Джейн Остен и ее современницы - Елена Прокофьева Страница 6

Том Лефрой прожил долгую жизнь, пережив Джейн Остен на добрых пятьдесят лет и добившись многого: став, например, лордом верховным судьей Ирландии. Он даже породнился с Джейн Остен, правда, иным способом – ее внучатая племянница вышла замуж за его сына. Уже в старости, когда Лефроя спросили о его недолгом романе со знаменитой писательницей, он ответил, что любил ее «мальчишеской любовью».

Что же оставалось делать Джейн после утраты Тома? Разве что смириться, беря пример со старшей сестры. Кассандра переживала свою трагедию. В 1795 году она была помолвлена с молодым священником Томасом Фаулом. Как и Лефрой, ее Томас был беден, но он искренне полюбил бесприданницу. Знатный покровитель Томаса обещал наделить его приходом, но лишь через несколько лет. До тех же пор Фаулу предстояло служить капелланом в полку лорда. Вместе с полком он отчалил на Карибские острова, но в 1797 году скончался от лихорадки. После его смерти Кассандра уже не помышляла о замужестве.

Внучатая племянница Джейн Остен упоминала об еще одном кавалере тети: «Летом 1801 года отец, мать и дочери путешествовали по Девонширу. (…) они познакомились с молодым священником, приехавшим навестить своего брата, одного из городских докторов. Он и Джейн влюбились, и когда Остены собрались уезжать из города, он попросил разрешения составить им компанию в пути. Разрешение было ему дано, но вместо его появления в назначенный час они получили письмо, извещавшее о его кончине. В воспоминаниях тети Кассандры он представал одним из самых обаятельных людей, которых она когда-либо встречала, достойным даже тети Джейн». Эта история не подтверждена ничем, кроме воспоминаний племянницы, так что ее можно назвать семейной легендой.

Тем не менее, реальные предложения руки и сердца все-таки поступали. В 1798 году Сэмюэл Блэкэлл, еще один знакомый Лефроев, подумывал о том, чтобы поближе познакомиться с мисс Джейн. Однако Остен он совершенно не заинтересовал. Она едко писала сестре: «По всей вероятности, он не приедет в Гэмпшир на Рождество, так что наше равнодушие, скорее всего, станет взаимным, если только его чувства, возникшие из незнания обо мне совершенно ничего, не подпитываются отсутствием встреч».

Предложение. Гравюра из журнала XIX века

Следующего кавалера ей пришлось ждать еще три года. В 1802 году сестры гостили в семействе Бигг в Мэнидауне, неподалеку от Стивентона. Джейн была дружна с Кэтрин и Алетеей Бигг и мило общалась с их братом Харрисом. Долговязый и нескладный заика, Харрис ценил общество мисс Джейн. Ценил настолько, что 2 декабря сделал ей предложение. Наверняка оно стало шоком для Джейн, ведь Харрис был младше ее на 6 лет. В свою очередь, Кассандра была поражена тем, что сестра… с ходу его приняла!

Это была одна из самых коротких помолвок в истории. Вечером 2 декабря Бигги благословили жениха и невесту, а наутро Джейн дала Харрису решительный отказ. Видимо, за ночь она уверилась в преимуществах незамужней жизни. Сестры сразу же покинули Мэнидаун, однако сохранили теплые отношения с Биггами.

Был, наконец, и преподобный Эдвард Бриджес, брат ее невестки. В 1805 году Джейн умилялась: «Невозможно в должной мере воздать похвалу его радушному вниманию: он даже заказал на ужин гренки с сыром исключительно для меня». Джейн любила сыр, но не любила Эдварда. Если он все же сделал ей предложение, то был отвергнут.

С годами Джейн вжилась в роль старой девы и не спешила с ней расставаться. Нельзя сказать, что статус незамужней женщины давал ей какую-то особенную свободу. Вместо мужа она зависела от своего отца, а после его смерти – от братьев, которые решали, где она будет жить. С другой стороны, Джейн могла разъезжать по знакомым, ходить на балы и, разумеется, писать. Положение ее было стабильно, в семье ее любили и безбрачием никогда не попрекали. Кассандра вспоминала, что «братья очень любили Джейн и очень гордились ею. Их привязывали к ней ее талант, ее добродетель и нежное обращение, и в последующие годы каждый льстил себя мыслью, что он видит в своей дочери или племяннице какое-то сходство с дорогой сестрой Джейн, с которой полностью сравниться, конечно, никто никогда не сможет».

Кроме того, она избежала родов, от которых одна за другой гибли жены ее братьев. Своими детьми Остен называла романы.

* * *

Новый век ознаменовал для Остен окончание идиллии в Стивентоне. В ноябре 1800 года отец огорошил дочерей новостями – они уезжают в Бат! Семидесятилетнего мистера Остена тяготили приходские дела, и он решил, что самое время выйти на пенсию. А где еще доживать последние дни, как не в Бате?

Курортный городок Бат с его горячими ключами пользовался популярностью еще среди римских легионеров. Золотой век Бата наступил в 1704 году, когда из Лондона приехал «король денди» Ричард Нэш, назначенный мастером церемоний. При нем в городе появились здания в популярном тогда палладианском стиле и была открыта первая питьевая галерея, где туристы угощались минеральной водой. Более просторная галерея появилась в Бате в 1796 году – именно там прогуливалась со своими друзьями Джейн Остен, а затем и Кэтрин Морланд, героиня романа «Нортенгерское аббатство».

Однако к началу XIX века позолота Бата успела потускнеть. Фешенебельным курортом стал Брайтон на морском побережье, Бат же превратился в любимый город пожилых джентльменов, куда они съезжались лечить подагру. Собственно, поэтому мистер Остен и остановил на Бате выбор. Но его дочерям не хотелось погружаться в атмосферу вечного санатория.

Кроме того, в Бате проживали Джеймс и Джейн Ли-Перро, брат миссис Остен и его жена. Для миссис Остен это было преимуществом, для дочерей – причиной держаться от Бата еще дальше. Тетушка Ли-Перро отличалась феноменальной скупостью. Она приглашала племянниц в гости порознь, чтобы не занимали много места, и водила их по самым дешевым лавкам. Как раз любовь к дешевизне чуть не стала для нее роковой. Незадолго до приезда Остенов миссис Ли-Перро обвинили в краже кружева из одной такой лавки. Как выяснилось в ходе судебных разбирательств, кружево в сверток с купленным товаром подложил приказчик. Видимо, такова была политика заведения – обвинять покупателей огульно, а затем шантажировать их, ведь ворам грозила виселица. Миссис Ли-Перро была оправдана, но отказалась оплачивать расходы свидетелей, дававших показания в ее пользу. Нелегкой будет жизнь рядом с такой скопидомкой.

Мнения незамужних дочерей ничего не решали. Когда Джейн пришла в себя после обморока, вызванного внезапным известием, ей не оставалось ничего иного, как собирать вещи и оплакивать книги – большую часть библиотеки пришлось бы продать. Мистер Остен передавал пасторат старшему сыну Джеймсу, но Джейн понимала, что Стивентон уже никогда не будет для нее родным домом. Теперь здесь будет хозяйничать жена Джеймса Мэри Ллойд. Ее сестра Марта была близкой подругой Джейн и постоянно проживала вместе с Остенами, но сама Мэри ужасно раздражала Джейн – грубая, крикливая, очень любопытная и, как говорится, «в каждой бочке затычка». Джейн и Кассандра часто возвращались в Стивентон, но отдохнуть как следует у них уже не получалось.