Модернизация: от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара - Отар Маргания Страница 63
Модернизация: от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара - Отар Маргания читать онлайн бесплатно
Более того, Столыпин видел не только Россию прошлого, но и Россию будущего. Совсем рядом находилась Восточная Пруссия. Те же земли, тот же климат, да фактически такой же работящий народ, что и на литовских землях. Но совершенно иная экономика. Крепкие юнкерские хозяйства, эффективно функционирующие крестьянские хутора. Время от времени Петр Аркадьевич ездил в одно из своих имений через территорию Восточной Пруссии (так было ближе) и мог самым непосредственным образом наблюдать, как работает экономика в соседней стране. Как ни парадоксально, удалившись от дел в деревню, он сумел собрать больше информации, необходимой для будущих реформ, чем если бы управлял департаментом или занимался наукой в университете.
Столыпин стал выстраивать собственное хозяйство по западному образцу. У литовцев и так в сравнении с русскими крестьянами была больше распространена частная собственность, а Петр Аркадьевич стал еще и специально делать упор на формирование хуторской системы.
Здесь надо сказать о том, чем же принципиально отличалось российское сельское хозяйство от прусского. Основные преобразования в аграрной сфере России провел император Александр II. Он отменил крепостное право и в общих чертах решил наконец вопрос о собственности на землю, о том, что кому принадлежит. Мужик и помещик перестали держать друг друга за горло. В деревне началось движение. Те, кто не хотели или не могли выживать на земле, отправлялись в город на заработки. Крупные же землевладельцы и крепкие мужики развивали хозяйство, стремясь заработать побольше денег. В конце XIX века Россия стала активно выходить на европейский рынок зерна в качестве ведущего экспортера.
Однако аграрная реформа Александра II не была доведена до логического конца. Освободить мужика и помещика друг от друга — это было лишь полдела. Не менее важно оказалось освободить мужика от самого себя или, точнее, от цепкой хватки крестьянской общины, фактически заставлявшей его оставаться таким же убогим, нищим, не предприимчивым, каким он был на протяжении столетий.
Насколько можно сейчас понять, важнейшим мотивом преобразований 1861 г. стало не столько повышение экономической эффективности, сколько решение морально-этических проблем. Ни царь, ни прогрессивная часть российской элиты не хотели больше терпеть рабство, поскольку оно компрометировало страну в глазах европейской общественности. Улучшив имидж страны, реформаторы заодно способствовали развитию экономики.
Однако к концу XIX века отчетливо выявилась потребность проведения экономической реформы как таковой. Из-за того, что в общинах осуществлялся передел земли, частная собственность фактически не существовала. Успешный крестьянин-работяга не способен был продвигаться вперед, поскольку не имел возможности прикупить землю соседа, да и свою собственную мог не сохранить.
Столыпин — европеец по духу, да фактически и по месту своего проживания, — постепенно понял, что именно частная собственность и рынок являются основой успешного функционирования сельского хозяйства.
К такому же выводу пришел позднее и Александр — младший брат Петра Аркадьевича. В начале XX века он возглавлял добровольное общество «Русское зерно», главной целью которого было изучение зарубежной передовой аграрной практики. Общество отправляло в Германию, Францию, Чехию, Данию сотни практикантов. Практически все они, возвращаясь в Россию, выступали за фермерский путь развития сельского хозяйства. Однако убеждать общество в своей правоте было трудно. Россия не верила, что в Европе крестьяне имеют дома почти как у помещиков, ездят на велосипедах, выписывают газеты.
Аграрные занятия Столыпина были внезапно прерваны в 1902 г. Петра Аркадьевича, который к тому времени был уже не уездным, а губернским предводителем дворянства, внезапно назначили гродненским губернатором.
В Гродно Столыпин по должности возглавил местный комитет, занимающийся сбором предложений по подъему деревни и улучшению положения крестьянства. И тут вдруг выяснилось, что у этого сорокалетнего провинциального помещика, волей судьбы вдруг вознесенного на губернаторский пост, уже есть в голове стройная, продуманная система аграрной реформы. Выступив на заседании Комитета, Столыпин заявил о необходимости расселения крестьян из деревни на хутора и ликвидации чересполосицы, т.е. такой системы наделения землей, при которой мужик имел не единый участок под пахоту и покосы, а ряд узких полосок в разных местах огромных полей. Фактически такой подход уже предполагал разрушение общины, занимавшейся «нарезкой» земель по полоскам.
Теоретически можно было, наверное, ждать, пока сельская община медленно дозреет до самоликвидации и до идеи частной собственности. Однако Столыпин не готов был откладывать развитие сельского хозяйства на неопределенное время. Он выступал за быстрое проведение реформы сверху, т.е. за своеобразную шокотерапию, при которой крепкие и сильные крестьяне сразу получат возможность для расширения своего производства, а также для личного обогащения, тогда как убогие и пьяные вынуждены будут со временем, лишившись земли, переходить в батраки или даже перебираться в город на заработки.
Правда столыпинский подход не делал ставки исключительно на индивидуализм. Частная собственность должна была дополняться кооперацией, выстраивавшейся по прусским, датским и бельгийским образцам.
В общем, можно сказать, что во время пребывания в Гродно Столыпин впервые выступил как государственный деятель всероссийского масштаба. Однако кроме презентации своей программы, он ничего больше сделать не успел. Менее чем через год его перевели на губернаторский пост в Саратов. Петр Аркадьевич не хотел уезжать из западных регионов России в Поволжье, с которым фактически ничем не был связан. Однако его мнения начальство не спрашивало. Пришлось приспосабливаться.
А приспособиться оказалось нелегко. Саратовская губерния была одной из самых неспокойных в России. Местная интеллигенция откровенно демонстрировала свою оппозиционность. Некоторые земские деятели выказывали пренебрежение губернатору — ставленнику ненавидимого всеми министра внутренних дел Плеве.
В 1905 г., когда началась первая русская революция, местные крестьяне попытались убить Столыпина. Первое покушение на свою жизнь Петр Аркадьевич перенес легко — послал жене записку: «Сегодня озорники стреляли в меня из-за кустов». Однако на самом деле это было уже не озорство. Вскоре террористы пригрозили губернатору убийством малолетнего сына. А потом ситуация вообще стала выходить из-под контроля.
Подавлять восстания пришлось и силой, и убеждением. Однажды толпа собралась прямо перед губернаторским домом. Столыпин вышел на крыльцо и вдруг увидел, как кто-то целится в него из револьвера. Он распахнул пальто и, глядя в упор на террориста, сказал: «Стреляй». Однако на убийство тот не решился. Револьвер выпал из рук. А вскоре толпа рухнула на колени и потребовала священника, чтобы отслужить молебен.
В другой раз Столыпин, проходя без охраны мимо враждебно настроенного народа, увидел вдруг ненавидящий взгляд какого-то парня. «Подержи мою шинель», — в приказном тоне сказал губернатор. Человек машинально повиновался и долго держал шинель, пока Петр Аркадьевич выступал перед толпой.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии