Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1914 год. Начало - Олег Айрапетов Страница 6

В конце октября 1918 г. на кораблях германского флота начались волнения, 4 ноября на военно-морской базе в Киле вспыхнуло восстание. В Германии началась революция, и 9 ноября кайзер бежал в Голландию. 11 ноября 1918 г. Германия подписала перемирие в Компьене. Фактически это была капитуляция, высшее командование предпочло сдаться до того, как союзники с боем войдут на территорию Германии. Уже 13 ноября 1918 г. Брестский мир был денонсирован ВЦИК. Однако формальный выход из империалистической войны стал началом масштабной гражданской, приведшей к неисчислимым бедствиям для России, перед которыми меркнут гекатомбы 1914–1917 гг. При этом потери среди сражавшихся военных относительно невелики – около 800 тыс. человек, что составляет менее 58 % от показателей Первой мировой войны43.

Это легко объяснимо несравнимо более низким уровнем насыщенности фронта Гражданской войны огневыми средствами. В мае 1916 г. на участке прорыва 8-й армии под Луцком длиной в 4,5 км на каждый километр удалось выделить только девять легких и пять полевых тяжелых орудий44. По нормам 1916 г. для ударной армии это были очень скромные цифры, хотя ее наступление и планировалось на второстепенном для всего русского фронта направлении. Но для Гражданской войны они были беспримерно высокими. Плотность артиллерии росла от 0,5 орудия на километр фронта в начале 1919 г. до четырех орудий на километр в конце 1920 г. В результате, если фронт наступления дивизии в 1914–1917 гг. постоянно сокращался, достигнув в 1916 г. 2 км для дивизии, то в начале 1919 г. эти показатели для главного (!) направления составляли до 50 км, осенью 1919 г. – 25–30 км, летом и осенью 1920 г. – 7-15 км45. Интенсивность и мощь огня в 19151918 гг. вообще несравнимы с показателями 1919–1920 гг. Немцы и русские тратили на артиллерийскую подготовку несколько часов (максимум в феврале 1916 г. – девять часов германская армия перед штурмом Вердена), в то время как союзники – несколько дней (июль 1916 г. – семь дней перед наступлением на Сомме, а максимум в июле 1917 г. перед наступлением во Фландрии – 16 (!) дней)46.

Если военные потери были объяснимо меньше, то жертвы среди мирного населения с трудом поддаются исчислению. Будучи высшей формой классовой борьбы в центре бывшей империи, на окраине Гражданская война часто превращалась в межнациональные конфликты. Целые социальные слои в одном случае и этнические и религиозные группы в другом превратились в законную цель военных действий, объект уничтожения для оккупационных властей. Практически полностью были забыты и правила ведения войны, изрядно дискредитированные практикой Первой мировой. Этим, очевидно, объясняется то, что в ряде районов, например на Дону, общие потери в 1919–1920 гг. среди возрастов, годных к службе, в три раза превысили уровень Первой мировой47. Кризис за кризисом расширял территорию, затронутую военными действиями.

В войну кроме бывших противников по Первой мировой вмешались и бывшие союзники. Уже в декабре 1917 г. представители Антанты на конференции в Париже приняли решение о районах будущих оккупационных зон на территории России48. Военных активно подталкивали к действию дипломаты. Так, 21 февраля 1918 г. американский посол в России писал государственному секретарю о необходимости англичанам и французам занять Мурманск и Архангельск, а американцам – Владивосток. Дж. Френсис считал, что президент В. Вильсон был настроен против участия в интервенции японцев49 и потому очень настойчив: «История показывает, что русские не способны на крупные движения и большие завоевания… если они не осуществляются под иностранным влиянием и руководством. Для союзников теперь пришло время действовать»50. Удивительные выводы для человека, который слабо разбирался в чем-то, не связанном с покером и банками, и чудовищное невежество которого было предметом для шуток его коллег51. Как уверял Б. Локкарт, американец «не мог отличить левого социалиста-революционера от картошки»52. В марте 1918 г., еще не закончив Первой мировой войны, англичане и французы высадили десанты в Мурманске, а в мае к ним присоединились американцы53.

Без сомнения, участие интервентов способствовало затягиванию войны. В результате, если в Европейской России она завершилась в 1920 г. с ликвидацией «белого» Крыма, то на Дальнем Востоке – в 1922 г. со взятием Владивостока. Последний иностранный солдат покинул территорию нашей страны только в мае 1925 г. Это были японцы, которые отличались самой масштабной и очень жестокой интервенцией. На Дальнем Востоке и в Сибири с августа 1918 по октябрь 1919 г. находились свыше 120 тыс. японских солдат и офицеров, своим присутствием обеспечивавших грабеж русской земли. Справедливости ради отметим, что англичане, американцы и прочие, уступая японцам в числе, не отставали от них в грабеже54. В апреле 1920 г. японцы высадили десант на Северном Сахалине, и 3 июля того же года объявили об оккупации русской половины острова. Начались массовые репрессии, сопровождавшиеся «экономической эксплуатацией территории»55. Слабость государства, обладавшего значительными богатствами, провоцировала аппетиты могучего соседа. В эти годы Токио не разменивался на разговоры о справедливости и не стеснялся в демонстрации своих интересов.

По условиям «Конвенции об основных принципах взаимоотношений между СССР и Японией» от 20 января 1925 г. уход оккупантов из Северного Сахалина обуславливался значительными уступками советской стороны: «.принимая во внимание нужды Японии в отношении естественных богатств, правительство Союза Советских Социалистических Республик готово предоставить японским подданным, компаниям и ассоциациям концессии на эксплуатацию минеральных, лесных и других естественных богатств на всей территории Союза Советских Социалистических Республик»56. При этом советские власти обязались в течение пяти месяцев после эвакуации японской армии с русской территории заключить договоры о концессиях на Северном Сахалине сроком от 40 до 50 лет. Японцам должны были быть предоставлены не менее 50 % нефтяных площадей, право на добычу угля, проведение лесозаготовок, японские концессии получали особые льготные условия эксплуатации57.

Горе слабым! Картину бедствий страны дополнили последствия разорения экономики и почти полного уничтожения и без того не самой мощной системы здравоохранения – эпидемии и голод. В любом случае, как бы ни считать, период войн и великих потрясений, начавшись для нашей страны в 1914 г., закончился не в 1917 г. и не в 1918 г. Начало Первой мировой войны завершило «длинное XIX столетие» и открыло «короткий XX век», остановившийся для нашей страны с падением государства, порожденного Октябрьской революцией 1917 г., и началом ельцинского безвременья.

Для остальной Европы начало XX в. тоже не сулило ничего хорошего. Поколение ветеранов Первой мировой мечтало о том, что она станет последней войной, но этому не суждено было осуществиться. Три традиционные империи исчезли с политической карты Европы и Азии, их место заняли новые государства – молодые республики и королевства. Практически все они стремились играть роль, на которую не претендовали их предшественники – роль плавильного национального котла. Территории, столетиями существовавшие в режиме наднационального подхода к решению местных задач и проблем, внезапно превратились в национальные государства, причем этническая, культурная и конфессиональная пестрота новообразований делала неизбежным весь трагизм их дальнейшего развития, особенно при условии насильственной натурализации народов, внезапно оказавшихся чуждыми элементами на собственных землях.