Вожди и разведка. От Ленина до Путина - Игорь Дамаскин Страница 57

Так и представляешь себе этого маленького, вечно улыбающегося и застенчиво кланяющегося полковника, который в отличие от лихого кавалерийского подполковника Касахара снабжает свой штаб не длинными рассуждениями общего плана, а скромными фактами, добытыми посильным трудом. Итак, вот факты, добытые Кавабэ:

«Из Москвы — от военного атташе Кавабэ — в Токио пом. Нач. Генштаба. 13.02.34. Кг 20/а, б.

Не подлежит сомнению, что как военные, так и гражданские противники Советской власти единодушно настроены в пользу того, чтобы избежать войны. Из видных военных, которые говорили со мной лично, могу привести начальника Штаба РККА Егорова, инспектора кавалерии Буденного, начальника ВВС Алксниса и других, которые определенно говорили о необходимости установления японо-советской дружбы. Только один Тухачевский, по-видимому, выступает против этой точки зрения — это предположение основывается на моих беседах с начальником Отдела Внешних Сношений Смагиным, с которым я непосредственно имею отношение по служебной линии».

* * *

Но что там Смагин?! Мелкая сошка, которую Сталин, действуя по принципу «хочу казню, хочу милую», по своему капризу мог и помиловать, рассудив, что начальник Отдела Внешних Сношений по роду работы как раз и должен поддерживать добрые отношения с иностранными военными представителями, а иногда и сообщать им совсем не криминальные новости, получая от них нечто большее.

Неизмеримо более крупной фигурой в те же времена был прямой начальник Смагина — с 1931 года начальник Штаба, а с 1935 года начальник Генштаба Красной армии, заместитель наркома Обороны СССР, один из первой пятерки маршалов Советского Союза, член ЦК ВКП(б) и депутат Верховного Совета, личный друг и соратник Сталина по Гражданской войне, Александр Ильич Егоров. Ему, естественно, подчинялось Разведуправление Генштаба, и он много внимания уделял укреплению кадров военной разведки. Именно по его инициативе руководство военной разведки было укреплено чекистами, пришедшими из ИНО во главе с Артузовым. Сталин высоко ценил Егорова и как военного руководителя, и как разведчика. Об отношении Сталина к нему свидетельствуют необычно теплые слова поздравления, направленного вождем Егорову в день его 50-летия:

«Тов. А.И. Егорову.

Выдающемуся полководцу Гражданской войны, одному из организаторов блестящих побед Красной Армии на Южном и Юго-Западном фронтах, первому начальнику Генштаба РККА — шлю в день его 50-летия большевистский привет!

Желаю Вам, дорогой Александр Ильич, здоровья и сил на благо нашей родной Красной Армии, на страх ее врагам.

Вспоминая проведенные вместе боевые дни на фронтах, верю, что Ваши военные знания и организаторские способности и в дальнейшем будут с успехом служить на благо нашей родины.

Крепко жму Вашу руку. И. Сталин».

«Правда» № 310. 11 ноября 1935 г.

Никогда и никому ни до, ни после Сталин не направлял таких теплых и лично-дружеских приветствий. Обычно они носили формально-казенный характер (их он отправил множество).

Это, однако, не помешало Сталину в 1938 году дать санкцию на арест маршала Егорова. В отличие от Тухачевского об аресте Егорова и суде над ним не появилось никаких сообщений в печати, и он не был публично заклеймен и проклят как «враг народа» и «шпион иностранных разведок». По некоторым данным, он даже не был судим, а был замучен в застенках НКВД.

* * *

Почти так же давно, как Егорова, Сталин лично знал и замечательного разведчика, Артура Христиановича Артузова. Их встречи неоднократно происходили на заседаниях Политбюро. Протоколы бесстрастно зафиксировали повестки дня этих заседаний и вопросы, по которым выступал Артузов. Вот лишь несколько из них.

«Протокол заседания ПБ ЦЕКА РКП от 1.12.1921. Присутствуют Ленин, Троцкий, Сталин и др.

Слушали:

… 17. Об арестованных военморах Балтфлота (т. т. Зоф [бывший связной Ленина. — И.Д.], Артузов, Дзержинский).

Постановили:

Назначить комиссию в составе т. т. Курского (с правом замены юристом, кандидатура которого лично будет одобрена ЦК), Зофа, Галкина и Артузова, с задачей просмотреть все данные об освобожденных 26.11. с. г. 360 военморах Балтфлота с точки зрения их политической благонадежности и возможности вернуть их целиком или частью как на морскую работу вообще, так и в Балтфлот. Срок: недельный».

Кстати, поскольку речь здесь идет об участниках Кронштадского мятежа, это решение опровергает утверждение многих авторов, что все его участники были расстреляны.

Еще одно заседание ПБ от 10.11.1925 г. с участием Каменева, Рыкова, Сталина, Троцкого и др. На нем докладчиками выступили Литвинов, Менжинский, Артузов по вопросу об отношениях с немцами.

В ряде заседаний ПБ Артузов участвовал, хотя и не выступал с отдельным докладом.

В основу Постановления ПБ ЦК РКП(б) от 18 сентября 1924 года был положен проект, подготовленный Артузовым. В постановлении говорилось:

«О Савинкове. 1. Дать директиву отделу печати… а) Савинкова лично не унижать, не отнимать у нет надежды, что он может еще выйти в люди: б) Влиять в сторону побуждения его к разоблачениям путем того, что мы не возбуждаем сомнений в его искренности…».

Активное участие Артузов принимал и в историческом заседании Политбюро 5 февраля 1930 года, когда были приняты основополагающие принципы деятельности ИНО.

В конце 1920 — начале 1930-х годов наша военная разведка пережила череду неудач и провалов. Они следовали один за другим. Сталин решил принять срочные меры и, в частности, с учетом просьбы начальника Штаба РККА Егорова обновить руководство Разведупра.

25 мая 1934 года Артузов был вызван в Кремль. В 13 часов 20 минут он вошел в кабинет Сталина, где уже были Ворошилов и Ягода. Подробная обстоятельная беседа длилась шесть часов. Артузову предложили перейти в Разведупр.

Уходить в другой наркомат, хотя и на родственную работу, с понижением в должности и без всяких перспектив не хотелось. Артузов понимал, что как штатский человек он никогда не станет начальником Разведупра. Но слова Сталина, сказанные во время беседы: «Еще при Ленине в нашей партии завелся порядок, в силу которого коммунист не должен отказываться работать на том посту, который ему предлагается», — исключали выражение недовольства в любой форме. Как послушный член партии Артузов не мог спорить с Генсеком. Единственное, что он попросил — взять с собой группу сотрудников, которых отлично знал по работе в ИНО. Сталин дал на это согласие.

Вместе с Артузовым в Разведупр перешли двадцать — тридцать чекистов, получивших хорошие должности. Эти люди пришлись в Разведупре не ко двору. В одном из документов о работе Разведупра Ворошилов писал: «Мало что дал нам и т. Артузов в смысле улучшения этого серьезного дела».

11 января 1937 года, по предложению Ворошилова, Политбюро приняло решение об освобождении Артузова от работы в Разведупре и его направлении в распоряжение НКВД. Здесь его назначили на второстепенную должность. 13 мая 1937 года Артузов был арестован. 21 августа приговорен к расстрелу и тот же день его расстреляли. Реабилитирован посмертно в 1956 году.