14-я танковая дивизия. 1940-1945 - Рольф Грамс Страница 66

Поэтому, несмотря на всю нестабильность их нынешнего положения, и для боевых частей дивизии наступало время, когда они могли прекратить свое сдерживающее сопротивление и перейти к длительной обороне в рамках сплошного фронта. Однако тем большей была их забота о судьбе оставленных обозов.

До сих пор командование дивизии получало лишь отрывочные сведения и донесения о состоянии своих транспортных средств и военной техники. И лишь теперь, в последние дни марта, стало ясно, что, несмотря на потери — особенно в ремонтной роте бронетехники, — все же удалось спасти большую часть автомобилей вместе с оружием и материальной частью. Потери среди личного состава оказались, к счастью, совсем незначительными. В самых общих чертах события развивались примерно следующим образом.

Утром 18 марта, когда последние боевые группы дивизии выступили маршем, в село Кривое Озеро прибыли большие автоколонны дивизии. Однако там они смогли получить лишь немного горючего. Поэтому их направили на железнодорожную станцию Любашевка, и вместе с другими подразделениями они были перевезены по железной дороге в Балту. Все остальные, кто мог передвигаться на собственных транспортных средствах, главным образом последние группы боевых частей, присоединились к 3-му батальону 36-го танкового полка. Они прибыли в Балту своим ходом 22 и 23 марта.

Тем временем те части дивизии, которые отстали больше всего, смогли переправить по мосту через Южный Буг большую часть своих исправных автомобилей. Таким образом, когда 21 марта русские ворвались в Первомайск, в их руки попало только несколько неисправных развалюх. После того как последние конвои покинули город и отправились на запад, на южном берегу реки, в городском районе Голта, было собрано большое число орудий и тяжелых грузовиков, требующих ремонта. Поскольку нигде уже нельзя было найти тягачи или тракторы для их транспортировки, было решено, несмотря на усиливавшийся с каждым часом артиллерийский обстрел и налеты вражеской авиации, погрузить их на железнодорожные платформы. Большую часть этой военной техники удалось ночью вывезти на запад.

Нельзя не восхититься тем хладнокровием и той энергией, с которой, несмотря на нервное напряжение и охватившую многих панику, были выполнены эти трудные задачи. В этой связи хотелось бы отметить следующий эпизод, который особенно ярко характеризует несгибаемый боевой дух бойцов дивизии.

22 марта во время отправки одного из последних железнодорожных составов с несколькими 88-мм зенитными орудиями с северного берега Южного Буга по нему был открыт сильный огонь из танков и противотанковых пушек. Обер-фенрих Штефан, который руководил отправкой зениток, тотчас открыл ответный огонь и подбил — с движущегося поезда, ведя огонь перпендикулярно движению! — один за другим сначала один русский танк, а потом и противотанковую пушку.

Из тех обозов, которые своим ходом прибыли в Балту, лишь немногие смогли добраться до переправы в Рыбнице, так как уже 23 марта русские перерезали железнодорожную линию и шоссе между железнодорожной станцией Борщи и Слободкой, а двумя днями позже они взяли и село Воронково. Большая часть обозов задержалась из-за грязи на дорогах и временной нехватки горючего, но прежде всего из-за необходимости отремонтировать вышедшие из строя грузовики, и их пришлось направить по маршруту Бирзула (Котовск) — Любомирка — Ставрово к мосту в Дубоссарах.

Поскольку вскоре на этой дороге скопились все те, кто двигался из Первомайска на запад, некоторые небольшие группы обозов предпочли поехать в обход через Павловку. Но и здесь они наткнулись на бесконечные колонны беженцев — немцев и румын из-под Одессы, которые двигались очень медленно, так как вели с собой домашний скот.

И если даже на последнем участке пути состояние дороги несколько улучшилось, скорость движения увеличилась совсем незначительно, так как участились остановки и заторы, вызванные как раз теми органами, которым было поручено регулировать движение. Отдельные посты полевой жандармерии явно не справлялись со своими обязанностями. В своем вполне оправданном стремлении освободить дорогу даже самым мелким боевым подразделениям, следующим в места их боевого использования, они так часто перекрывали дорогу и направляли прочие колонны в объезд, что это приводило лишь к еще большим заторам и пробкам. Деятельность сборных пунктов и штабов, расположенных на всех важнейших перекрестках и переходах, которые фронтовики очень метко и пренебрежительно называли «командами по отлову тыловых героев», тоже мешала навести порядок на дорогах и приносила скорее раздражение и недовольство, чем пользу.

Из-за всех этих задержек и помех сбор всех маршевых групп на западном берегу Днестра в районе села Охринча значительно затянулся и в основном закончился только где-то 28 или 29 марта. Подразделения, которые перевозились по железной дороге, выгрузились еще южнее, и им пришлось переправляться через Днестр между Тирасполем и Тигиной (Бендерами). Эти подразделения были неоднократно атакованы как просочившимся противником, так, видимо, и партизанами. К сожалению, в ходе этих столкновений были потеряны почти все 88-мм зенитки зенитно-артиллерийского дивизиона. Их пришлось взорвать, так как при въезде на сортировочную станцию Раздельная паровоз был уничтожен артиллерийским огнем противника, а других возможностей для перевозки зениток не было.

В конце концов нашлись и последние отставшие от своих обозов подразделения и военнослужащие тыловых служб, которых переправили из сборного пункта в Кишиневе в их родные подразделения. Все остальные подразделения, которые в данный момент были не нужны на передовой или потеряли свою боеспособность, были отправлены маршем через город Хуши сначала в Бырлад, а потом через Васлуй в район Бакэу. Там под командованием прибывшего тем временем командира танкового полка подполковника Гёке была создана передовая база снабжения Сэучешти — Оларешти в пределах района сбора машин 47-го танкового корпуса, неиспользуемых в бою.

Тем временем дивизия постепенно передвигала свою линию охранения все дальше на юг, и 28 марта ее боевые группы стояли на высотах недалеко от населенных пунктов Негурень и Банешты, со штабом в городе Саратены. Для прикрытия своего открытого с юго-запада фронта, которому угрожала опасность в результате прорыва русской пехоты через реки Реут и Чулук, 29 марта дивизия направила на Мындрешты и Бацни смешанную боевую группу под командованием штаба 3-го батальона 36-го танкового полка, состоявшую из батальона отпускников, казачьего эскадрона, роты Нойман-Козеля 14-го танкового разведывательного батальона и двух танков ударной группы Бетца. Одновременно 108-й панцер-гренадерский полк, который ночью собрался в селе Теленешть, атаковал через деревню Микаласа село Чирисени, а затем и расположенное южнее село Чирова. Успех обеих операций превзошел наши ожидания. Зато атаку северной группы пришлось остановить уже 30 марта, так как командование корпуса приказало отойти к реке Кула с целью создания наконец прочного оборонительного рубежа.

Штаб и боевая группа танкового батальона были выведены из боя и отправились маршем через Орхей к новому командному пункту дивизии в селе Выпрово. Казачий эскадрон вошел в состав разведывательного батальона. Батальон отпускников был передан под командование капитана Поппа и тем самым подчинен 108-му панцер-гренадерскому полку, который вместе с мотопехотным полком «Гроссдойчланд» продолжил свою атаку от села Чирова дальше на запад.