Покорение Сибири. От Ермака до Беринга - Михаил Ципоруха Страница 5

Эти общинники — «черные» улусные люди составляли дружины улусных предводителей и платили ежегодные «дары» мурзе или беку рыбой, пушниной или продуктами скотоводства. Кроме того, «черные люди» татарских улусов и покоренные татарами хантыйские и мансийские племена, а также зауральские башкиры обязаны были платить хану ежегодный ясак, главным образом пушниной, и в качестве воинов участвовать в военных действиях, если хан объявлял военный поход. Так что хан и его приближенные угнетали и собственный «черный народ», и покоренные племена.

Хан имел своего главного советника-визиря — «карачу», свои войска и слуг. Из своей столицы он посылал во все улусы сборщиков ясака — «даруг». Знатные мурзы управляли своими улусами и при проведении ханом военных походов участвовали в них со своими воинскими отрядами. За участие в походах мурзы получали часть добычи. Война обогащала татарских мурз и беков за счет добычи и продажи пленных в рабство.

В середине ХVI вкогда Сибирским ханством правили хан Едигер и его брат Бекбулат из рода тайбугинов, на ханство напал Кучум, сын бухарского правителя Муртазы. Русские документы того времени называли Кучума внуком тюменского хана Ибака. Войско Кучума составляли узбекские и ногайские отряды, а также башкирские воины. Едигер и Бекбулат в борьбе с Кучумом решили опереться на московского царя Ивана IV.

В январе 1555 г. в Москву прибыли Тягрул и Панъяды — послы сибирского хана. Они поздравили царя со взятием Казани и с успешными действиями царских воевод в районе Астрахани. Послы «били челом государю ото князя Едигера и ото всей земли, чтобы государь их князя и всю землю Сибирскую взял на свое имя, и от сторон ото всех заступил (оборонил. — М.Ц.), и дань свою на них наложил, и даругу своего прислал, кому дань собирать» (8, с.371). Царь милостиво объявил, что принимает Сибирь «под свою руку». Теперь он прибавил к своему титулу «всеа Сибирскыя земли повелитель» (12, с.436).

В Москве послы Едигера обещали платить дань царю с каждого «черного» человека по соболю, а даруге (сборщику дани) — по белке с человека. Дьякам Посольского приказа удалось установить из опросов членов посольства и их свиты, что «черных» людей в ханстве 30700 человек. Значит, ежегодная дань должна была составлять 30000 соболей, и послы согласились с таким объемом ежегодной дани.

Царским представителем в столице Сибирского ханства был назначен Дмитрий Куров Непейцын, который отправился в Зауралье с «жалованным ярлыком» царя и там привел Едигера, Бекбулата и их главных советников к присяге (шерти) на верность московскому царю. Правда, провести перепись сибирского населения с целью точного определения размера ежегодной дани послу не позволили. Вскоре Едигер прислал в Москву посла Баянду с данью — всего 700 соболиными шкурками, чем сильно разгневал царя, который повелел заточить посла в тюрьму (12, с.437).

Отправил царь в Югру к князьку Певкею посланника и повелел ему собрать по соболю с человека и сразу же везти дань в Москву. За это он обещал защитить Югру от любых захватчиков. Так как Кучум продолжал теснить отряды Едигера, то последний послал в Москву грамоту о своей присяге в верности царю, присовокупив к ней дань — 1000 соболей и даругжскую пошлину 160 соболей вместо белок.

В 1563 г. Кучум с помощью бухарского хана разгромил Едигера, взял его вместе с братом и близкими родственниками в плен, а затем убил. В живых остался только спасшийся бегством и нашедший убежище в Средней Азии сын Бекбулата Сеид-Ахмат (Сейдяк).

Через несколько лет Кучум окончательно сломил сопротивление татарской знати и племенных югорских князьков. Он окружил себя отрядами узбеков и ногайцев и стал усиленно насаждать мусульманство. По просьбе Кучума бухарский хан Абдулла в 1572 г. прислал в Сибирское ханство представителей мусульманского духовенства для утверждения в нем ислама. Через несколько лет хан Абдулла отправил «к Сибирскому народу для наставления его в вере» новую миссию, в состав которой включили самых авторитетных мусульманских богословов и ученых. Так что к началу 80-х годов ХVI в. вся татарская знать приняла новую религию.

Вероятнее всего, «черные» люди татарских улусов и остальное большинство жителей Прииртышья и Приобья смотрели на Кучума, который именовал себя ханом тюменским и сибирским, как на пришельца и завоевателя. Выдающийся отечественный публицист А. Н. Радищев в исследовании, посвященном присоединению Сибири к Московскому царству, отметил, что Кучуму «чужестранцу, опричь пришедших с ним, повиновалися из одной только боязни, как то бывает всегда в завоеванных странах» (8, с.366).

Сломив сопротивление местных правителей и несколько укрепив свою власть, Кучум стал готовиться к войне с Русью, прикрывая подготовку к нападению письмами к царю и присылкой в 1571 г. в Москву посольства с данью — 1000 соболями, которое подтвердило договор, заключенный Едигером. Кучум даже принял в Кашлыке царского посла Третьяка Чубукова и обязался вносить дань в царскую казну и подписать присяжную грамоту.

Объектом нападения Кучума должна была стать, в первую очередь, Пермская земля, набеги на которую совершали еще тюменские татары. Они в свое время под водительством царевича Кутлук-салтана, сына Ибака, о котором упоминалось ранее, разорили Усолье на Каме, «русаков вывели» и перебили (6, с. 99).

Соляные богатства Пермской земли раньше всех оценил Аника Строганов, мужик с Русского Севера, основатель богатейшего торгового дома. Много лет главным центром соляной промышленности Строгановых была Соль Вычегодская. Со временем Аникой были построены солеварни в Пермском крае. В 1558 г. царь дал Строгановым разрешение искать там источники рассола и ставить солеварницы и дворы, поднимать целину на пустых местах по р. Каме.

А Строгановы взяли обязательство оборонять места по Каме от нападения ногайцев и других иноземцев. Для этого им было разрешено царем поставить городок Канкор на Пыскорском мысу в 15 верстах от Усолья Камского, «где бы место было крепко и усторожливо, и на городе пушки и пищали учинити и пушкарей, и пищальников, и воротников… устроити собою для береженья от ногайских людей и от иных орд». А в 1564 г. они добиваются разрешения в 15 верстах выше Канкора поставить на Орлове наволоке другой городок — Кердеган, или Орел, для защиты вновь поставленных солеварниц: «стены сажен по 30, а с приступную сторону для низи и к варницам ближе в глины место каменьев закласти, а пищалники и сторожки для береженья… собою ж держати, а наряд скорострельной в тех городах устроить ему собою ж». В это приблизительно время был построен и третий городок, Яйвенский, на устье р. Усолки, впадающей в Яйву, приток Чусовой.

В 1568 г. Яков Строганов получил такое же разрешение рядом с новым соляным промыслом вверх по Чусовой «крепости поделати и городок поставити» и содержать там воинов и артиллерию. Так возник Нижне-Чусовский городок, а позже, с обнаружением рассола в верховьях Чусовой, — Верхне-Чусовский городок. Затем был построен укрепленный городок на Сылве, а в 1597 г. — Очерский острожек для охраны рыбной ловли на Очере (6, с.99, 100). Все это Строгановы делали за счет доходов от торговли солью, которая в то время давала громадные доходы, большие даже, чем доходы от торговли вином.