НАТО и вообще шла в русле американской политики, лично Герхардсен и его супруга с симпатией относились к Советскому Союзу. Именно поэтому она возглавила молодежную делегацию, посетившую нашу страну осенью 1954 года.

Ее впечатления были разнообразными и неоднозначными. Состоялось несколько острых дискуссий, что было новостью для тех времен. Верна нелицеприятно высказывала свое мнение по многим вопросам, в частности, по поводу печально знаменитых московских процессов 1937–1938 годов. Иногда обстановка на диспутах становилась напряженной. Но все напряжение спало, когда началась веселая развлекательная поездка по стране.

Делегацию сопровождал Евгений Беляков, член президиума Антифашистского комитета советской молодежи, а в действительности офицер внешней разведки. Жизнерадостный и обаятельный Беляков во время этой поездки сумел влюбить в себя Верну. На этой основе она и была им позднее завербована для работы «не против Норвегии, а против главного противника».

Всего лишь через год Верна уже в качестве супруги премьер-министра снова посетила Москву. На этот раз в ложе Большого театра она находилась вместе с Хрущевым, его женой, Ниной Петровной, и председателем Совета Министров Булганиным. В честь гостей был устроен прием в узком кругу в Кремле. Здесь и возникли дружеские отношения между Верной и Ниной Петровной, неплохо владевшей английским языком. Вообще, надо заметить, что внешний вид жены Хрущева, похожей на простую деревенскую «бабушку», был обманчив. Она была хорошо образованной, умной и развитой женщиной и не раз удерживала Хрущева от скоропалительных решений, к которым он был склонен., хотя и не всегда это удавалось.

Самым запоминающимся после войны визитом в Норвегию главы иностранного государства стало, без сомнения, посещение Хрущевым в 1964 году. Прошло почти десять лет с тех пор, как в 1955 году Эйнар Герхардсен во время визита в СССР пригласил его в страну фиордов. Предполагалось, что Хрущев приедет через год, но венгерские события сделали это посещение невозможным Новое приглашение в 1959 году вызвало так много критики в норвежских СМИ, что Хрущев известил, что не сможет приехать в страну. Визит же в 1964 году был успешным. Хрущев вел себя агрессивно, заявил, что Эйнар Герхардсен не понимает волю и желания норвежского рабочего класса.

Никита Сергеевич общался с Верной. В разговоре с ней он сказал: «Я показываю себя плохим коммунистом» и открыто говорил о проблемах сталинского времени. У него была грубая и немного капризная манера общения. Но Верне нравился этот русский крестьянин. Он очаровал ее, как и она очаровала его. Для Верны было очень важно, что этот человек восстал против мрачнейших сторон советского общества и начал проводить политику внутренней оттепели и большей открытости к Западу. Верна приглашала жену Хрущева к себе домой и могла доложить, что те, кто считал ее «приятной старой бабушкой», не ошиблись: Нина Хрущева, по мнению Верны, была более пламенной коммунисткой, чем ее муж. Знал ли Хрущев, что Верна Герхардсен является агентом внешней разведки, которая поставляет весьма ценную информацию как о главном противнике и НАТО, так и о норвежских политических секретах? Безусловно, знал, но продолжал общаться с ней. Выведывал ли он у нее какие-либо секреты? Об этом сказать трудно. Беспокоила ли его этическая сторона дела? По видимому, да. Об этом свидетельствует следующий случай.

Советские дипломаты, посол и резидент Богдан Дубенский, жившие «случайно» рядом с Герхардсенами, часто, по-соседски, приглашались Эйнаром и его супругой в гости. После одного из таких посещений родилась идея установить подслушивающие устройства в домашнем кабинете премьер-министра. Но когда эта идея была доведена до сведения Хрущева, он категорически отверг ее: «Нельзя использовать такие методы против первых людей в государстве», — решительно заявил он.

Связь с Верной была прекращена по печальной для советской разведки причине. Попросту говоря, Беляков, работавший с ней, запил, да так, что стал скандалить, избивать жену. Он был отозван в Москву, где и дослужил до пенсии. Пьянство довело его до тяжелой болезни, приведшей к ампутации обеих ног. Умер он в 1988 году.

Были в Норвегии и неприятности. В 70—80-е годы были арестованы и высланы из Норвегии разведчики Валерий Мерзопов и Иван Защиринский, а в 1983 году военный атташе Загребнев, пытавшийся завербовать норвежского офицера.

* * *

Швеция. Конечно, вооруженные силы Швеции не представляли серьезной угрозы для СССР и серьезного интереса для ГРУ. Тем не менее ГРУ заинтересовали некоторые военные технологии и новинки, поступавшие от НАТО в шведскую армию. Кроме того, через Швецию велась разведка на страны НАТО, а одновременно через Швецию в СССР поступало оборудование, в т. ч. и американское, запрещенное для ввоза в нашу страну.

Был раскрыт удивительный факт: шведские ученые работали над созданием собственной атомной бомбы, а военные разрабатывали план превентивного атомного удара по прибалтийским портам и Ленинграду и даже подсчитывали ущерб Швеции в случае ответного атомного удара со стороны СССР. Но в 1968 году Швеция подписала Договор о нераспространении ядерного оружия, и эти работы прекратились.

В 1950–1960 годы на ГРУ работал один из самых знаменитых агентов времен холодной войны — Стиг Веннерстрем. Он занимал пост военного атташе Швеции в Москве, а затем в Вашингтоне, был полковником ВВС, а в бумагах ГРУ имел псевдонимы Орел и Викинг.

Официальная дата вербовки Веннерстрема — 1948 год, но о жизни этого человека ходит много легенд. Одни полагают, что он был завербован еще в Риге в первой половине 1930-х годов. Другие называют 1940 год. Кроме того, так же разноречивы данные о том, кому он служил. Тут и официальная — шведская — разведка, и американская, и германская.