КГБ в Японии - Константин Преображенский Страница 50
КГБ в Японии - Константин Преображенский читать онлайн бесплатно
Но была среди журналистов еще одна, не вербуемая категория, доставлявшая особые хлопоты разведке, — крупные журналисты-международники, входившие в партийную номенклатуру и потому неподвластные КГБ Имея право напрямую связываться с членами Политбюро, они с удовольствием щеголяли своей осведомленностью в дружеских беседах с американцами.
Особую неприязнь вызывал почему-то Генрих Боровик, проводивший в США свой собственный курс без консультаций с разведкой. Помню, как у нас на курсах переподготовки офицерского состава Генриху Боровику была посвящена целая лекция, из которой следовало, что он — плохой человек.
Даже к Юлиану Семенову, столь любовно живописавшему труд чекистов, отношение было сугубо отрицательным.
— Переписал все из наших отчетов, а гонорар себе в карман положил! — ворчали контрразведчики из 2-го главка. Их раздражало то, что какой-то писатель — один из тех, за которыми следит Пятое управление, — свободно расхаживает по коридорам Лубянки да еще и заглядывает в секретные досье, пользуясь покровительством Цвигуна и Андропова.
Интеллигенцию в спецслужбах не жаловали, особенно творческую. Ее относили то к диссидентам-антисоветчикам, то к зловредным демократам, в зависимости от исторической обстановки. Журналистов же считали людьми ненадежными и болтливыми, склонными скорее к свободомыслию, чем к воинской дисциплине. Журналист вполне устраивал разведчика как агент-осведомитель, к которому можно отнестись свысока, но видеть сомнительного писаку в чекистских рядах для многих было просто невыносимо. Традиция эта была подтверждена и Андроповым, который тотчас избавился от одного из своих помощников, дерзнувшего издать книгу. Вполне лояльную, между прочим, повествующую о русской разведке перед Первой мировой войной.
Судьбу журналиста в разведке можно было уподобить двойственному положению в ней разведчика-нелегала, которому никто из своих до конца не верил из опасения, что он слишком глубоко впитал в себя западный образ жизни.
Вербовка и журналистская этика
А между тем журналистская «крыша» предоставляет разведчику огромный простор для работы. Ведь журналист — желанный гость на любой фирме, в каждой политической партии. Его все стараются использовать в собственных интересах. Ну и что страшного, если он попросит уточнить данные новой электронной схемы?! Да ему выложат ее целиком в надежде, что он разрекламирует ее на весь мир!
Он также может в любое время суток позвонить и в правительство, и в МИД, и в министерство обороны любой страны: какова, мол, ваша позиция по отношению к России, редакция требует!.. И везде ему ответят по возможности любезно и обстоятельно, А главное — его двусмысленные вопросы никакой шпионской уликой не служат. Ведь каждому известно, что журналиста ноги кормят, а закон о свободе информации предоставляет ему такие права. Иностранцы вообще очень наивны, потому что не прошли такой суровой жизненной школы, как мы. Они опасаются откровенничать с нашим дипломатом, считая его шпионом, зато перед журналистом широко распахивают объятия: уж этот-то не продаст!..
Кроме того, наши разведчики, в том числе и журналисты, хорошо знают языки разведуемых стран: русская традиция преподавания языков действительно является лучшей в мире. Трудно представить себе американского журналиста, беседующего с монголом, индонезийцем или жителем Таиланда на их родном языке. Для русского же коллеги это обычное дело! Кроме того, журналист не скован дипломатическим этикетом и может запросто напроситься даже к главе государства! (А на следующий день на стол Крючкова ляжет архисрочная телеграмма: «Королева Великобритании об отношениях с Советским Союзом!» Да за нее сразу можно давать медаль «За боевые заслуги»!)
Повода для знакомства журналисту искать не надо: предложение дать интервью иностранному корреспонденту льстит самолюбию любого человека!
Готовясь к интервью, человек может ожидать всего — и журналистской нахрапистости, и беспардонных вопросов, но, уж конечно, не вербовки! Оттого вопросы нашего разведчика-журналиста, оказавшиеся неожиданно деликатными и лестными для самолюбия, вызывают чувство облегчения, а дорогой подарок усиливает приятное впечатление от встречи. И приглашение к новой встрече не заставляет себя ждать… А почему бы и нет? Приглашение с радостью принимается.
На этом, собственно, журналистская часть и заканчивается. Теперь разведчик старается перевести отношения на дружеский уровень, а потом — на откровенно шпионский. Жизнь и карьера агента отныне оказывается под дамокловым мечом угрозы разоблачения.
Разумеется, иногда вербовка диктуется важными интересами нашего государства, но далеко не всегда. Ведь если бы мы вербовали только изобретателей нового оружия и помощников министров, разведке нечего было бы писать в своих ежегодных отчетах. По старой чекистской традиции значительная часть агентов приобретается исключительно для того, чтобы красноречиво и многословно, а главное, оптимистично описать проделанную чекистом работу. По большому счету этот агент никакой ценности для разведки не представляет Не случайно на жаргоне разведчиков вербовка так и называется — «галка». А именно от количества «галок», а не от качества добытой информации зависит карьера разведчика.
Когда журналист-разведчик терпит провал или перебегает к американцам, все те, у кого он брал интервью, попадают под подозрение. Их имена всплывают на страницах газет.
— Да, давал я интервью Левченко, но ведь я же не знал, что он шпион! — кричал мне депутат японского парламента М. Акаги после того, как его бывший интервьюер, корреспондент «Нового времени» в Токио, бежал к американцам. — Сейчас я беседую с вами А может, вы тоже шпион?
Увы, он не ошибался…
В начале девяностых голов, после краха советского КГБ, в печати появились высказывания о том, что использовать офицеров разведки в качестве журналистов все-таки неэтично: ведь человек раскрывает перед ними душу, почти как на исповеди. Но вскоре такие разговоры затихли…
Разведчики второго сорта
Вот поэтому журналистика в разведке и не поощряется: в полном объеме она тут вовсе и не нужна! Ее используют лишь в качестве повода для знакомства. Роль, которую она в этом случае выполняет, на профессиональном языке разведчика называется «прикрытие оперативной деятельности». Всякая дополнительная творческая деятельность разведчика, выходящая за рамки «прикрытия», в лучшем случае игнорируется начальством, в худшем — создает мнение о нем как о несерьезном человеке.
— Как же он будет руководить чекистским коллективом, если он журналист? — не раз приходилось мне слышать в руководящих кабинетах разведки. Характерно, что бывшие райкомовские работники, пришедшие в разведку по партнабору и вообще не являющиеся специалистами в какой-либо области, подобных вопросов не вызывают.
Для того чтобы оправдывать свое «прикрытие», разведчик обязан был всеми средствами и способами демонстрировать это, играть его — но быть при этом разведчиком. С деловым видом появляться на пресс-конференциях, язвительно задавать вопросы, но — ничего не писать. И хотя, как сказано в учебниках для разведчиков, изредка печататься все же нужно, чтобы местная контрразведка не догадалась, что ты разведчик, она все равно об этом хорошо знала…
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии