Оборотни в эполетах. Тысяча лет Российской коррупции - Александр Бушков Страница 5

Короче говоря, японцы высадились на континенте, быстро разбили вдребезги корейскую армию и заняли всю Корею. Практически в то же время русская армия столь же непринужденно заняла Маньчжурию. Без единого выстрела: китайских войск там не имелось, да и будь они в Маньчжурии, получилась бы драка волкодава с котенком. А сами маньчжуры устраивать партизанскую войну вовсе не собирались: китайцев они (как и до сих пор втихомолку) крепенько недолюбливали (для тех, кто не в курсе: маньчжуры и китайцы – это, собственно, два разных народа). Не останавливаясь на достигнутом, русские, уже за деньги, арендовали у китайцев Ляояньский полуостров, где построили военно-морскую базу Порт-Артур.

(Вспоминая известный анекдот про Ленина, бритву и мальчика, так и тянет воскликнуть: благородно все же поступили наши ребята! Заплатили деньги, хотя могли и так отобрать без особых хлопот…)

Ситуация сложилась интересная. Маньчжурия расположена довольно близко от Кореи, в то время их разделяла не такая уж широкая полоса китайской территории – и кто бы тогда стал в случае чего церемониться с китайцами? Ну а Корея граничила с Россией. Поэтому Россия и Япония какое-то время неприкрыто нервничали, всяк подозревал другую сторону в том, что она снова не остановится на достигнутом, а посягнет на приобретения другой. Какое-то время царила неприкрытая напряженность, но потом дело уладили: Петербург и Токио, не заключая никаких письменных соглашений, негласно заключили этакое джентльменское соглашение: Маньчжурия – сфера влияния России, Корея – сфера влияния Японии, и обе стороны обязуются на чужие сферы влияния никоим образом не посягать. Напряженность ослабла, правда, это еще не значило, что она и взаимное недоверие исчезли полностью…

Вот тут-то и объявился Безобразов со своим проектом. Николай его утвердил практически мгновенно. Дальнейшие события разворачивались согласно старому польскому анекдоту: «Компания была небольшая, но очень порядочная: пан директор, пан аптекарь, золотарь, две курвы и я…» Чуть ли не моментально сколотилась теплая компания: бывший сослуживец Безобразова полковник Вонлярлярский, финансовый делец Абаза (тот еще жучара), князья Юсупов и Щербатов, богатые помещики Болашов и Родзянко – и, главное, граф Воронцов-Дашков, министр двора и уделов (то есть человек, управлявший личными доходами императора, как деньгами, так и «кабинетными землями», служившими чем-то вроде личных имений императорской фамилии). Для солидности во главе предприятия официально поставили мужа сестры царя, великого князя Александра Михайловича. Концессионеры получили немалые деньги из Кабинета Его Величества – и еще больше из государственной казны.

И началось… Хитрушка в том, что заранее предполагалась не просто мирная рубка леса на своей стороне, а ползучее проникновение в Корею с ее нешуточными природными богатствами. Что очень быстро стало претворяться в жизнь: лесорубы Безобразова и К^о, насвистывая тогдашние подобия более позднего шлягера «Эге-гей! Привыкли руки к топорам!», стали в немалом количестве переходить уже на корейскую территорию. Чтобы их там никто не дай бог не обидел, меры были предусмотрены серьезные: сначала для охраны лесорубов наняли триста вооруженных китайцев, явно разбойников-хунхузов (в те времена никто, кроме хунхузов, с оружием по Китаю не болтался), а потом, чтобы уж не мелочиться, послали за Ялу полторы тысячи якобы «уволенных в запас» солдат из сибирских стрелковых полков. Все они ради приличия были переодеты в форму лесных сторожей – но винтовочка имелась у каждого. И число этих «сторожей» планировалось довести до 15 тысяч. Вся эта братия, повторяю, действовала уже в японской сфере влияния.

Японцы возмутились, как любой бы на их месте: налицо было самое бесцеремонное нарушение тех самых негласных соглашений. Дело могло принять вовсе уж скверный оборот. Поэтому против этакой «предпринимательской деятельности» безобразовцев открыто выступили министр финансов Витте и министр иностранных дел граф Ламздорф. После чего Витте очень быстро оказался в отставке. Граф свой пост сохранил – но получил от Николая такой разнос, что зарекся в дальнейшем открывать рот и решил забыть само слово «Корея»…

В Петербург стали поступать японские ноты протеста. В Петербурге ими разве что не подтирались. Видя такое дело, великий князь Александр Михайлович (казнокрад еще тот, но человек весьма умный – эти качества сплошь и рядом в людях сочетаются) быстро понял, чем все может кончиться. И ушел с поста руководителя концессии. Истины ради нужно добавить, что тут была еще и «финансовая составляющая»: Безобразов с компанией заплатили царскому шурину гораздо меньше, чем обещали.

Князь отправился к царственному родичу и попытался уговорить его отозвать безобразовцев из Кореи, пока не кончилось войной. Тот категорически отказался. На сей раз дело было не в недалекости Николая или упрямстве, а в его точном расчете. Царь действовал, как пишут в судебных приговорах, «с заранее обдуманным намерением».

Что это были за намерения, написал в своем дневнике военный министр Куропаткин: Николай «лелеет грандиозные в голове планы», хочет «взять для России Маньчжурию, идти к присоединению к России Кореи. Мечтает взять под свою державу Тибет. Хочет взять Персию, захватить не только Босфор, но и Дарданеллы».

Маньчжурия была взята (к слову, через несколько лет и Персию русские войска практически оккупировали – по-братски, более-менее пополам поделив с англичанами). Так что Николай старательно выполнял свою программу.

Войны с Японией никто в Петербурге не боялся, наоборот, ее хотели, полагая, что закидают «макак» шапками. Сам Николай выражался о японской армии так: «Все же это не настоящее войско, и если бы нам пришлось иметь с ними дело, то от них лишь мокро останется».

Увы, японское войско было как раз настоящим… Все хорошо помнили, что неполных сорок лет назад Япония жила, по сути, в форменном Средневековье, в тамошних междоусобицах воевали копьями и мечами, луками и стрелами. Но проглядели (и в первую очередь работавшая просто омерзительно русская разведка), что за эти самые неполные сорок лет Япония буквально выломилась из Средневековья и прямо-таки семимильными шагами рванула вперед. Ее армию, вооруженную уже не луками и стрелами, а самым современным оружием, неплохо вышколили германские военные инструкторы. Англичане, не особенно и скрывавшие, что хотели бы ослабить русское влияние на Дальнем Востоке, на своих верфях строили для Японии броненосцы, во многом (в том числе и в вооружении) превосходившие русские (к слову, крейсер «Аврора» – тоже английской постройки). В общем, России теперь противостояли не «макаки», а сильный, хорошо вооруженный современным оружием и обладавший нешуточным боевым духом противник – чего в России словно бы и не замечали.

И началась война, закончившаяся для России самым позорным образом. Никак нельзя сказать, что безобразовская афера была ее единственной причиной – но, несомненно, послужила «спусковым крючком».

Лесозаготовки как-то сами собой заглохли. Ни одной мебельной фабрики даже и не начинали строить. Но огромные деньги, выделенные концессионерам из казны и личных царских средств, так у них в карманах и остались. Да вдобавок Безобразов еще до войны получил немаленький чин статс-секретаря.