Витте - Сергей Ильин Страница 57

Ассигнации, выпущенные когда-то в качестве представителей медных денег, теперь были привязаны к серебряным по зафиксированному курсу 3 руб. 50 коп. за 1 руб. серебра. В 1843 году были учреждены государственные кредитные билеты специально для обмена ассигнаций, которых в обращении оставалось на 595,7 млн руб.

В 1843 году валютной единицей России был сделан серебряный рубль. Его можно было обменивать на государственные кредитные билеты, иногда пишут, что неограниченно, но это не так. В неограниченных суммах разрешалось менять бумажные деньги на серебро только в Петербурге; в Москве в одни руки полагалось не свыше 3 тыс. руб., в провинции — 100 руб. Обращались еще и золотые монеты достоинством 10 и 5 руб. (империалы и полуимпериалы). Но золото выступало в роли товара по отношению к деньгам — серебру.

Первые трудности с разменом возникли в 1855 году из-за Крымской войны. К 1858 году ценность кредиток упала на 20 %. В 1863 году обмен их на металл был прекращен на целых 35 лет. Страна начала жить с бумажным рублем: налоги, пошлины и другие казенные сборы взимались кредитными деньгами по их нарицательной стоимости. Частные сделки на серебряную и золотую монету во внутренних расчетах перестали защищаться законом. Вывоз золота за границу запрещался.

В ученом мире того времени большой популярностью пользовалась так называемая «металлическая теория» денег. Один из ее постулатов гласил, что золото и серебро по природе своей являются деньгами. Другими словами, денежное обращение полностью отождествлялось с товарным. Соответственно тому падение курса русской валюты напрямую связывалось с выпусками бумажных денег, лишенными надлежащего металлического покрытия. Российская финансовая администрация, возглавляемая профессором-экономистом Н. X. Бунге, решительно отказалась от выпуска бумажных денег без обеспечения драгоценными металлами и взялась за постепенную замену в обращении кредиток на металл¹³⁸.

В результате эмиссионной бдительности Н. X. Бунге страна получила денежный голод. Какими только приемами не утоляли его хитроумные россияне! А. П. Чехов написал об этом целый фельетон. «…В народе кроме купонов от государственных бумаг ходит масса купонов, выпущенных всякой всячиной: симбирско-чухломским, скопинским и сапожковским банками, Сызрано-Бердянско-Якутской железной дорогой, 1, 2, 3, 4 и 10-м обществами конножелезок, пивными заводами, табачными фабриками, пожарными каланчами, трактирами, бакалейными лавками, дворницкими будками и проч. Купонам, какое бы смутное происхождение они ни имели, присвояется у нас хождение наравне с кредитными бумажками и серебряною монетою. Хождение это самое смелое… На купоны покупают, но несравненно чаще ими платят. Платят рабочим, водовозам, учителям, гувернанткам, сотрудникам, переписчикам; ими платят долги, помогают родственникам. Черти платят за покупаемые души, отцы дают их вместо приданого, дети питают ими старых родителей. Вообще с ними живется очень недурно, и слава тому, кто их первый выдумал. Если людям, которых вынуждают получать купонами заработную плату, и приходится иной раз кисло и жутко, зато — платящие чувствуют себя на эмпиреях: дома наживают и чин коммерции советника получают»¹³⁹.

Самое большое зло, приносимое неразменной бумажной валютой, заключалось в резких, сильных и непредсказуемых колебаниях ее курса. В торговых и финансовых операциях важным являлся не столько пункт, на котором стоял курс бумажного рубля, сколько постоянное и неизменяемое его значение. Этого-то как раз не удавалось достичь долгие годы. Курс рубля то падал (в начале 1860-х годов), то возвышался (в первой половине и середине 1870-х). Большое падение случилось в 1878 году из-за последствий Русско-турецкой войны. За время с 1877 по 1879 год сумма кредитных билетов в обращении возросла с 790 млн до 1 млрд 188,1 млн руб., металлический фонд Государственного казначейства сократился с 231,2 млн руб. (1876 год) до 171,4 млн руб. (1881 год). Курс рубля по отношению к золоту упал с 80,7 (1876 год) до 64,8 (1880 год) коп.¹⁴⁰

Русский бумажный рубль мог обвалиться по причинам, никак не связанным с проблемами внутренней и внешней политики России. Годовые колебания курса имели большую амплитуду — до 10 % и даже до 20 %. Многолетний управляющий Государственным банком Е. И. Ламанский вспоминал, как в 1888 году после огромного вывоза русского зерна в Германию курс рубля по отношению к немецкой марке упал до 166 марок за 100 руб. В 1890 году он подскочил до 224 марок¹⁴¹. Но если границы курсовых колебаний бумажного рубля невозможно было предвидеть, то колебания курса твердой валюты оказывались полностью предсказуемыми, поскольку они не превышали затрат на пересылку благородного металла за границу (их называли «золотыми точками»). Расходы по пересылке золота из Петербурга в Лондон составляли перед мировой войной 1,8 % пересылаемой суммы, в Париж — 2 %, в Берлин — 0,8 % и в Нью-Йорк — 4,5 %.

На сильных колебаниях курса бумажного рубля богатели валютные спекулянты и всякого рода гешефтмахерствующие субъекты. Народное хозяйство России постоянно лихорадило. Когда курс понижался, страдали импортеры, а вместе с ними и промышленники, сильно зависевшие от поставок заграничной техники и сырья. Если курс повышался, в убытке оказывались экспортеры — крупные аграрии, поскольку русский экспорт во второй половине XIX века сделался по преимуществу зерновым. Устойчивое денежное обращение было в общих интересах.

В 1863 году министр финансов М. X. Рейтерн сделал попытку открыть свободный размен. В Англии был совершен заем, на него куплено золото. Но оно было моментально изъято из обращения. Поэтому в дальнейшем плане действий во главу угла была поставлена задача — ввести золото в наличный денежный оборот и накопить его в Государственном казначействе. Началом подготовительного периода реформы можно считать 1878 год, когда было разрешено принимать таможенные платежи в золотой валюте. Это означало повышение их на 48 %, так как за один рубль золотом тогда давали 1 руб. 48 коп. кредитными билетами.

Накопление золота в казне само по себе не могло гарантировать устойчивости валюты. Главное — удержать его в качестве валютной единицы, не допустить исчезновения из обращения. Для этого признавалось необходимым, во-первых, добиться положительного торгового баланса (превышения экспорта над импортом) и, во-вторых, сбалансировать в максимально возможной степени баланс платежный или расчетный, как его теперь называют. Затем важно было изжить дефициты в обыкновенном бюджете, чтобы не возникало соблазна печатать необеспеченные бумажные деньги. Наконец, требовалось решить, что же делать с бумажным рублем. Выбор был из трех вариантов действий: оставить его в наличном бытии, но с фиксированным курсом, поднять его стоимость до паритета с драгоценным металлом или девальвировать.

Со второй половины 1880-х годов, когда торговый баланс стал сводиться с неизменным положительным результатом (сальдо), падение курса рубля приостановилось. Но платежный баланс сальдировать с плюсом никак не удавалось. За период с 1881 по 1897 год поступления по экспорту составили 10 млрд 775 млн руб., расходы по импорту — 8 млрд 140 млн руб. Но Россия имела немалый внешний долг, и иностранным держателям русских ценных бумаг было выплачено 2 млрд 900 млн руб.¹⁴² Немало денег вывозили за границу и русские туристы. Таким образом, внешняя задолженность России не покрывалась вывозом товаров. Ее требовалось погашать золотом, сменившим серебро в роли мировых денег. Имелся и другой вариант — жить в долг, пока кредиторы дают. Устойчивость бумажного рубля зависела от состояния государственного кредита.