Марко Поло - Сергей Нечаев Страница 51

Его главная заслуга состоит в том, что он вместо дикой и недоступной Азии открыл перед европейцами страны, значительно превосходившие тогдашнюю Европу своим экономическим развитием и просвещением. Он словно кричал: «Китай монголов не хочет нам зла, и он намного обогнал нас» {494}.

Вчитываясь в описания городов и стран, о которых Марко Поло пусть и знал только понаслышке, невольно приходишь к мысли, что он специально рассказывает о том, какие там были порты, какие деньги в обращении и какие главные товары, интересные для торговли. С этой точки зрения его книгу можно считать первым торговым справочником по рынкам стран Востока. И не только. То огромное количество ценнейших сведений о Востоке, которые Марко Поло собрал во время своих путешествий, сделало его труд настольной книгой таких выдающихся мореплавателей, как Христофор Колумб, Васко да Гама и Фернандо Магеллан. Можно даже утверждать, что книга Марко Поло сыграла вполне конкретную роль в открытии Америки и морского пути в Индию.

В свое время, например, много говорили о карте, которую Марко Поло якобы привез с собой из Китая. Она якобы потом хранилась в монастыре Сан-Микеле-ди-Мурано в Венеции. Говорили также, что сам Христофор Колумб «ездил в означенный монастырь и рассматривал эту карту и что она внушила ему некоторые идеи насчет берегов Индии» {495}.

Впрочем, Джованни Баттиста Рамузио, также посещавший этот монастырь, утверждал потом, что эта карта не была подлинником, а оказалась работой одного безвестного монаха и к ней затем многократно делались дополнения разными людьми. Сам же Колумб нигде не упоминал об этой карте, а ведь если бы он видел ее, то наверняка не умолчал бы…

Даже теперь нелегко разобраться, где у Марко Поло правда, а где — плоды разыгравшейся фантазии. За склонность к преувеличениям и вымыслу он, кстати, и получил свое прозвище «Миллион» (Il Milione), которое осталось за ним и после смерти. Да, широкая публика видела в нем, скорее, создателя увлекательнейших легенд, чем историка или географа. Недаром же флорентиец Амалио Бонагуизи, переводивший книгу Марко Поло, написал в 1392 году, что венецианец взялся за этот свой труд, «чтобы провести время и развеять меланхолию» {496}. Он же предупреждал читателей своего перевода: «Содержание представляется мне неправдоподобным, но если всё это правда, придется поверить в чудеса» {497}.

Но Марко Поло и не был ученым. Он не был исследователем в современном смысле этого слова. Да он никогда на это и не претендовал. Он просто плыл по течению, повинуясь капризам фортуны и с готовностью воспринимая и впитывая в себя самые разнообразные впечатления. Он умел приспосабливаться и внимательно смотреть по сторонам. Он знал понемногу о многом и всегда рассказывал «со страстью дилетанта» {498}.

Но, как совершенно верно отмечал в свое время великий Гёте, «сущность дилетантизма в том и заключается, что дилетант не понимает трудностей того, за что он берется» {499}. По всей видимости, не понимал этого и Марко Поло, а посему ему и удалось сделать то, о чем никто из «больших профессионалов» до него не смел и подумать.

При всей своей противоречивости и непоследовательности, книга Марко Поло осталась незаконченным шедевром, обращавшимся ко всё новым и новым поколениям путешественников и мечтателей.

Сам Марко Поло долгое время был почти забыт, но его книга, воспринимавшаяся как поучительный сплав реальных фактов и вымысла, продолжала жить. И так продолжалось вплоть до начала XIX века, когда ученые предприняли попытку наведения порядка в сбивчивом нагромождении сведений, представленных в книге Марко Поло. В авангарде этого движения, как ни странно, оказались не итальянцы, а французы. В частности, в 1824 году Парижское географическое общество выпустило книгу Марко Поло с тщательными примечаниями известного лингвиста-востоковеда Гийома Потье (1801—1873). Это издание по праву считается лучшим из того, что сделано в связи с путешествиями великого венецианца.

Особое значение публикации Гийома Потье заключается в том, что он сравнил рассказы Марко Поло со старинными монгольскими и китайскими хрониками, доказав, что слова венецианца — это не фантазии и не видения, навеянные, например, наркотиками, а поразительно точный отчет об увиденном и услышанном.

Научный труд Гийома Потье был дополнен и усовершенствован двумя выдающимися учеными — британским полковником инженерных войск и географом Генри Юлом (1820—1889) и французским востоковедом Анри Кордье (1848—1925).

Генри Юл сделал свой собственный перевод книги Марко Поло и снабдил его обширными комментариями. Его работа под названием «Книга господина Марко Поло, венецианца» вышла в Лондоне в 1875 году. Книга Анри Кордье, проверенная «в свете последних открытий», вышла со ссылками на лондонское издание. В 1921 году работа Генри Юла снова была переиздана в Лондоне в трех томах, и третий дополнительный том был составлен Анри Кордье.

Обильно снабженное комментариями издание Юла—Кордье почти в четыре раза превосходит по объему «оригинал» Марко Поло и изображает его предвестником Великой эпохи открытий, еще более успешным, чем Магеллан и Колумб, в отличие от которых венецианец не носил меча, никого не убивал и не обращал в рабство.

По сути, Генри Юл и его преемник Анри Кордье, много лет работавший секретарем французской миссии в Китае, восстановили репутацию Марко Поло в англоязычном мире.

Для этих двух исследователей главное в книге Марко Поло заключалось даже не в содержании, не в истории ее создания, а в том, что она полна загадок, но при этом их уверенность в правдивости автора была такова, что они не сомневались: каждая загадка обязательно должна иметь решение. И Юл с Кордье с пылом искали ответы на многочисленные вопросы, возникающие в связи с книгой Марко Поло. Для этого они создали настоящую всемирную сеть корреспондентов, которые помогали им разобраться, какие азиатские народы и местности имел в виду отважный венецианец.

А затем, в 1938 году, в Англии и во Франции вышла книга, представляющая собой самую полную версию творения Марко Поло. Ее авторы — профессор из Кембриджа Артур Кристофер Моул (1873— 1957) и французский востоковед, исследователь Центральной Азии Поль Пельо (1878—1945).

Эти два ученых предприняли попытку составить некий «Сводный перевод», в котором они «попробовали свести воедино все или почти все сохранившиеся слова Марко Поло и указать источник, из которого исходит каждое слово» {500}.

Естественно, потребовалось два тома примечаний, но книга не получилась скучной, ибо Артур Кристофер Моул и Поль Пельо сумели сохранить яркий стиль книги Марко Поло, в которой самым невероятным образом перемешаны сухая информация и почти сказочные отрывки, изложенные практически разговорной речью.

В России, кстати сказать, книга Марко Поло была впервые переведена А. Н. Шемякиным. Она печаталась в 1861 — 1862 годах в «Чтениях в Обществе истории и древностей российских при Московском университете», а потом, в 1863 году, вышла отдельным изданием. Пояснения к этой книге были сделаны Августом Бюрком, а дополнения и поправки — К. Ф. Нейманом [47].