Бетанкур - Дмитрий Кузнецов Страница 60

29 августа 1799 года в крепости Балансе, на реке Рона, фактически в плену у французов, скончался папа Пий VI. Это событие послужило благоприятным предлогом для министра Уркихо ослабить зависимость Испании от Ватикана. 5 сентября 1799 года испанский король подписал декрет, возвращавший епископам права, узурпированные римской курией вопреки канонам. Декрет освобождал испанский народ от ежегодной траты многих миллионов на получение брачных льгот в близких степенях родства и других булл и бреве.

Смелый политический шаг Уркихо должен был привести к ослаблению инквизиции, по его мнению, противодействовавшей государственному благу и благополучию народа. Министр желал полностью упразднить инквизицию, а её имущество передать благотворительным и общественным учреждениям. Он подготовил декрет и представил его на подпись королю. Карл IV не подписал его, согласившись тем не менее ограничить власть Святого трибунала и привести её в соответствие с нормами римского права, то есть запретить трибуналу арестовывать кого бы то ни было без королевского соизволения и разрешить узникам после судебного допроса получать все документы их процесса и свидетельских показаний, как это делается в других судах.

11 октября 1799 года Уркихо издал указ (и король подписал его) о свободе и независимости всех книг, бумаг и вещей иностранных консулов, живущих в приморских портах и торговых городах в испанских владениях. Указ был издан по случаю опрометчивого обыска, произведённого комиссарами инквизиции Аликанте в доме Леонгарда Стука, у покойного голландского консула, а в Барселоне — у французского консула.

Также государственный секретарь Уркихо с помощью своего друга адмирала Масарредо реформировал испанский флот. Он первый в Европе на государственном уровне составил проект уничтожения рабства.

Естественно, такая политика ущемляла интересы многих богатых и влиятельных людей, и в первую очередь испанской инквизиции. Вскоре первый министр королевства был арестован и заключён в глубокий и сырой каземат знаменитой крепости в Памплоне, где, лишённый книг и света, провёл несколько лет. Бетанкур отлично понимал, что такая же судьба может ожидать и его — Святая инквизиция давно поглядывала в его сторону, посчитав оптический телеграф исчадьем ада.

Простые подозрения, то есть не доказанные ничем обвинения в ереси, основанные на косвенных уликах, догадках и предположениях, служили достаточным основанием для ареста. Против людей выдвигали пустячные подозрения, они задерживались и иногда по нескольку лет томились в тюремных камерах. По сути, любой донос служил для инквизиции доказательством виновности обвиняемого: церковь рассматривала каждого верующего как потенциального еретика, которого дьявол пытается совратить с пути истинного. Донос считался чуть ли не мистическим актом провидения, а сам доносчик выступал в роли оракула, глаголющего истину. Поэтому целью следствия была не проверка тайного навета, а добыча признания обвиняемого в «преступлении», чистосердечное раскаяние и, в конце концов, примирение с католической церковью, которая поможет ему изгнать дьявола.

У Бетанкура было много завистников, они с удовольствием отправили бы его в тюрьму. Положение спас Мануэль Годой: в начале 1801 года он вновь занял главенствующее положение в правительстве, получив «скромную» должность генералиссимуса испанских войск.