Северный пламень - Михаил Голденков Страница 59

Благаславi, Божа,

Вясну красну пеці

На цixae лета,

На буйнае жыта.

Каб наша жыта

У трубы павілося,

У трубы павілося,

Набок схілілося.

Набок схілілося… После Гуканьня вясны пришли-таки первые теплые дни. Грязь и слякоть прошедшей мокрой зимы уже изрядно подсушили солнечные лучи. В Несвиж вернулись с зимовки грачи, важно разгуливая, уткнувшись своими белыми клювами в прошлогоднюю траву в поисках завалявшихся семечек…

Долгое раздумывание Кароля привело к тому, что к его родному городу как к гнездовью вражеских сил подтянулась шведская армия под командованием подполковника Траутветтэра, майора Алекса Спэнса и еще одного немца — ротмистра Дрофеншульца. Они вначале отправились к Миру, где стоял обоз тысячи казаков Мазепы. Против них был выслан авангард, состоящий из молдаван, союзников Карла. В мохнатых шапках с соломенным пучком в знак отличия от прочих валахов, молдаване налетели на обоз казаков, и завязалась кровавая сеча. Нападение было, впрочем, столь неожиданным, что казаки так и не смогли организовать оборону, а шведские валахи, порубив неприятеля, удалились, уводя с собой десятерых пленных…

Траутветтэр приказал спешно идти на Несвиж, до которого от Мира по дороге было каких-нибудь три часа быстрого марша. Этот город великого канцлера, союзника Фридриха Августа, должен быть сожжен — так решил Карл… Окруженный валом и рвом Несвижский замок впечатлял шведов и своими размерами, и своей красотой… То были неприступные размеры и неприступная красота… Замок предстал перед северными воителями возведенной на полуострове мощной фортецией на правом берегу реки Уши, подпертой плотиной, которая образовала два пруда — Паненский и Пионерский. Окруженная широким водяным рвом, где уровень воды регулировался, Несвижская твердыня была фактически островной, с двумя водными рубежами. Архитектор Джованни Бернардони построил замок таким образом, что дворец защищали не только крепостные стены и башни. Благодаря сооруженным каналам и системам прудов замок был окружен водой со всех сторон. Позаботился Бернардони и о многочисленных подземных тайниках и тайных ходах, ведущих из дворца. Длинный деревянный мост, идущий через озеро, соединял замок с городом. Сей мост доходил до оборонительного рва с переброшенным через него подъемным мостом. Сам замок имел форму четырехугольника размером сто семьдесят шагов на сто двадцать, окруженного высоким земляным валом с бастионами по углам и башенками на них. В годы нападения Алексея Михайловича на ВКЛ князь Хованский дважды штурмовал эту твердыню, и дважды замок отбился. Отобьется ли сейчас?

В Несвиже самого Кароля Станислава не оказалось, а комендант замка Болиман не впустил в крепость казаков. Не впустил, ибо так велел ему сам хозяин замка.

— Пан Болиман, ни в коем разе не воюйте со шведами и не помогайте против них воевать московитам, — давал наказ Болиману Кароль Станислав, — близок день, когда мы все перейдем в лагерь шведского короля…

Таким образом, люди Ивана Мазепы — две тысячи казаков под командованием полковника Михаловича — оказались меж двух огней, а точнее, между огнем шведов и холодной закрытой стеной замка литвин…

Рано утром 14 марта Траутветтэр выстроил драгун и быстро атаковал одновременно ворота и городские валы. Отстреляв по первому заряду, казаки бросились к рынку, где уже лихорадочно готовились к обороне их товарищи. Трескотня мушкетов и пороховой дым запрудили рыночную площадь, но драгун это не остановило. Они атаковали стремительно, рубя палашами направо и налево. Между драгунами и казаками завязался бой, но бой короткий: оставив на земле до трех сотен порубленных и застреленных из драгунских мушкетов товарищей, казаки бросились в укрытия. Полковник Михалович, один из лучших воинов Ивана Мазепы, так и остался лежать на земле в луже крови… Пятьсот казаков укрылось в здании коллегиума. В замок вновь никого не пустили. Крепость угрюмо молчала, как гигантская рыба: ни выстрелов по шведам, ни помощи казакам…

Болиман, невысокий полный человек в песочном камзоле, испуганно притаился у окна, наблюдая, как солдаты в синих мундирах и на конях рубят у стен крепости несчастных казаков.

— Пан Болиман! Давайте поможем казакам! — подскочил к коменданту замка взволнованный хорунжий Хломада. Ему было невыносимо смотреть, как гибнут казаки.

— Нет-нет! — испуганно затряс круглым одутловатым лицом комендант. — Приказ пана Кароля Радзивилла — ни в коем разе не делать этого! Мы, по секрету только, пан хорунжий, собираемся переходить на сторону Карла!

— Так какого черта, пан Болиман! — вскипел Хломада, хватаясь за саблю. — Какого лешего мы этого им не объявим? Ведь сейчас и шведы по нам из пушек дадут!

— Нет приказа!..

Несчастных русин, пытавшихся укрыться на территории замка, прямо у рва без остатка порубали драгуны. Как однажды те же самые казаки безжалостно рубали жителей Несвижа в 1654 году… Правда, тех казаков, которые скрылись в домах мещан, шведский подполковник приказал не трогать. Однако казаки не воспользовались сей добротой и безрассудно вели из окон домов беспрестанную пальбу, сами подписывая себе приговор.

— Они сами хотят на тот свет! — разозлился тогда Траутветтэр и приказал поджечь дома. И вот укрытия несчастных людей Мазепы накрыли жадные языки рыжего пламени… По коллегиуму, где также сидели казаки, уже стреляли пушки… В пожаре погибло еще шесть сотен, а то и больше казаков. Сто восемьдесят человек добровольно сдались в плен. Также шведам достались четыре казацкие пушки, четыре знамени, две пары литавр… От отряда Михаловича вместе с ним самим почти ничего не осталось. Подполковник Траутветтэр отослал пленных и пятьдесят своих раненых солдат, а сам двинулся на Ляховичи, оставив без внимания молчаливый замок, один вид которого не вызывал желания его штурмовать.

Но через два месяца в Несвиж въехал уже сам король. Его внимательные глаза долго осматривали впечатляющую твердыню замка.

— Хорошая крепость. Не удивляюсь, что московиты ее ни разу не взяли, — усмехнулся Карл, — но только не я. Приказываю — взять его!

Гарнизон Болимана состоял из двух сотен человек, из которых лишь девяносто были солдатами, остальные же — горожане и крестьяне. Поэтому Болиман не надеялся, что ему удастся отбиться от самой мощной армии Европы… Траутветтэр и генерал-адъютант Расенштейн отправились под белым флагом к коменданту с предложением сдать крепость… Болиман на ватных ногах вышел к ним навстречу.