Последний бой Василия Сталина - Максим Алексашин Страница 57

Анатолий Авксентьевич рассказывает о боевом братстве и поминает Василия Сталина как хорошего товарища и отличного командира. Встретились на перекрестках войны, выпили. И что из этого следует? Да ровным счетом ничего такого, из—за чего стоило бы так озаглавливать воспоминания ветерана. Но Юрий Гаев, следуя «старым добрым» журналистским традициям, выносит на поверхность «изюминку», которая должна опорочить Василия. Те, кто изучает историю по названиям статей, естественно сделают вывод, что Василий был алкоголик. Те же, кто прочитает статью полностью, сделают совершенно противоположный вывод. Тем более что, прочтя эти слова, нельзя сказать определенно, пил ли сам В.Сталин, но название статьи просто не оставляет сомнения. Раз заставляет, так уж и сам закладывает! И у читателей формируется мнение, что Василий алкаш! Стыдно, товарищ Гаев! Стыдно такими заголовками унижать память фронтовика и боевого товарища В.Сталина! Неужто стакан коньяка — самое главное событие в воспоминаниях Анатолия Авксентьевича Короля? «Я горжусь, что мне довелось учиться и общаться с таким человеком». Это и есть вторая фраза о Василии Сталине во всей статье. Вот на какие слова стоило бы обратить внимание, журналистская банда! Что же касается утверждения, что Василий кого угодно выпить заставит, то вопрос этот спорный. Если уж механик отказывался (тот, что пил «ликер—шасси») и Василий не настаивал, то уж равный по званию боевой летчик мог бы тоже себе это тоже позволить. Видно, были мотивы, кроме простого желания, заставившие Анатолия Авксентьевича все же выпить с Василием. Думаю, тут сыграло честолюбие — как же, пить с самим Сталиным!

Заявления многих журналистов, равно как и заголовки их статей, просто поражают. Иногда кажется, что не испорченный интеллектом талант графоманов им больше не на что направить. Чего стоит заявление Эдуарда Хруцкого о том, что сын Сталина постоянно глушил водку и ездил на карнавальном «Хорьхе»? (Кудрявов Б. Эдуард Хруцкий: Сын Сталина постоянно глушил водку и ездил на карнавальном «хорьхе». // Комсомольская правда, 5 марта 2003 г.). Довожу до сведения любителей истории, а не газетных «историй», что у Василия Сталина никакого «Хорьха» никогда не было! Он, как вернулся с Германии на «Паккарде», так до самого ареста в 1953 году на нем и ездил. Фото этого автомобиля не вызывает никаких ассоциаций с карнавалом — автомобиль стандартной комплектации черного цвета. Ну а насчет выпивки: интересно было бы спросить у самого Василия, «глушил» ли он водку на «брудершафт» с Эдуардом Хруцким? Думаю, отрицательный ответ вполне очевиден!

Сказки об алкоголизме Василия Сталина не выдерживают элементарной логической проверки. Итак: «правдивые источники» вещают, что В.Сталин был алкоголиком еще в бытность его начальником Московского округа ВВС. Так вот — В.Сталин тогда летал, летал на самолетах, летал сам, что полностью исключает эту лживую версию. Ни один врач не допустит алкоголика до полетов. Дочь Надежда, видевшая отца с детства, отрицает подобные заявления. Капитолина Васильева, жена Василия, говорила: «Раз не пьет, значит, завтра у него полеты». То же утверждает и Артем Сергеев: «Перед полетами он никогда не пил, исключено. Никогда! Для него работа была на первом месте» (Сергеев А. О друге незабвенном. К 85–летию со дня рождения В.И. Сталина. // Завтра, № 12 (644), 21 марта 2006 г.).

В другом интервью Артем Сергеев, которого просто достали вопросом о пьянстве его друга, не сдержался и выпалил журналистам все на прямоту: «Говорят, что он пил. Да, пил. Но не каждый человек делает это из—за своих дурных качеств. Как—то сидели с ним, выпили. Он еще наливает. Я его останавливаю, а он говорит мне: „А что мне? У меня только два выхода: пуля или стакан. Ведь я жив, пока отец мой жив. А отец глаза закроет, меня Берия на другой же день на части порвет, и Хрущев с Маленковым ему помогут. Такого свидетеля они терпеть не будут. Знаешь ли ты, каково жить под топором? Вот я и ухожу от этих мыслей“. И верно. Отец умер в марте, а в апреле Василий был арестован (Глушик Е. Артем Сергеев: Вспоминаю Сталина. // Сборник статей газеты „Завтра“. — http://stalinism.ru/alive/artem.html).

А вот угощать Василий действительно любил. Гостеприимство было родовым отличием обоих Сталиных. «Василий часто бывал в нашем полку, в том числе в 3–й эскадрилье, которую возглавлял его однокурсник по летной школе Пашкевич. Одна из встреч очень запомнилась. В ноябре 1944 г. в Шяуляе был дан банкет в честь освобождения Белоруссии и Прибалтики. В. Сталин принял активное участие в его организации, лично сам поздравил, а потом угощал всех авиаторов в течение двух дней. Щедрость объяснялась тем, что он перехватил цистерну спирта, адресованную в другую часть. За это Иосиф Виссарионович вызвал Василия в Москву и сразу же перевел в негвардейскую дивизию» (Кузнецкий В. За победу. // Волжская Коммуна, № 83 от 07.05.2005 г.).

Факт перевода в иную дивизию имел место, и вполне вероятно, что именно из—за этого случая, но до майора, как пишет товарищ Чуев, Василия не разжаловали, и полк никто не расформировывал! А уж басни и побасенки, байки и слухи поползли от всех, кто мало—мальски знал (зачастую просто слышавших, что Василий «где—то неподалеку» находится) сына вождя. И вся эта грязь под сенсационными заголовками кочует из газеты в газету. Ну, взять, к примеру, того же Петра Пивкина. Если с Маресьевым, по его словам (в чем я лично сильно сомневаюсь), они «ликер—шасси» на брудершафт пили, то рассказы о Василии Сталине выглядят, как исковерканные слухи. Сам Пивкин признается, что лично виделся с Василием лишь однажды, и то последний на авиамеханика впечатления не произвел. Зато о службе и тем более о «дебошах» Сталина—младшего на войне он знает все! Особенно подробно он расписал «штурм комендатуры»: «На шяуляйском аэродроме взлетная полоса была земляная, так что ее время от времени утрамбовывали дорожным катком. А рядом с летным полем большое шоссе проходило. Машины по нему сплошным потоком к фронту шли: и днем, и ночью рев моторов не стихал.

То ли Сталину этот шум надоел, то ли просто пьяная дурь в голову ударила. Выгнал он этот каток на шоссе, развернул поперек дороги, встал на него во весь рост и заявил:

— Я запрещаю здесь ездить!

Был он в этот момент в коричневой кожаной куртке без погон, так что шофера с пьяным церемониться не стали. Стащили на землю, скрутили руки и отвезли в комендатуру. Пивкин вместе с остальными техниками обслуживал самолеты, когда на аэродром примчался начштаба дивизии Черепов. Собрав всех, кто был на поле, раздал автоматы, и уже через пять минут «студебеккер», набитый солдатами, мчался к комендатуре. Взяли ее штурмом, перебив стекла, поломав все, что только можно, и съездив пару раз по физиономии особо несговорчивым комендатурщикам. К этому времени Сталина развезло окончательно, но вышел он все же на своих ногах» (Ишенин М. Со Сталиным и Маресьевым воевал в одной эскадрилье и дивизии наш земляк Петр Пивкин. // Город мой, № 14, 2002 г. — http://otvaga2004.narod.ru/Otvaga/wars1/wars_47.htm).

Вот уж действительно слышал звон, да не знает где он! А дело было так. Весна 1944 года выдалась на редкость промозглая. Аэродромы раскисли, и если такие асы, как Кирилл Евстигнеев и Виктор Попков, могли еще посадить свои машины в это болото, то взлетать с такого покрытия не представлялось возможным. Для этого укатывали отдельные взлетные полосы в виде земляных насыпей (отсюда дорожный каток в рассказе Пивкина). И если еще взлетать парами или звеньями такой «аэродром» позволял, то быстро поднять целый полк с него было практически невозможно. Наступление советских войск весной 1944 года шло стремительно, а распутица не позволяла такими высокими темпами перебазировать аэродромы, что создавало дополнительные трудности для действий нашей авиации и усложняло взаимодействие с наземными войсками, поэтому Василий Сталин, после получения очередного приказа на перебазирование, применение катку иначе как в виде баррикады не нашел. Он планировал использовать шоссе как взлетную полосу для перебазирования нескольких полков на новый аэродром. Так что это было вполне мудрое решение командира, а не «пьяная дурь» или «надоевший шум». Естественно, он угодил в комендатуру. Начштаба и весь летный состав (именно летчики, а не техники, пусть Пивкин не примазывается к чужим «подвигам») взял штурмом комендатуру, действительно украсив еще одним разбитым помещением и без того мрачный пейзаж города, по которому прокатилась война. А вот странную фразу авиамеханика «Сталина развезло окончательно, но вышел он все же на своих ногах» разгадать трудно. Это взаимоисключающие факты. Или его развезло окончательно, и он рухнул как тюфяк (ну, от чего в холодных застенках комендатуры могло развезти — с комендантом тяпнули в камере, что ли?), или, как было в действительности, Василий вышел на своих ногах. В данном случае, просеяв ворох слухов, можно из этой ситуации сделать только один вывод: Василия Сталина действительно в дивизии любили, а не «боялись» или «пресмыкались», иначе бы рядовые летчики, которым, как правило, до такого большого начальства и дела нет, проявили бы меньшее рвение в освобождении своего командира. По крайней мере отложили бы «штурм комендатуры» до утра.