Друг государства. Гении и бездарности, изменившие ход истории - Егор Яковлев Страница 5
Друг государства. Гении и бездарности, изменившие ход истории - Егор Яковлев читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Единственной страной, где Шлиманом восхищаться не спешили, была Турция. Генрих обещал передать часть находок стране, на территории которой вел раскопки. Но когда клады оказались у него в руках, он предпочел позабыть про свои обязательства. Вывоз сокровищ из Османской империи происходил в глубокой тайне, и турки раскусили обман слишком поздно. Впрочем, позже Генрих вернул долг сторицей — перечислил сумму во много раз большую.
Судьба отпустила Шлиману несколько лет безоговорочной всемирной славы. Монархи гордились своим знакомством с ним. Светские львицы пытались заполучить его в свои салоны. Рядом с Генрихом — быстро постаревшим, полысевшим, подслеповатым — находилась пышущая молодостью и здоровьем жена, в которую Шлиман был безумно влюблен. Поговаривали, что она вышла замуж за деньги мужа и откровенно в этом признавалась, но внешне это не проявлялось никак. Софья выказывала себя верной соратницей супруга и тем была полной противоположностью Кате. Но райское житье прекратилось в одночасье. Профессиональные археологи, отошедшие от шока, ревизовали многие «открытия» Шлимана. Найденные им ценности оказались много старше Приама и Агамемнона. В науке возобладало мнение, что подлинную Трою — ее существование было признано — уничтожили фанатичные археологические старания самого Генриха. Это подкосило Шлимана: на склоне лет он начал впадать в депрессию, терять веру в себя, утратил взаимопонимание с подругой жизни. Объективно его находки все равно были бесценны для науки, но престарелому мечтателю стало казаться, что жизнь прожита зря.
Силы Генриха иссякали — он перестал уделять внимание даже своему внешнему виду. В Неаполе на Рождество 1890 года Шлиман рухнул посреди площади Св. Кариты. В больнице одного из знаменитейших людей Европы приняли за простолюдина, но в кармане бедняги нашли адрес его личного врача и перевезли в отель, где для больного освободили половину этажа. Папа римский по телеграфу запросил о состоянии здоровья Шлимана и предложил услуги своего лейб-медика. Послы и посланники каждый час справлялись о здоровье больного. Утром 26 декабря 1890 года им сообщили, что Генрих Шлиман скончался.
(1856–1939)
Все, что написано ниже, написано проклятым человеком. Ибо Фрейд проклял всех своих биографов. Стефан Цвейг, Жан-Поль Сартр, Эрнест Джонс, я и еще полмиллиона авторов добровольно составили компанию, которую отец психоанализа априори заклеймил за то, что она «обязуется лгать, утаивать, лицемерить, приукрашивать и скрывать свое собственное недопонимание». Неужели сам старик Зигмунд «недопонимал», что эта фраза равноценна крику: «Забудьте Герострата». Человеку, протестующему против биографий, очевидно, есть что скрывать. А это так интригует…
Понятно, чего Фрейд боялся в действительности. На его биографии можно построить каноническую статью для желтой прессы со смакованием интимных подробностей: тут были бы и секс, и drugs, а вместо рок-н-ролла — музыка гениального Густава Малера, которого харизматичный врач, по слухам, лечил от импотенции. Научные открытия психоаналитика оказались столь же щекотливы, сколь велики, и легко поддавались опошлению. Иные современники с жестоким восторгом делали проекцию идей Фрейда на его же жизнь. Фрейд без скабрезностей, Фрейд без домыслов, умный и временами забавный, несчастный и великий доктор Фрейд не так уж часто появлялся на страницах книг и журналов. Фрейда-человека мы и не знаем.
В 1856 году в многодетной семье пражского торговца сукном появился сын Зигмунд. Отец его был человеком авторитарным: через много лет Фрейд вспоминал, что в детстве он любил родителя и вместе с тем очень его боялся. Часто от отцовского гнева мальчика спасала мать — мягкая и заботливая женщина, которая была на двадцать лет младше своего мужа. Именно это — страх по отношению к отцу и влечение к матери — Фрейд впоследствии назовет эдиповым комплексом. В зрелости доктор сам признавал, что многие аспекты его учения корнями уходили в переживания детства.
Будущий всемирно известный ученый очень рано решил, что ему необходимо сделать блестящую карьеру, и убедил в этом родителей. Те создали сыну все возможности для самореализации: у него — единственного в семье — в комнате стояла дорогая масляная лампа, в то время как все остальные довольствовались свечами. В семнадцать лет, окончив с отличием школу, Фрейд избрал для себя стезю медика. При этом он не собирался заниматься медицинской практикой, а лишь хотел получить ученую степень врача. В Венском университете Зигмунд проучился больше положенного срока — восемь лет, любознательно посещая даже те лекции, которых не было в программе его факультета.
В 1884 году Фрейд публикует свой первый научный труд, который посвящен… кокаину. Это, утверждает он, блестящее обезболивающее, способное помочь при любой болезни, а также лекарство от депрессии, несварения желудка, астмы, венерических заболеваний, алкоголизма и… наркомании. Алкающий славы доктор так уверен в справедливости этой идеи, что прописывает это «чудесное средство» своему другу Эрнсту Флейшлю фон Марксову, который пристрастился к морфию при лечении хронических болей. В итоге Флейшль перестает быть морфинистом, но становится рабом кокаина.
Ошибка Фрейда не только не принесла ему желанной славы, но, естественно, испортила его репутацию. Вскоре, когда Европу и Америку захлестнула эпидемия увлечения кокаином, на доктора обрушились разом все противники с обвинением, что он выпустил «джинна из бутылки». Сам Фрейд старался никогда не упоминать о своих «успехах» на «кокаиновом фронте» и даже не публиковал работы на эту тему. По свидетельствам современников, он и сам стал наркоманом. Это произошло от праздности? От испорченности? Нет, исключительно от фанатичной уверенности в своей правоте и жажды быть первым. Такой вот он был, Фрейд амбициозный.
Финансовые затруднения вынудили Зигмунда все же заняться частной медицинской практикой, и он стал врачом-неврологом. Дожидаться ученой степени, которая принесла бы и финансовое благополучие, у него не было возможности. Тем более что молодой доктор решил жениться.
До встречи с Мартой Бернейс врач был весьма стеснителен в общении с женщинами, а между тем ему было уже за тридцать. Правда, однажды Фрейд влюбился в одну актрису и послал ей цветы, сопроводив их робким признанием, но этой артисткой была гениальная Сара Бернар, получавшая такие письма ежедневно, — она швырнула послание в мусорную корзину. Под впечатлением от этого эпизода была написана работа Фрейда и появился термин «сублимация».
Марта попалась на жизненном пути Фрейда почти случайно, как в романтическом романе: ее коляска чуть не сбила мечтательного врача. Так будущие супруги познакомились и начали встречаться. Марта быстро почувствовала, насколько тяжелый характер у ее избранника. Фрейд дико ревновал девушку, претендовал полностью на ее внимание, не желал отпускать ее в семью даже до брака, когда она еще не была его женой. «Отныне Вы в своей семье не более чем гость… Если же Вы не в состоянии отречься ради меня от семьи, то потеряете меня, погубите всю свою жизнь и никогда не будете иметь счастья в семейной жизни…» — писал он возлюбленной. Свадьба состоялась только через четыре года — когда удалось скопить деньги. Однако оказалось, что теперь сам супруг не может уделять жене время — он много работал, и ее потребность во внимании и ласке раздражала его. «Было более чем очевидно, что отношения между Фрейдом и его женой носят весьма поверхностный характер», — полагал Карл-Густав Юнг. Позже даже возникнут домыслы о связи Фрейда с сестрой жены Минни, которая переживет мнимую беременность и воображаемые роды.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии