Российские юнкера. 1864-1917 гг. История военных училищ - Алла Воробьева Страница 5

Ответственность за юнкеров лежала на строевых начальниках. Два или три года юнкер жил в своей роте, эскадроне или батарее под пристальным наблюдением. Как юнкер одет, какова его выправка, где бы и что бы с ним ни случилось — за все отвечал его командир, который был не только начальником, но и наставником, «отцом» своих питомцев. В училищах действовала система общих заседаний офицеров строевого командного состава, на которых докладывали о каждом юнкере в отдельности, его качествах, характере, достоинствах и недостатках. Воспитательный процесс включал также беседы о патриотизме, эстетике, умении офицера вести себя в различных жизненных ситуациях.

И все же краеугольным камнем воспитательного процесса в училищах было религиозное воспитание. Каждое училище имело свою церковь, которую юнкера охотно посещали, исповедовались, помогали батюшке, прислуживали при Богослужении, пели в церковном хоре. На стенах церкви висели мраморные доски, где высекались фамилии погибших воспитанников училища.

Еще великий русский полководец A.B. Суворов придавал огромное значение религии. Его афоризм «Безверное войско учить — что ржавое железо точить!» широко известен. Каждый юнкер должен был иметь при себе нательный крест. Во всем укладе юнкерской жизни молитва занимала значительное место. Молитвой начинался день, молитвой и заканчивался. Учебный год начинался молебном. В дни церковных праздников юнкера были обязаны посещать училищную церковь. Соблюдали они Великий пост, ходили к заутрене на Пасху и надо отдать должное: в военных училищах Закон Божий преподавали яркие и одаренные представители Русской православной церкви, с тем, чтобы предмет этот не сводился к зазубриванию Евангелия. Окончив училище, молодые люди становились под знамя «За Веру, Царя и Отечество». На первом месте была Вера, которую молодые офицеры должны были поддерживать в своих солдатах. В день производства в первый офицерский чин начальник военного училища вешал на шею каждому юнкеру маленькую серебряную иконку Казанской Божьей Матери, которая издавна на Руси считалась покровительницей воинов.

«Репетиции» в Павловском военном училище.

Совершенно особенное место в юнкерской жизни занимали училищные праздники, сопровождаемые парадами, обедами и шикарными балами. П.А. Нечаев в своей книге воспоминаний об Алексеевском военном училище описывает училищный праздник, который отмечался 22 октября: «В этот день был молебен в церкви училища и парад. Манеж украшался зеленью елок так, что превращался в зимний сад. Устраивалась большая сцена, ставились отрывки из спектаклей и опер. Были очень хорошие артисты из юнкеров… Столовая, сборный зал и все помещения рот были украшены зелеными растениями, и всюду били фонтаны из духов и одеколона (парфюмерные фабрики Москвы давали их бесплатно в целях рекламы). На вечерний бал приглашались институтки старших классов двух Московских институтов, которые получали приглашения и программы в виде юнкерского погона. Их привозили классные дамы. В стенах же училища им предоставлялась полная свобода — танцевали далеко за полночь. Играл оркестр училища. Манеж представлял собой зимний сад, аллеи имели скамеечки, диванчики, классы превращались в буфеты…»^[10].

В конце весны — начале лета, после сдачи экзаменационной сессии (в те времена сессии проводились, как и сейчас, дважды в году), после молебна, походным порядком юнкера отправлялись на два месяца в летние лагеря.

Летние военные лагеря были прекрасно оборудованы. Помимо ротных бараков и походных палаток, площадок с гимнастическими снарядами, сооружений для полевой гимнастики и блиндажей для практических занятий по фортификации, здесь были столовая, чайная и лавочка, в которой юнкера могли купить все необходимое.

Жизнь в летних лагерях давала молодым людям некоторое раскрепощение, хотя режим дня был, как и в городе, очень строг. В 7 ч. утра — подъем, молитва, утренняя гимнастика, чай, а с 8 до 12 ч. и с З до 6 ч. вечера — интенсивная строевая подготовка. После вечернего чая у молодых людей появлялось свободное время, которое они могли проводить по своему усмотрению до вечерней переклички в 8.45. В 11 ч вечера все должны были быть в бараках.

По окончании выпускных экзаменов также проводились военные сборы, где происходило производство юнкеров в офицеры. Оно совершалось во всех военных училищах в один и тот же день, а именно — 6 августа, в праздник Преображения Господня. В лагере, расположенном в Красном Селе, при производстве юнкеров петербургских военных училищ императоры присутствовали всегда лично, остальные военные училища, и в том числе московские, получали Высочайшие телеграммы.

Из лагерей новоиспеченные подпоручики, корнеты или хорунжие возвращались на три дня в стены училищ, после чего покидали их навсегда. Выпускникам выдавалось денежное пособие в размере 400 руб., а кавалеристам и казакам на 150 руб. больше (для приобретения лошади), затем молодые офицеры уезжали в 28-дневный отпуск, после которого были обязаны прибыть к месту службы.

Но с выпуском связи офицеров и almamater не разрывались. Каждое военное училище издавало свой собственный журнал, и бывшие питомцы часто писали в эти журналы письма, статьи, стихи. А юбилейные номера таких журналов, посвященные годовщинам основания училищ, были очень трогательны: в них было просто невероятное количество поздравлений в адрес училища, офицеров и преподавателей и было множество стихов.

Свои «гнезда» не забывали ни молодые офицеры, ни такие знаменитости, как Брусилов, Алексеев, Краснов, Каппель, Деникин…

В эпоху Николая II при всех военных училищах были созданы Общества взаимопомощи бывших выпускников. Целью их было оказание помощи бедствующим по каким-либо причинам выпускникам училищ или семьям погибших. Существовали подобные общества за счет пожертвований и благотворительной деятельности, которой они занимались.