Писатели и советские вожди - Борис Фрезинский Страница 54
Писатели и советские вожди - Борис Фрезинский читать онлайн бесплатно
Первая книга мемуаров была завершена в апреле 1960 г.; публиковать ее Эренбург решил в «Новом мире». Вот свидетельство А. И. Кондратовича, заместителя главного редактора журнала А. Т. Твардовского: «Отношения у А. Т. с Эренбургом были всегда прохладными. Взаимно прохладными <…> И однако, когда обстоятельства прижали И. Г., он обратился с письмом к А. Т.: что за журнал „Новый мир“ и что за человек Твардовский, он все-таки понимал. Эренбург писал, что он начал большую работу над воспоминаниями, закончил уже первую книгу и видит, что нигде ее, кроме „Нового мира“, он не сможет напечатать. Он просит А. Т. прочитать книгу, и если А. Т. что-то в ней не понравится, он не будет в обиде, если тот ее не примет к печати. А. Т. тотчас же позвонил И. Г. и сказал, что немедленно пришлет курьера, а так как Эренбург жил недалеко от редакции, рукопись через 15 минут лежала у А. Т. на столе» [444]. Письмо Эренбурга Твардовскому сохранилось, и свидетельство мемуариста можно проверить и уточнить:
Москва, 25 апреля 1960.
Дорогой Александр Трифонович!
Наверное, Ваши сотрудники Вам уже сказали, что я хочу предложить Вам для «Нового мира» мою рукопись — «Годы, люди, жизнь» [445], книгу первую. Меня обнадеживает наше сотрудничество — очерк о Чехове [446]. Посылаю Вам половину рукописи, находящейся в перепечатке. Вторая половина (главы 20–30) будут переданы Вам через несколько дней.
С сердечным приветом
С кем именно из сотрудников редакции «Нового мира» обсуждал Эренбург вопрос о публикации в журнале своих мемуаров до того, как обратиться с письмом к главному редактору, остается неизвестным. Твардовский, ознакомившись с рукописью, согласился печатать мемуары Эренбурга, за исключением шестой главы, где речь шла о гимназической большевистской организации и ее лидерах Бухарине, Сокольникове, Членове, Неймарке, Львовой. «Пробивать» эту главу в печать Твардовский предоставил самому автору. В тех условиях дать такое разрешение не осмелился бы ни один чиновник; взять на себя эту ответственность мог только Хрущев, и Эренбургу приходилось надеяться лишь на него.
Тут к месту будет привести свидетельство Б. М. Сарнова о том, как осенью 1959-го — зимой 1960 г. в вместе с Л. И. Лазаревым они, тогдашние сотрудники «Литературной газеты», посещали Эренбурга и беседовали с ним о его работе над мемуарами и как поразил их Эренбург своими вопросами:
«Помню, особенно поразило нас, когда он однажды спросил:
— А как, по-вашему, главу о Бухарине напечатают?
Л. И. Лазарев ответил в том смысле, что решить этот вопрос может только Хрущев.
— А что? Хрущев, по-моему, должен неплохо относиться к Бухарину, — предположил я.
— Вы думаете? — быстро повернулся ко мне Эренбург.
Я промямлил что-то в положительном смысле, хотя уже не так уверенно.
— Ну, мне он это просто говорил, — сказал Илья Григорьевич… (Видимо, во время их двухчасового разговора в мае 1956 г. — Б.Ф.)
Кто-то из нас спросил:
— Илья Григорьевич! А вы, когда писали главу о Бухарине, рассчитывали ее напечатать?
— Во всяком случае, я писал ее для печати, — ответил он» [447].
Поскольку первая волна политических реабилитаций жертв сталинских репрессий уже завершилась и тогда, в 1956 г., реабилитировать Бухарина Хрущеву помешали, а вторая волна явно не предвиделась, Эренбург обратился к Хрущеву с очень осторожным письмом; вопроса о реабилитации Бухарина в нем не ставилось. Эренбургу важно было не спугнуть Хрущева, и он написал лишь о возможности упомянуть имя Бухарина и рассказать о его юности. При этом Эренбург надеялся на внутренне доброжелательное отношение Хрущева к Бухарину, как ни к кому из знаменитых «оппозиционеров»; он понимал, что, скажем, к Сокольникову Хрущев, скорей всего, относится с меньшей симпатией, и потому в письме подчеркнул, что для него особенно важно рассказать именно о Бухарине. Наконец, письмо Хрущеву было составлено так, чтобы в случае отрицательного ответа, запрет не распространился на весь текст мемуаров:
Москва, 8 мая 1960.
Дорогой Никита Сергеевич!
Мне совестно отнимать у Вас несколько минут, да еще в такое напряженное время [448], но я не вижу другой возможности.
В журнале «Новый мир» начинают печатать мои воспоминания. В начале я рассказываю о моем скромном участии в революционном движении в 1905–1908 годах. Там я говорю о Бухарине и Сокольникове того времени — о гимназистах и зеленых юношах. Я решаюсь послать Вам эту главу и отчеркнуть те две страницы, которые без Вашего слова не могут быть напечатанными. Особенно мне хотелось бы упомянуть о Бухарине, который был моим школьным товарищем. Но, конечно, если это сейчас политически неудобно, я опущу эти две страницы.
Простите за покушение на Ваше время.
С глубоким уважением
Передать письмо Эренбург решил через помощника Хрущева В. С. Лебедева, наиболее либерального и интеллигентного из всего хрущевского окружения. С этой целью он обратился к Лебедеву с запиской [449]:
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии