Загубленная жизнь Евы Браун - Анжела Ламберт Страница 52
Загубленная жизнь Евы Браун - Анжела Ламберт читать онлайн бесплатно
Альберт Шпеер был назначен главным архитектором Гитлера в 1934 году, в возрасте двадцати девяти лет. Архитектура является мощным, воздействующим на подсознание средством выражения национальной политики и идеологии, и несостоявшийся архитектор Гитлер понимал это лучше других. Кроме того, он знал, что монументы, стоящие за именем и памятью человека, могут продержаться века, даже тысячелетия, и сам мечтал о такого рода бессмертии. «Его видение мира, который он хотел создать, чтобы увековечить себя, и его идеология были цельными и всеобъемлющими, подобными мировоззрению фараонов». Он выбрал молодого, безвестного Шпеера, чтобы тот строил для него гигантские, армированные бетоном здания, облицованные мрамором и гранитом. Гитлер проводил долгие часы, склонившись над архитектурными проектами и строя грандиозные планы с новым протеже, в ком видел свое alter ego, человека, которым сам хотел бы быть. Шпеер воплощал замыслы Гитлера в тысячах кубометров бездушных монолитов «архитектуры фюрера», ведущего направления в искусстве Третьего рейха. Эти монстры раскрывали одержимую, несгибаемую сущность его покровителя куда лучше, чем он сам полагал.
Шпеер был одним из очень немногих хоть сколько-то порядочных людей в окружении Гитлера (хотя и не таким порядочным, каким пытался представить себя впоследствии). Он всегда вставал на сторону Евы, описывая ее как «очень юную, очень робкую и очень скромную». И объяснял подробнее:
Она во всех отношениях была женщиной, созданной для мужчины. Это подтверждало отношение к ней секретарш и даже моей жены. Они воспринимали Еву, мягко говоря, без энтузиазма. Лично мне и еще нескольким близким к Гитлеру людям она очень нравилась. Забавно, ведь она не кокетничала, понимаете, дело совсем не в этом. Легкомыслие ей было очень даже свойственно, но она все делала с таким чувством, с такой подлинной способностью радоваться жизни. Она ничего не имела против евреев, антисемитизм был ей чужд. Она была простая девушка, а простые люди часто лучше других. <…> Она была, конечно, очень женственна, удивительно нетребовательна, потихоньку помогала многим людям (об этом даже не знал никто!) и бесконечно заботилась о Гитлере. Такая девушка — отдых для души. И в ее любви к Гитлеру не могло быть никаких сомнений.
Шпеер считал, что «на нее возводили столько клеветы… она была очень славная девочка». Отдых для души… робкая… скромная… застенчивая… рада угодить… нетребовательная… Как-то не похоже на вульгарную, корыстную девицу, готовую предложить интимные услуги в обмен на деньги, власть или положение. Гитта Серени, безжалостная к прихлебателям Гитлера, пришла к заключению:
Она [Ева Браун] была милая и веселая. Она сохраняла жизнерадостность для него, и именно потому эта простая девушка стала так дорога ему. Гитлеру необходим был кто-то, с кем не нужно думать. Она привносила в его жизнь ту составляющую, которая еще была доступна ему в тридцатых, но не после 1941-го. И это, должно быть, имело для него неоценимое значение.
Ева Браун обладала многими достоинствами. Она отличалась лояльностью, и не только по отношению к Гитлеру. Друзья ее ранней юности остались друзьями на всю жизнь. Она переписывалась с одноклассницами, с которыми дружила с семи-восьми лет, и любила навещать их, чтобы поболтать о старых добрых временах. Она никогда не пользовалась своим положением, чтобы помыкать домашней прислугой, и общалась с ней на равных. Анна Плайм подчеркивала, что Ева «не умела быть надменной, и я никогда не слышала от нее не то что оскорбления, но даже упрека. Она ничуть не походила на обычных работодателей, которые не забывают постоянно указывать слугам их место». А Траудль Юнге поделилась впечатлением от их первой встречи: «Меня поразила ее естественность и непринужденность».
Ева старалась как можно дольше сохранять какую-то долю независимости. Она продолжала работать у Гофмана, когда не была в Бергхофе. Это давало ей ощущение, что часть своих средств она зарабатывает честным трудом. Гитлер называл ее гордой, вспоминая, сколько времени прошло, прежде чем она согласилась принимать от него деньги. На досуге он любил поболтать с секретаршами о минувших днях, и Траудль Юнге запомнила, как отзывался ее начальник о своей подружке.
Прежде всего, она была гордой. Поначалу она работала у Гофмана, и ей действительно приходилось экономить деньги. Но прошел не один год, пока она позволила мне оплатить ей хотя бы такси до дома. А сколько ночей она провела на скамье в офисе, чтобы всегда быть на месте, если я позвоню, так как их домашний телефон не принимал междугородные звонки. Всего пару лет назад мне удалось уговорить ее позволить купить ей тот маленький домик в Богенхаузене.
Дело не в миловидности; в первую очередь Гитлера привлекали душевные качества Евы. Он знал, что может доверять ей.
Ганс Карл фон Хассельбах, один их хирургов Гитлера в период с 1934 по 1944 год, высказался так:
Ясно как день, что Ева Браун любила его всей душой. Она купалась в роскоши, и все же ее надежды так никогда и не осуществились полностью. Она не производила впечатления счастливой женщины [курсив мой. — А.Л.]. Не знаю, хотела ли она детей; в любом случае иметь их ей было не суждено. Поскольку Гитлер не собирался жениться на Еве, а незаконные дети нанесли бы ущерб его величию в глазах немецкого народа, он был вынужден отказаться от продолжения рода. Гитлер совершенно точно не изменял Еве, и сомнений в его верности никогда не возникало. Ева, вероятно, не имела никакого влияния на политические дела и всегда избегала политических дискуссий. Гитлер был невысокого мнения об интеллектуальных способностях женщин и ни за что не позволил бы женщине влиять на свои решения.
На всем протяжении их отношений Ева категорически отказывалась извлекать выгоду из своей близости к Гитлеру. Не у всякого тирана фаворитка проявляет подобную добродетель. Она никогда не пыталась повлиять на него, не требовала ни от кого услуг в обмен на обещание замолвить за них словечко.
На Гитлере ее освежающее присутствие сказывалось благотворно, но Еве в новой обстановке приходилась нелегко. Она оказалась отрезана от всего, что поддерживало ее в течение двадцати четырех лет жизни. Места и люди, служившие ей точкой опоры: многочисленные тети, двоюродные братья и сестры, дедушка в Байльнгрисе, католическая вера, квартира на Гогенцоллернштрассе, где она прожила больше десяти лет, — все это в Бергхофе не имело никакого значения. Она осталась без прошлого, без имени, без личности. Да, с ней в Бергхофе жила сестра, но Гретль была слабым человеком. Это Ева поддерживала ее, а не наоборот. Позже ее родители поддадутся на уговоры, переступят через свою щепетильность и навестят дочерей, но пока что отец был неумолим. За это одинокое время Ева несколько раз посещала Байльнгрис, хотя бабушка с дедушкой уже умерли. Однажды она приехала в городок на реке Альтмюль на «мерседесе» Гитлера в сопровождении двух телохранителей-эсэсовцев. Она регулярно навещала могилы бабушки и дедушки, а когда не могла поехать сама, то посылала цветы. Наблюдательные католики Байльнгриса замечали, что фамильный склеп Кронбургеров всегда украшен свежими венками. Возможно, это обстоятельство убедило их не замечать «мерседес».
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии