Кардинал Ришелье - Петр Черкасов Страница 47

Любопытно, что Людовик XIII написал это письмо собственноручно, что свидетельствовало о его искреннем и полном доверии к Ришелье. Это важно отметить в связи с тем, что в литературе бытует мнение, будто кардинал постоянно тиранил слабовольного короля, в глубине души ненавидевшего своего притеснителя. Вся последующая история взаимоотношений Людовика XIII и Ришелье свидетельствует о том, что они действовали преимущественно в полном согласии, как единомышленники.

Пока Ришелье некоторое время был не у дел, Людовик XIII по собственной инициативе осуществил реорганизацию Совета, постаравшись устранить из него всех явных противников кардинала. Марильяк стал хранителем печати, маркиз д'Эффиа — сюринтендантом финансов, Шомберг и Клод Бутилье — государственными секретарями. 11 июня 1626 г. по королевскому указу были арестованы братья Вандомы.

Спустя два дня Людовик XIII вызвал Ришелье в Блуа, откуда двор отправился в Нант, где в это время начинали работу провинциальные штаты. Король представил депутатам нового губернатора провинции маршала де Темина, назначенного по рекомендации Ришелье.

Тем временем большинство заговорщиков пока что на свободе. Ришелье позволил себе поиграть с ними в кошки-мышки, установив за каждым постоянное наблюдение. Возможно, кардинал хотел выявить тех участников заговора, которые ему не были известны. Убедившись, что их просто нет, Ришелье 8 июля 1626 г. приказал арестовать Шале. Что касается герцогини де Шеврёз, то ей было предписано отправиться в ссылку в провинцию Пуату, неблагоприятный климат которой хорошо был известен кардиналу по личным ощущениям.

5 августа 1626 г. вопреки желанию Гастона его обвенчали с мадемуазель де Монпансье. Церковную службу в кафедральном соборе Нанта вел сам кардинал Ришелье. Этим браком король и его первый министр надеялись умерить непомерные претензии герцога Анжуйского. В ознаменование этого события король объявил о передаче Гастону герцогства Орлеанского. Отныне Гастон становится герцогом Орлеанским. В разгар торжеств, связанных с женитьбой, казнен маркиз де Шале. «Заговор Шале, — отмечала А. Д. Люблинская, — представлял собой попытку придворной знати, окончательно оттесненной кардиналом от всякого участия в государственных делах, расправиться не только с виновником своего „бесправного положения“ (как заявляли вельможи), но и с поддерживавшим Ришелье королем, заменив его более приемлемой для них фигурой молодого безвольного и легкомысленного Гастона».

По возвращении двора в Париж 17 сентября 1626 г. на заседании Совета в узком составе Анна Австрийская должна была дать показания о своей роли в «деле Шале». В этот день она пережила самые унизительные минуты в своей жизни. Отдалившись от жены, Людовик XIII вновь сблизился с матерью, влияние которой на дела государства продолжало оставаться значительным. Укрепились и позиции Ришелье, заручившегося абсолютным доверием короля. Людовик XIII разрешил кардиналу иметь собственную охрану, состоявшую из 50 мушкетеров (впоследствии их число было увеличено до 150). В отличие от королевских мушкетеров, одетых в голубые плащи с серебряными крестами, украшенными лилиями серебряного и красного цветов, мушкетеры кардинала носили красные плащи (под цвет кардинальской мантии) с серебряными крестами без королевских лилий. Охрана, находившаяся при кардинале круглые сутки, отдавала ему поистине королевские почести.

В знак особого благоволения король учредил для Ришелье должность «Начальника и генерального сюринтенданта навигации и торговли», а также пожаловал не менее прибыльной должностью губернатора Гавра.

Отныне делами государства вершил триумвират — Людовик XIII, Мария Медичи и Ришелье при направляющей роли последнего.

Покончив с «делом Шале», в ходе которого кардинал ощущал поддержку всех сословий Франции, недовольных эгоистическими притязаниями знати, Ришелье смог наконец приступить к осуществлению задуманных реформ.

* * *

Масштаб намеченных преобразований диктовал необходимость консультации со всеми тремя сословиями французского общества. Идею созыва Генеральных штатов Ришелье отверг, он опасался сильной оппозиции. Выбор был сделан в пользу ассамблеи нотаблей — узкого круга наиболее видных представителей духовенства (клира), дворянства, чиновничества, а также делегатов от нескольких крупных городов. Людовик XIII по совету Ришелье сам выбрал 50 нотаблей от трех сословий: 12 — от клира, 10 — от дворянства и 28 — от третьего сословия, определив, что каждое сословие независимо от числа делегатов будет иметь только один голос.

Ассамблея открылась в Париже в декабре 1626 года и работала до конца февраля 1627 года. Во вступительной речи Ришелье отметил важность решений ассамблеи для будущего Франции, подчеркнув, что она «должна быть кратковременной по срокам, но долгосрочной по результатам». Затем предоставил слово канцлеру де Марильяку, обрисовавшему положение дел в государстве. Марильяк обратил внимание нотаблей на вопиющее несоответствие государственных расходов (36–40 миллионов ливров в год) и доходов (16 миллионов ливров), состоявших главным образом из налоговых поступлений. Основная причина возросших расходов — затянувшаяся гражданская война с ее неоправданными выплатами вождям мятежников, содержанием многочисленных гарнизонов для поддержания порядка и т. д. Марильяк поставил вопрос о строгой экономии, прежде всего за счет ликвидации лишних и обременительных для государства должностей. Так, например, упразднение должности коннетабля после смерти Ледигюйера в сентябре 1626 года принесло казне ежегодную экономию в размере 400 тысяч ливров. Сокращение расходов на содержание двора должно принести государству еще 3 миллиона ливров. Необходимо сократить военные расходы. Выступивший вслед за канцлером государственный секретарь по военным делам маршал де Шомберг высказался о целесообразности и возможности сокращения численности армии до 30 тысяч человек при одновременном повышении ее боеспособности и дисциплины. Важную роль в обеспечении внешней безопасности королевства Шомберг отводил укреплению пограничных крепостей.

Все выступавшие были согласны с тем, что реальной возможности дальнейшего повышения налогов не существует и по этой причине речь может идти только о совершенствовании системы налогообложения и других мерах финансово-экономического порядка: поощрении внешней и внутренней торговли, сокращении импорта и расширении экспорта, создании торговых компаний, увеличении чеканки золотой монеты и т. д

11 января 1627 г. на заседании ассамблеи выступил Ришелье, резюмировавший в тринадцати пунктах предложения правительства. Центральное место в его программе занимала финансовая проблема, решить которую кардинал предполагал во многом за счет выкупа в течение шести лет королевского домена (наследственных земельных владений короля). Эта мера, по убеждению Ришелье, должна сбалансировать бюджетный дефицит. Однако идея не была поддержана нотаблями, и в конечном счете Ришелье пришлось прибегнуть к испытанному средству — займам у финансистов. В 1627–1629 годах они давали казне примерно 18 миллионов ливров ежегодно (т. е. около 40 процентов всех доходов). Почти все эти средства пошли на содержание армии.

Большое значение Ришелье придавал превращению Франции в морскую державу, обладавшую военным и торговым флотом, способным соперничать с английским и испанским, а также располагающую хорошо оборудованными портами и базами. «Нет, — говорил он, — другого королевства, которое было бы расположено столь удачно, как Франция, и столь богато необходимыми средствами для того, чтобы стать хозяином на море». До конца своих дней Ришелье держал в поле зрения вопросы морского строительства. Еще в 1626 году, в преддверии решающей схватки с гугенотами Ларошели, он создал и лично возглавил Морской совет, который занимался всеми этими вопросами. По указанию Ришелье была проведена модернизация морских портов — Тулона, Гавра, Бреста. Кардинал полностью отдавал себе отчет в том, что исход борьбы против гегемонии Габсбургского дома решается не только на континенте, но и на морях, так как мощь Испании не в последнюю очередь основывалась на богатствах ее обширной колониальной империи. Именно поэтому Ришелье первым во Франции обратил внимание на создание морского флота. В 1625 году Франция не имела ни одного военного корабля в Атлантике и в районе Ла-Манша; в Средиземном море она располагала лишь 10 галерами. В результате усилий, предпринятых Ришелье в основном в 1626–1630 годах, королевский военно-морской флот к 1635 году был представлен тремя эскадрами, базировавшимися вдоль северо-западного побережья Франции, а также одной эскадрой и 20 галерами на средиземноморских рубежах. В «Политическом завещании» он рекомендует Людовику XIII построить 40 боевых кораблей в Атлантике и 30 — в Средиземном море.