Узурпаторы и самозванцы "степных империй". История тюрко-монгольских государств в переворотах, мятежах и иностранных завоеваниях - Роман Почекаев Страница 52

«§ 186. Льготы от платежа кибиточного сбора и других повинностей, дарованные семействам покойных хана Ширгазы Айчу-вакова и султанов Баймухамета Айчувакова, Ахмеда и Арслана Джантюриных, равно как и семействам киргизов, убитых и раненых в 1844 году в отряде, действовавшем против мятежного Султана Кенесары Касымова, остаются в своей силе.

§ 187. От платежа кибиточного сбора освобождаются также потомки бывших ханов Валия и Букея, по прямой линии, пользовавшиеся льготами от платежа ясака за определенное число скота» ^[490].

Таким образом, большинство казахских султанов было приравнено по статусу к основной массе казахов, проигрывая в правах и привилегиях даже представителям менее знатных родов, отличенных российскими чинами или наградами. Учитывая, что далеко не все казахские султаны обладали и значительным состоянием, подобные изменения их статуса имели для них весьма негативные последствия, заставив ряд султанов более активно участвовать в деятельности органов волостного управления либо же делать карьеру на российской службе.

Далеко не многие представители ханского рода достигли высокого положения в имперской чиновной иерархии. Тем не менее известно несколько казахских султанов, дослужившихся до высоких военных чинов. К ним относятся, в частности, генерал от кавалерии султан Гази Валиханов (был также членом Русского географического общества ^[491]), полковник Губайдулла Джангиров (князь Чингиз), проявивший себя отважным воином и полководцем во время русско-турецкой войны 1877–1878 гг. ^[492], а также вышеупомянутый Ч. Валиханов, дослужившийся до звания штабс-ротмистра, однако более известный как ученый и разведчик, совершивший в 1858–1859 гг. миссию в китайский Восточный Туркестан ^[493]. Немного выйдя за рамки хронологии данного исследования, можно вспомнить и А. Букейханова — казахского ученого и политического деятеля, депутата Государственной Думы, лидера партии «Алаш» и затем руководителя правительства «Алаш Орды» ^[494].

Казалось бы, можно сделать вывод, что лишение представителей «белой кости» сословных привилегий в 1860-е гг. стало логическим завершением длительной политики имперских властей по ограничению полномочий казахской элиты и окончательной интеграции Казахстана в состав России наравне с другими регионами. Однако такой вывод был бы не вполне корректным. Отмена особого статуса потомков Чингис-хана в Казахстане, как можно увидеть, происходила в эпоху «Великих реформ» в Российской империи, когда аналогичные процессы по превращению сословного общества в единую совокупность подданных императора (пусть и с фактическим сохранением многих сословных привилегий дворянства) происходили во всех регионах России. Таким образом, можно рассматривать эволюцию статуса «белой кости» в Казахстане не только как отмену прав, привилегий и льгот представителей этого сословия, но и как повышение статуса остальных слоев казахского населения, получивших больше возможностей для участия в политической жизни, деятельности органов управления и пр.

В заключение стоит отметить, что даже после формальной отмены привилегированного статуса потомков Чингис-хана они продолжали пользоваться традиционным уважением в Казахской степи. В частности, известно высказывание казахского политического деятеля Кунанбая Ускенбаева, отца выдающегося казахского просветителя Абая Кунанбаева (отметим, что Кунанбай и сам в свое время занимал пост окружного султана, хотя и принадлежал к «черной кости»): «В нашей мирской жизни все решают Чингизиды, в религиозной — ходжи» ^[495]. Эти слова были произнесены в 1879 г., т. е. уже спустя значительное время после формальной отмены особого статуса Чингизидов. Таким образом, официальная отмена привилегированного положения потомков Чингис-хана в силу традиционного почтения к ним со стороны населения Казахстана не лишила их былого уважения в степи на бытовом уровне, хотя их политическое значение с этого времени фактически было утрачено.