Анатомия посткоммунистического мафиозного государства. На примере Венгрии - Балинт Мадьяр Страница 5
Анатомия посткоммунистического мафиозного государства. На примере Венгрии - Балинт Мадьяр читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Таким образом, в мафиозном государстве систематическая коррупция в масштабах всей страны уже не может быть отнесена к классическому повседневному или криминальному типу, ведь на этой «ступени развития» коррупция из отклонения от нормы, которое необходимо скрывать, превращается в практику, возведенную в ранг государственной политики и направляемую из центра. Здесь уже не олигархи подчиняют государство своему контролю, а политические предприниматели присваивают себе право назначения олигархов. Иначе говоря, не какая-либо экономическая группировка берет в свои руки контроль над определенными сегментами обособленной от нее как в кадровом, так и в организационном отношении политической деятельности, а политическое предприятие само превращается одновременно и в экономическое, покоряя как мир политики, так и мир экономики и формируя с помощью всего арсенала средств государственной власти свою мафиозную культуру. В период первого прихода к власти партии «Фидес», в 1998–2002 гг., создание этой модели еще наталкивалось на сильные институциональные преграды. В то время наличие законов, требовавших конституционного большинства в две трети голосов, так или иначе еще поддерживало систему демократических институтов, которая, правда, и тогда уже была подвержена эрозии. Не имея конституционного большинства в парламенте, нельзя было добиться монополизации власти и ликвидации разделения властей, что является одной из основных предпосылок возникновения мафиозного государства. Однако после 2010 г. за отсутствием этого тормоза строительство мафиозного государства пошло полным ходом.
В мафиозном государстве частные интересы подменяют интересы общества уже не от случая к случаю, а постоянно и систематически. Практически нет такой сферы деятельности этого государства, которая не была бы подчинена совокупным интересам укрепления власти и обогащения. Мафиозное государство – приватизированная форма паразитического государства.
В ходе смены режима в Венгрии сложилась действительно образцовая система политических институтов демократии западного типа. В то же время продолжали существовать и те формы поведения восточного типа, которые, можно сказать, системно чужды либеральной демократии. В течение «двух смутных десятилетий» с 1990 по 2010 г., как задним числом заклеймили период после смены режима руководители «Фидес», политический строй западного образца вел борьбу с восточной моделью приобретения имущества и собственности. Таким образом, выборы и смены правительств были не просто вехами коррекционных процессов внутри одной системы ценностей в русле консенсусной модели общества, а отчаянными сражениями в борьбе за захват собственности и новых имущественных позиций. В этой борьбе восточные образцы непотизма, поддержанные политической элитой и вызвавшие социальную и политическую турбулентность, подорвали и в конечном итоге практически поглотили систему политических институтов западного типа, сложившуюся в ходе смены режима. Конечно, напрашивается законный вопрос: почему в борьбе системы институтов западного образца и культуры восточного образца победила последняя?
Для объяснения этого краха и обстоятельств приобретения партией «Фидес» конституционного большинства на выборах необходимо, с одной стороны, четко определить ответственность различных политических игроков (преступления, ошибки, бессилие и т. д. правящих партий, а также сознательную военную стратегию партии «Фидес», направленную против системы институтов либеральной демократии), а с другой стороны, выяснить вытекающие из структуры и сознания венгерского общества социологические причины, которые послужили основой для наступательной правой политики. Вместе с тем лишь несчастное стечение этих обстоятельств могло привести к тому, что Венгерская Республика роковым образом превратилась в мафиозное государство. Та эволюция, которая в бывших республиках СССР была прямолинейной, в Венгрии совершилась кружным путем. В этом смысле то, что произошло в Венгрии, все же нельзя считать роковой неизбежностью.
«В 1989 г. еще могло казаться, – пишет Петер Тёльдеши [6], – что мы, венгры, всего лишь должны следовать практике социальной рыночной экономики и строительства правового государства, которая сложилась в Германии, руководствовавшейся боннским Основным законом, а позже была опробована целым рядом стран. Затем, создав новую, венгерскую модель развития, опирающуюся на отечественные традиции, и прилагая упорные усилия, можно будет в обозримом будущем догнать западные страны. Однако после перелома 1989 г. в Венгрии наступил не период догоняющего развития с форсированным развитием средних слоев населения, которое за несколько десятилетий позволило бы достичь уровня европейских стран, а затяжной кризис. Наследие коммунизма оказалось гораздо более обременительным, чем ожидалось ранее. Быстро выяснилось, что половинчатая мелкобуржуазная эволюция, наблюдавшаяся в эпоху Кадара, не открыла пути для непосредственного перехода к настоящему рыночному капитализму. Для людей, выросших в атмосфере сговора и обхода правил, приспособление к конкуренции на мировом рынке было сопряжено с гораздо бóльшими трудностями, чем для граждан других стран Центральной Европы. В освободившейся стране вдруг выяснилось, что инстинкты, стремления и надежды венгров, их культура и модели поведения имеют серьезные изъяны и конфигурацию, характерную скорее для Восточной Европы и Балкан, чем для Центральной Европы».
Результаты исследования, поместившего структуру ценностных ориентаций венгерского общества в международный контекст [7], позволяют обнаружить твердые преграды на пути формирования устойчивой верности принципам либеральной демократии и свободно-конкурентной рыночной экономики. Характеристики, описанные в исследовании, почти не изменились с начала 80-х гг. до последнего, пятого опроса в 2009 г. Aнализ данных рисует картину, отрезвляющую всех тех, кто предполагает наличие у венгров западного набора ценностей, характерного для либеральных демократий, поскольку ближайшими соседями Венгрии на ценностной карте являются страны с восточной, православной культурой, прежде всего Республика Молдова и Болгария, а также Украина и Россия. Гораздо дальше от венгров на ценностной карте располагаются страны не только по ту сторону реки Лейта, но и те, что находятся в Центральной Европе и принадлежат к зоне западной иудейско-христианской культуры. Структура ценностных ориентаций, характерная для венгерского общества, далека даже от периферии Запада. Упомянутое исследование показывает, что Венгрию, которая, между прочим, секуляризована подобно западным странам, отталкивает далеко на Восток закрытость мышления ее жителей: преданность свободе выражения мнений, желание участвовать в решении общественных проблем, степень использования прав и свобод, доверие к людям, терпимость по отношению к инакомыслящим и вера в способность управлять своей судьбой характерны для венгерских граждан настолько, насколько и для молдаван, и далеко не в такой мере, как для наших словацких или словенских соседей. В своей комедии «Прощальная симфония» Петер Эстерхази пишет об этом так: «Русские ушли, а мы остались здесь» [8].
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии