Перл-Харбор. Ошибка или провокация? - Сергей Зубков Страница 65

4 ноября в Токио были разработаны два плана урегулирования отношений с США — «А» и «Б». План «А» предполагал прекращение американской стороной дискриминации в торговле, признание участия Японии в тройственном пакте. Япония же обязывалась вывести свои войска из Китая, но лишь после достижения «урегулирования» и по истечении определенного срока после него. Срок определялся приблизительно в 25 лет. Япония также обязалась вывести войска из Индокитая после решения «китайского инцидента» ^[457]. Таким образом, все японские уступки откладывались на неопределенный срок, а принятие плана «А» за основу американо-японского соглашения означало для Вашингтона признание неограниченного господства Токио в регионе.

План «Б» должно было предложить в случае, если американская сторона не найдет возможным принять предложения «А». По плану «Б» предполагалось, что обе стороны берут взаимные обязательства не вводить военного положения ни в одном из регионов Юго-Восточной Азии за исключением Индокитая. США должны отменить дискриминацию Японии в торговом и экономическом сотрудничестве. Вашингтон не должен препятствовать заключению мира между Китаем и Японией. После заключения мира с Китаем японские войска будут выведены из региона. Таким образом, оба плана слабо различались по сути и были неприемлемы для США, т.к. Япония «не соглашалась прекратить ее политику военного завоевания и агрессии за исключением некоторых локальных районов» ^[458] .

5 ноября Номура был засыпан телеграммами из центра, во-первых, он получил планы «А» и «Б», во-вторых, был проинструктирован, при каких обстоятельствах вручить планы, и в-третьих, должен был выполнить приказ: «Заключить соглашение к 25 ноября... это трудный приказ, но при нынешних обстоятельствах его невозможно избежать...» ^[459]

7 ноября Номура представил Хэллу план «А», однако он буквально сразу был отклонен. Хэлл мотивировал это так: «Президент крайне заинтересован во взаимопонимании между Японией и Соединенными Штатами... Если Япония предпримет реальные шаги, такие как эвакуация войск из Французского Индокитая, показывая свои мирные намерения, это откроет для нас возможность снабжать вас нефтью и, возможно, возобновить нормальные торговые отношения» ^[460] .

Угроза войны с Японией явно нарастала. 7 ноября об этом открыто заявил Хэлл. Обострившаяся ситуация вынудила Рузвельта созвать экстренное заседание кабинета, на котором было принято решение организовать отпор Японии в случае ее нападения на Малайю или Индонезию ^[461]. 11 ноября генерал Ли телеграфировал из Лондона: «Английский посол в Токио сообщил мнение, что... следующий удар Японии обрушится на Голландскую Индию» ^[462].

15 ноября в Вашингтон прибыл Курусу. Не успел он освоиться на новом месте, как на следующий день из Токио потребовали скорейшего завершения переговоров. В 10.30 17 ноября состоялась первая встреча Номура и Курусу с Хэллом, после обсуждения ряда вопросов Номура предложил восстановить статус-кво в регионе до момента вторжения японских войск в Индокитай и введения экономических санкций. Хэлл, который стремился перевести разговор на непосредственные японские предложения по плану «Б», проявил осторожность и пообещал посоветоваться с англичанами и голландцами. 18 ноября обсуждение продолжилось, тем не менее конкретных результатов не дало ^[463].

Это предложение могло действительно послужить основой компромисса, но именно японская дипломатия не решилась пойти дальше. 19 ноября вашингтонское посольство получило телеграмму министра иностранных дел Того: «Внутренняя ситуация в стране такова, что будет крайне затруднительно вывести войска из Южного Французского Индокитая... пожалуйста, представьте план «Б» Имперского правительства, никаких дальнейших уступок сделано быть не может» ^[464]. Кроме того, в этот же день послы получили из Токио телеграмму с «кодом ветров», в которой говорилось, что в случае разрыва (войны) дипломатических отношений с одной из стран: США, Великобритания, СССР—в прогнозе погоды токийского радио будет произнесена ключевая фраза, с указанием ветра ^[465].

В соответствии с полученным из Токио предписанием, 20 ноября Номура и Курусу представили Хэллу план «Б». Американской дипломатии данный план был хорошо знаком. Единственное изменение, произошедшее в нем с момента его одобрения Имперским правительством, заключалось в том, что Япония соглашалась вывести войска из Южного Индокитая, но лишь в обмен на принятие соглашения в целом. Однако, как показывал потом Хэлл на расследовании Конгресса, в таком случае «все плоды соглашения попали бы к Гитлеру» и японцам, которые также хотели, чтобы «Соединенные Штаты снабжали их нефтью в необходимых количествах для ведения войны... и по некоторым причинам, — добавил Хэлл, — мы отклонили это предложение» ^[466].

В 1945 г. «Нью-Йорк тайме» писала по данному поводу: «Японские военные лидеры поставили Соединенные Штаты перед альтернативой: стать союзником Японии ценой капитуляции американских принципов, по примеру Мюнхена, или столкнуться лицом к лицу с угрозой японской атаки» ^[467]. Рузвельт уже давно предпочитал последнее.

Номура и Курусу настаивали на том, что дальнейшие переговоры могут идти лишь на основе плана «Б». Таким образом, план «Б» фактически превращался в ультиматум. Однако Хэлл его воспринял как строгие рекомендации, т.к. «нота такого характера не квалифицируется как... ультиматум» ^[468]. Тем не менее, учитывая тот факт, что американское правительство знало о предельных сроках ведения переговоров, оно должно было бы квалифицировать данный документ если не как ультиматум, то как нечто к нему близкое.

Американское правительство прекрасно понимало, что шансы достижения соглашения с Японией минимальны, а точнее отсутствуют. Для достижения компромисса одна из сторон должна была поступиться своим положением в Тихоокеанском регионе и престижем. Но Вашингтон не стал давать отрицательный ответ сразу. С 21 по 25 ноября Государственный департамент упорно работал над выработкой контрпредложений. Вашингтон тянул время. 25 ноября, во время совещания с кабинетом, Рузвельт, который еще 21 числа задавался вопросом: «...играет ли Япония в покер или нет...» и «держит ли она камень за пазухой...» ^[469], сказал, что США «находятся на грани войны с Японией» ^[470].